Город и люди в нём

– Сам?! Хм. Ну, прозвища обычно не выбирают. – зачесав вбок сползшую на лоб прядь. – Но можешь предложить.

– Тогда. – взгляд обежал холл, зацепился за массивную люстру, пробежал по тянущимся от неё проводам, до распределительной коробки, а от неё вниз, на мозаичное панно. – Может, Лучик?

– Будь тебе лет десять, тогда да. – взяв какую-то деталь, бородач попытался присоединить её к другой.

– А если, например, Падун.

– Неет! – возмущённо. – Да как тебе это в голову лезет? – изумился Артур.

– Тогда… – опустив подавлены взгляд, не сразу решившись. – Может, Пятый.

– Хе. На это ты вообще о ч… Ааа! Ну… Пятый? Хм.

– Хм. – позвякивая деталями.

– Пятый, сгодиться. – решительно кивнув и хлопнул по плечу.

На входе использовалась вертушка, от которой остались лишь диски, центральный шест да единственная рамка. Витринные стёкла, давно разбитые, до груди были похабно замурованы кирпичом, выше, забраны решётками. Драные шторы колыхал лёгкий сквозняк. Справа, небольшой гардероб, а рядом с ним маленькое оконце, из которого поманили длинной волосатой рукой.

– Это Муса. – указав на руку. – Он здесь дольше всех. Работает охранником и обувщиком. – а подойдя к окошку, заглянул внутрь. – Привет.

– Да да. – отмахнулась рука и протянула перетянутый свёрток в бурой бумаге.

– Он не очень болтливый. – не вполне довольно, забрав предмет и взглянув на записку. – Но мужик свойский. – ударив кулаком о подставленный кулак.

Снаружи, новичка накрыл масштаб. Отвесными стенами, серые полосы уходили вверх, казалось, достигая самого неба. Чем ниже к земле, тем больше на них встречалось каверн, и выщерблин оставленных пулями и осколками. Мостовую и дорогу почти полностью скрывал слой намытого песка и земли. То, что сверху казалось машинами, оказалось лишь их остовами. Разрушенные баррикады, замурованные бреши в местах штурма, колючая проволока вокруг окон. Среди всеобщего разгрома, радовало лишь яркое солнце, заливавшее светом уходящую в даль улицу.

– Не переживай. Всё точно также, как и было до твоего появления. Также, как наверное, и сотню лет назад. – усмехаясь, Артур спустился с крыльца и выйдя на центр улицы указал вверх. – Мы живём там, над огромным проломом. Помнишь ту дыру в полу, под ней три этажа свободного падения. – совершенно буднично, и будто бы даже с гордостью. – А если не повезёт, то приземлишься прям тут.

Вид собственного жилища, не вызвал схожих чувств, а повторный осмотр улицы, невольно навеял печаль. Среди разрушений, часто проглядывалось былое величие, приложенные кем-то руки, или же просто попытки ухода за тем, что осталось. Но сейчас, омытое дождём и высвеченное полднем, всё выглядело полу заброшенным.

Первый встретившийся им человек, оказался калекой. Одноногий, с изуродованной грудью и ввалившейся частью черепа, он медленно ковылял на деревянном протезе.

– Хуля бля…ааа!? – прохрипел он, заметив на себе престольный взгляд парня.

– Не обращай внимание. У него половины мозгу нету. – Артур, буднично.

– Ты его знаешь? – в полголоса, украдкой продолжая следить.

– Да. Это я его так отделал. – гордо, с улыбкой, а затем рассмеявшись. – Он таким появился. Год или два назад. – не став вдаваться в подробности.

– То есть и я мог быть… таким…

Оценивающе оглядев спутника, мужчина поднял бровь.

– А почему ты думаешь, что не такой? – насмешливо улыбаясь. – Может у тебя внутри почти нечего нету.

– Я бы почувствовал. – недовольно, и немного обеспокоенно.

Все остальные встреченные на улице, были вполне комплектны, и заметно отличались лишь одеждой. Посконные хламиды с нашитыми на них заплатами, против обычной ткани, изношенные куртки и свитера, против хорошо сидящих по телу рубашек. Ещё бросалась в глаза сильная худоба некоторых прохожих, граничащая с дистрофией.

“Если спрошу о них, опять будет острить или посчитает меня идиотом. Будет нужно, расскажет. Или сам пойму.”

Через несколько достаточно больших кварталов, они вышли на косой перекрёсток. Улица по левую руку, сильно сужалась и полнилась народом. К стенам лепились бесчисленные пристройки, залезая одна на другую, они занимали весь тротуар, чем-то напоминая наросты. Множество наслаивающихся вывесок, торговых лавок, навесов, мостков, козырьков и уводящих вверх лестниц, создавали подобие тоннеля, по сторонам которого располагалось несчётное множество лотков и витрин. Каждый выделял себя, в меру сил. Разметка на мостовой, подводящая к крупному магазину, скамейки у закусочной, бесплатный стакан воды для покупателя. Там и тут виднелись следы вчерашнего потопа. Смытая мебель, заваленные стены, прорванные крыши. Чем дальше, тем плотнее теснились торговцы. Запахи еды сменяли друг друга чаще, чем их удавалось узнать. Десятки голосов, среди которых слышалась незнакомая речь. Непохожие лица, разных рас и цветов кожи. Тем не менее, большая часть людей, проходила мимо. Туда, где дома расступались большим перекрёстком, а над ларьками поднималась стена. Чёрная, высотой не меньше шести метров, со сторожевыми вышками, колючей проволокой и массивными воротами. Пространство перед ними было расчищено метров на двадцать. А по сторонам, на стенах, белыми буквами выведены слава на разных языках.

