История двух судеб

История двух судеб
Айрен Дзю

"Он хороший мужчина, трудолюбивый, ко мне хорошо относится, с ним весело…" – мои мысли в начале знакомства с парнем."Он агрессивный, бьет меня. Его мать разрушила нашу семью" – мои мысли перед разводом.Эта история про взаимоотношения мужчины и женщины до брака и во время него. Описаны периоды жизни главных героев, и то как моменты из детства влияют на взрослую жизнь. Я написала это терапевтическое письмо и освободилась.

Айрен Дзю

История двух судеб

Вступление

Она стоит у окна, уставившись в одну точку. По стеклу стекают капли дождя, мимо проносятся машины, обливая пешеходов грязной водой из лужи. Мысли не дают покоя. «А что, если бы я… А если бы было по-другому…»

– Она думает о нём каждый день, вернее, каждую ночь и считает его мать виновной в разводе.

На плите свистит чайник, словно обозначая начало следующего этапа в жизни.

«Забудь! Что сделано, то сделано. Развод. Переезд… Вперёд в новую жизнь!». Но мысли съедают её изнутри. Нашёптывают, хихикают, выкидывают грязные словечки, варианты расправы… – и на повтор по несколько раз. «Ха-ха, не так-то просто избавиться от нас», – издевательски повторяют навязчивые мысли. Головная боль распирает виски. «Пиши, пиши», – как будто кто-то шепчет на ухо.

И она начинает писать.

Эта девушка – я.

Глава I

На тот момент я была в отношениях на расстоянии с Александром и хотела найти нового друга в надежде выйти из вечного ожидания коротких и редких встреч. Огонёк любви к парню уже давно погас, и осталась лишь тлеющая нить воспоминаний. Да и он сам открыто говорил, чтоб я искала кого-то другого. И я нашла.

Мы познакомились в социальной сети «ВКонтакте». Он написал первым: «Привет. Как прошла игра?». «Странно», – подумала я, ведь я такого игрока не помнила. Может, он меня знает, а я его нет. И ответила незнакомцу с именем Виктор. Парень как парень, ничего особенного. Вначале редко обменивались сообщениями, затем около двух месяцев переписывались. Он рассказывал о детстве, о том, как долго лежал в больнице, из-за чего невзлюбил врачей. Рассказывал смешные истории из жизни, о друзьях, увлечениях, спорте. Я разговаривала с ним как с другом, равнодушно относилась к коверканным словам и грамматическим ошибкам. Не обращала внимания на украинские слова в русской речи.

Мне хотелось побыстрее встретиться с Виктором, погулять, узнать его получше, а не часами строчить сообщения, но он не предлагал. И тут как раз у меня в общежитие перегорела лампочка.

– Вить, поможешь мне выкрутить? А то я не достану.

– Я сьогоднi работаю, не вспiю.

– Ладно, попрошу другого.

Я расстроилась, но обижаться не стала. Лампочку мне поменял сосед.

Только я предлагала встретиться, а Витя находил причины, а может, правда не было времени. Когда моё желание увидеться поутихло, он наконец позвал гулять в свой выходной. Я обрадовалась.

Первое свидание. На меня шёл мужчина в футболке цвета хаки, через которую просматривался накаченный торс:

– Привiт!– он меня приобнял и поцеловал в щёку.

– Привет! – расплылась я в улыбке.

– Куди пойдём?

– Не знаю, давай просто пройдёмся.

И мы гуляли часа три. Я слушала и наслаждалась. Его голос такой приятный! Ну и что, что не чисто русская речь, а с примесью украинских слов. Тембр голоса коснулся сердца, заставив бешено колотиться при встречах.

Первое свидание подобно презентации себя. Люди пытаются казаться лучше, делают и говорят то, что должно понравиться своим избранникам. Я откинула все мысли сопротивления и, почувствовав «бабочек в животе», поняла, что влюбилась. Твёрдо сказала «нет» прошлым бесперспективным абьюзивным отношениям и ворвалась в новые.

– Наконец-то встретила нормального мужчину! – радостно воскликнула я, смакуя каждую мысль, сладкую, как молочный шоколад. Он такой… Он такой красивый: светло-голубые глаза – словно в небо смотрю, а губы, большие, пухлые, что хочется сразу поцеловать, без слов. Невысокого роста, но это же не главное. Да и вполне нормально, когда женщина выше мужчины.

