Покорить Генерального

– Я загляну, – обещает Громов. – Но прежде вот это…

Швырнув обломок в сторону, начальник делает длинный шаг в мою сторону и наклоняется, ведя остро заточенным грифелем по моей шее.

Мурашки входят в пик обострения, жар лавиной скатывается следом за дорожкой, прокладываемой острием, и концентрируется в точке, где грифель продавливает нежную кожу.

В аккурат между моих сисек.

Пальцы Громова движутся по спирали, выводя идеальные линии.

– Вот это… надо прикрыть! – снова надавливает.

Черт!

Я вздрагиваю.

Громов приседает на корточки возле моего кресла и цепляет пальцами край юбки, забравшись под нее.

– Вот это… натянуть.

Что за пошлые намеки.

– Натянуть по-ни-же! – дергает несчастную юбку так сильно, что я скатываюсь немного вниз вместе с ней.

– Вы мне сейчас всю одежду порвете, оставьте в покое мой внешний вид!

Ну и видок у меня. Съехала вниз по креслу, взгляд Громова успел мазнуть высоко между бедер и потемнеть еще больше.

Разглядел мои трусы?

Сегодня они пурпурные, говнюк!

Он стремительно встает и почти выбегает.

Я с трудом собираю себя. Одергиваю одежду, пытаюсь стереть ощущение на коже, как будто до сих пор скользит карандаш, контролируемый моим чокнутым боссом.

И мурашки, мурашки, мурашки…

Даже под волосами.

– Я нашел выход! Держи.

Громов протягивает мне темно-синий халат с эмблемой фирмы.

– Это халат уборщицы?!

– Это халат сотрудников технического отдела.

Ага, того самого, где в миниатюре воссоздают те механизмы, что потом будут строиться с масштабным размахом.

Вот уродство, а!

Это же роба! Роба рабочая…

– Я не надену, и точка!

– Наденешь или будешь у…

– Уволена? – спрашиваю с надеждой.

Губы Громова дернулись, обнажив зубы, будто он хотел откусить мою голову и сыграть ею в футбол.

– Уволить тебя?

Громов разжимает пальцы, роба падает на пол.

– Не дождешься. Остаешься работать на меня. И я очень сильно надеюсь, что вся эта легкомысленная чепуха не запудрила тебе мозг.

Громов твердым шагом направляется в свой кабинет.

– Главное, чтобы вам не мешало, – шагаю за ним по пятам, буквально прилипнув к нему.

Когда он резко разворачивается, я еще лечу вперед, на крыльях уверенности, что он сегодня же взвоет. Лечу и влетаю в него, чуть не убившись. Хорошо, что Громов твердо стоит на ногах.

Очень уверенно.

И впивается в мою талию пальцами-крючьями тоже очень… уверенно.

– Я справлюсь. Главное, чтобы ты… не взвыла. Хотя… – усмехается. – Выть я тебя все-таки заставлю. Ты будешь умолять меня, чтобы я остановился. Но будет слишком поздно.

– Да никогда! – упрямо возразила.

– Никогда что, Виола? – хмыкнул, разжал руки и громко хлопнул дверью кабинета. – Никогда не будешь умолять, чтобы остановился?

Будто отрезал себя от меня.

Мог бы и не отрезать, двери прозрачные! Я его видела…

«Никогда что, Виола?» – передразнила его, направляясь на свое место.

Явно не то, что ты мог подумать!

Однако я забыла, что не зря ходит поговорка: «Никогда не говори никогда». И мое никогда споткнулось об эти слова уже очень скоро…

Глава 8

Громов

Я тут главный. Порядки – мои.