– Столько из них можешь прочитать? – встав в небольшую очередь к пропускному пункту.

– Два. – пытаясь разобрать и другие, указав на лавную надпись и ту что была с правого края.

– Общий и язык белых. Это хорошо.

– На каком мы говорим сейчас?

– Общий. Потому что его много кто знает. По крайней мере сейчас.

– А раньше, общим, был другой?

– Был. Вот тот иероглиф. – указывая на вязь с множеством нанизанных точек. – В одно время появилось очень много тех, кто говорили на нём. Часть из них, объединилась в большой клан, на несколько кварталов, выгнав всех иноязычных. Затем передрались из-за чего-то и рассеялись. Сейчас их мало.

Вход в рынок перегораживала пара тележек на рельсах. Внутри них, за решёткой и листами железа, сидел дежурный и два помощника, наблюдающих за мониторами. В левой тележке находилась широкая рамка, с помощью которой проверяли повозки и груз. Правая, имела вход поменьше, с выдвижными решётками, в качестве шлюза. Проверив металлическую перфокарту, охранник позволил вставить её в разъём. Короткий щелчок отмыкающихся магнитов, и решётка легко отварилась.

– Это, знак доверия. – Артур, убирая карту в нагрудный карман. – Без неё с оружием не пройти.

– У тебя оружие?

– А как иначе? – отстранив рукой тканный полог, вышли на ту сторону. – Это, сердце нашего района. Рынок. Самый надёжный и безопасный по эту сторону реки.

Пространство перекрёстка оказалось достаточным, чтобы разместить в себя целую дюжину небольших зданий. В три этажа, с задними дворами, каждый своего цвета. А между ними сотни людей. С сумками и тюками, корзинами на плечах и ящиками на подвесах. Среди всех, сразу бросались в глаза те, кто носил большие чёрные цилиндры. К каждому из них, лентой крепилась простенькая картинка, хорошо заметная даже из далека. Корова, красная канистра, руки с наручниками, автомат, сжатый кулак. К ним подходили и договаривались, после шляпники вырывали лист из специальной тетради, прикреплённой к телу на цепь. Музыканты, распространители листовок и зазывалы, проводники и перевозчики, лоточники с едой и мелочами. А среди них, несчётное множество народу.

“Слишком людно.”

Стараясь не отставать, куда не глянь, встречаясь с кем-то взглядом, найдя спасение только в небе над головой. Нависающие громады потрёпанных небоскрёбов, провода, стяги и гербы под окнами. Отмахиваясь от одних и приветливо кивая другим, Артур словно ледокол, шёл всё глубже и глубже.

– Нам нужен Альбатрит. – вынужденный повышать голос. – Это такой густой и дешёвый клей. Им замазывают щели и трещины. Поищи его в коричневом. – указав на дом соответствующего цвета. – А я в сером. Встречаемся чрез пол часа, вон в том месте. – указав на небольшую сломанную беседке, в стороне от оживлённого центра. – Вот. Этого должно хватить на пять килограмм. – дав три монеты. – Будут просить больше, или предлагать меньше, не соглашайся. – и скрылся в толпе.

Вдруг, где-то среди толпы, раздался резкий звук, напоминающий взмах палки, окончившийся коротким хлопком. Резкие крики, несколько воплей и отпрянув, люди отхлынули от чего-то, компрессионной волной отступая в стороны. Двигаясь вместе с потоком, Пятый сошёл с брусчатки на вытоптанную земли, а затем на деревянный настил, где плотность уменьшилась, дав шанс вырваться, поднявшись по ступеням крыльца. Там, его нагнал Артур.

В центре стихийно образовавшегося круга, осталось трое. Двое мужчин и девушка. Первый, в расшитой, яркой, хорошо посаженной одежде. Его тело разворотило, от плеча до низа груди. Да так, что две половинки лишь едва держались на перемычке из плоти. Оголённые кости, выдавливаемые спазмом внутренности, море крови. Девушки, одетой в обноски, снесло пол головы. Последний, стоял на корточках, держась за живот, из которого торчала рукоять ножа. Чуть в стороне, отступив вместе со всеми, виднелось ещё несколько слабо раненных. Работая локтями и прикладами, со всех сторон стягивалась охрана. Самый высокий в синей фуражке, быстро оглядел сцену и приняв решение, нацелил пистолет на голову раненного.

– Нееет! – выкрикнул кто-то, выступая вперёд.

За гомоном не было слышно слов, но лицо и жесты подразумевали мольбу. Офицер сначала отмахнулся, затем, когда это не возымело эффекта, поднял короткий автомат. Люди позади, благоразумно отпрянули в сторону, но говоривший и не подумал замолчать, продолжая быстро говорить. Минута, и офицер зло фыркнув, убрал оружие, и дав отмашку, указал подчинённым в сторону красного дома. Часть сформировала коридор в и без того расступившийся толпе, трое, подняв раненного, понесла его на задворки. Коротко прогулявшись вокруг покойных, старший обшарил карманы, и быстрой найдя заламинированные карточки, махнул в сторону оставшихся подчинённых.

– Убрать. – и коротко взглянув на документы, пошёл проч.

К тому моменту, толпа уже начала роптать. Там и тут доносились недобрые выкрики.

– Это ваша хвалёная защита?