Собственность криминального авторитета

Мы выходим из торгового центра и попадаем на парковку, направляясь в сторону нашей красивой, блестящей серебряными бликами на солнце, тачке.

– Босс едет нам навстречу с сопровождением. Он слишком сильно за вас переживает и поднял по струнке смирно уже всю свою охрану.

– Ясно. Поехали.

Валера открывает передо мной заднюю дверь седана бизнес класса, я сажусь внутрь, а он любезно пристёгивает меня ремнем безопасности.

Мотор ревёт, тачка стартует с места.

– Ох, ну и жарища сегодня, – я подставляю пылающее лицо под поток холодного воздуха, что выдувается из заглушек кондиционером, блаженно прикрываю глаза.

– Это точно, – поддакивает водитель, выезжая на дорогу.

Пять минут мы несёмся по трассе, а я любуюсь видами. Валера немного успокаивается и уже не выглядит таким хмурым. Я должна его отблагодарить. Не словом, а делом.

Я лезу в сумочку, за бумажником. Вытаскиваю из кошелька несколько купюр, протягиваю водителю.

– Вот, возьми, это премиальные…

Валера не реагирует. Он сосредоточенно смотрит в зеркало заднего вида. Я вижу, как быстро меняется выражение его лица, которое искажает самый настоящий ужас. Как будто по лицу мужчины полоснул кинжалом.

А дальше, события начинают разворачиваться слишком быстро и слишком пугающе.

– Держитесь! – резко кричит он, давит на газ сильнее.

Мотор взрывается от грозного рыка, меня вжимает спиной в кресло. Я испуганно хватаю ртом глоток воздуха и со всей силы впиваюсь пальцами в сиденье. Купюры, что я держала в руках, разлетаются по всему салону как кленовые листья на ветру.

– Боже, ты что делаешь?!

Резкий поворот. Меня бросает влево и я бьюсь головой о стекло.

– Мама!

– Держитесь, говорю! За нами хвост!

Я лихорадочно оглядываюсь и бледнею, когда позади вижу огромный чёрный внедорожник, который на полном ходу несётся за нами вдогонку, маневрируя на поворотах.

Меня швыряет в разные стороны как резиновый мячик. Адреналин жжёт кровь в венах, горло цепями обвивает жгучая тошнота. Знакомые ощущения. Я через такое уже проходила. Когда была на седьмом месяце беременности, а меня похитили недруги Данте, затолкали в машину и грозились вырезать нашего сына прямо из моего живота, когда заперли на старом вонючем заводе.

Я отказываюсь верить в реальность. Невозможно!

– Серый, Серый! Это Гром! За нами хвост!

Только и слышу, как орёт в рацию водитель, выжимая газ на максимум, пытаясь взять под контроль ситуацию.

Бах!

Я лечу вперёд, почти бьюсь головой о сидение и визжу, накрывая голову руками, защищаясь от беспощадных ударов.

Бах!

– Блять! Серый! Вызывай подмогу! На нас напали! Алиса со мной. Повторяю! Алиса в машине!

Я прижимаю лоб к коленям, накрываю голову руками и молюсь, обливаясь слезами.

Мамочки. Что происходит? Ма-ма!

Нас на полном ходу таранит громоздкий внедорожник.

– Держитесь, мисс! Держитесь! – командует Валера, не оставляя попыток уйти от погони и избежать тарана.

Страх. Паника. Ужас. Выворачивает меня наизнанку.

Бах!

Последний удар обрушивается на нашу машину слишком резко, слишком губительно. Он мощный и сильный. Как залп ракеты. Я кричу до срыва голоса, цепляясь за сидение. Но пол и потолок меняются местами.

С невероятным грохотом машина опрокидывается на бок.

Я падаю. Боль острыми бритвами пронзает каждый миллиметр тела. Я будто качусь кубарем по крутому склону вниз, принимая на себя мощнейшие удары.

Повсюду стекло. И стоны.

Потом… раздаются выстрелы.

Свет гаснет.

Меня опрокидывает в ледяную, бесчувственную темноту.

* * *

– Утро доброе, сука!

В лицо лупит холодная… нет! Ледяная струя воды.

Я вскакиваю, кашляя, закашливаюсь от удушья и чёртовой паники, когда выплёвываю воду, пытаясь очистить лёгкие от вонючей жижи и заставить ноздри дышать.

– Проснулась, дрянь? Как тебе поездочка?

Я мотыляю головой, мычу, хнычу. Мокрые пряди волос лупят меня по лицу. Голова очень болит. Очень. Ещё и кружится. Возможно, у меня сотрясение.

Я быстро-быстро моргаю, понемногу прихожу в себя. Как только я поднимаю голову и зрение восстановится, я понимаю, что вижу перед собой объемную тень. Присматриваюсь, фокусируясь. Ужас разрывает мою душу. Я вижу незнакомого бородатого мужика с гнилыми зубами. Он зло скалится и пялится на меня так опасно, будто живьём расчленяет, как будто я – разделочное мясо. Скот. Из которого скоро сделают фарш. И костей не оставят.

– К-кто вы, и ч-что вам… – хриплю я, пошатываясь, но тут же получаю по лицу хлёсткий шлепок.

Потом ещё один.

И ещё.