На одном из свиданий у него зазвонил телефон. Его «привет, любимая» выбило меня из колеи. «У него есть девушка», – с грустью подумала я. А Виктор будто прочитал мои мысли:

– Это моя подруга. Мы придумали прикол, я её называю «любимая», а она меня – «дорогой».

– Да уж… – выдохнула я. – Вызываете неоднозначные реакции у людей.

Каждый раз мы гуляли в парке, Виктор покупал мороженое и шутил, я смеялась и ждала, когда он меня поцелует. На пятом свидании уже решила, что не нравлюсь ему и он просто мило общается. И вот Виктор звонит той самой «любимой» подруге, пару секунд с ней говорит и во время разговора неожиданно меня целует. Я не придала этому большого значения, но чувствовалось присутствие третьего. Необычно. Странно.

После этого робкого поцелуя у нас завязались полноценные отношения. Виктор работал трое суток через трое, но мы успевали побыть вместе. Выбирались на природу с его друзьями, не стеснялись своих чувств и желаний. Ездили в гости к родственникам в Диканьку, где он показывал живописные пшеничные поля, старинные ветряные мельницы, рощу сирени, знаменитый многовековой дуб и монастырь. Мы сближались очень быстро. Я часто стала приходить к нему в гости, оставаться ночевать.

С каждым разом я приносила к нему всё больше и больше своих вещей. Они беспомощной кучкой лежали на кресле, но в какой-то момент я стеснительно спросила:

– Вить, а выделишь мне полочку? Мои вещи здесь уже не помещаются.

– Полочку? – ошеломлённо переспросил он и пробубнил что-то вроде «наглость – второе счастье», но полку выделил.

Именно с полочки всё и началось. Мы стали жить вместе. Начался новый этап в отношениях – гражданский брак.

Глава II

Я родилась в Кировске Луганской области – небольшом городке с населением меньше тридцати тысяч человек. В городе есть одна шахта, где многие и работали.

Родители воспитывали меня послушной, доброй и «хорошей девочкой».

– Ирина, делись игрушками, не будь жадиной! – говорила мать.

– Всегда слушайся, девочки должны быть скромными и послушными! – поддерживал её отец.

Так и росла доброй, кроткой, послушной, безотказной, готовой всегда прийти на помощь.

В садике была самым скромным ребёнком, как говорила воспитатель родителям: «Где посадили, там и забрали». Стеснялась играть с детьми, бегать, прыгать, громко плакать и смеяться до слёз. Может, боялась выражать эмоции, потому что с детства внушали «не балуйся и не плач, а то детки будут смеяться». Пока дети играли в догонялки и прятки, я предпочитала сидеть в стороне и наблюдать за ними. А когда приглашали играть вместе, то я отказывалась, говорила, что не хочу, но на самом деле мечтала набраться смелости веселиться, как они.

– Мама, можно я на акробатику буду ходить с Ленкой?

– Нет. Там шею можно сломать, инвалидом станешь.

– А можно с горки на санках?

– Нет. Можно руку сломать, убиться. Иди лучше книжки почитай.

Возможно, это и повлияло на манеры поведения с одногодками: если бегать – то можно упасть, если кувыркаться – то можно шею сломать. Поэтому я пассивно наблюдала за другими. «Ир, пойдём с нами играть в дочки-матери?» – говорит мне Лена – девочка со двора. Не любила играть в эту игру. Но, если зовут – нужно идти. А на летних каникулах, я с удовольствием играла в бадминтон, мяч, прыгала на резинке, выбивала фишки на лавке. Но только чувствовала себя ненужной и неловко в большой компании.

В младших классах не выходила на перемены, я как будто приклеилась к школьной парте. Зато очень любила читать. В первом классе читала сто слов в минуту – рекордсменка. Перечитала всю детскую библиотеку: от «Незнайки на Луне» до «Преступления и наказания». Из-за неуверенности в себе или скромности я всегда поддавалась насмешкам в школе. «Дзюмба-юмба», «дзюбище, дзюбик», «она заразна, от неё идёт радиация», – придумывали одноклассники. Один начинал, а остальные подхватывали. Из-за издёвок падала самооценка, и я почти ни с кем не общалась. Но у меня была единственная подруга в школе. Одноклассница Яна, которая дружила со мной с третьего класса. Сидела за одной партой, когда другие шарахались от «радиации». Помогала в учёбе, когда одноклассники смеялись над моими ошибками. Она иногда меня защищала, потому что я сама и слова не могла сказать в свою защиту.