Ардрэйд IV. Новые горизонты

Ардрэйд IV. Новые горизонты
Азат Магавиевич Галлямшин

Цивилизации, достигшая меж пространственных путешествий и колонизации планет, угрожает неизвестный, который только взмахом руки может уничтожать тех, кого практически невозможно убить. Вот только этот инкогнито охотится за некими артефактами, как и Ардрэйд и его друзья…

Азат Галлямшин

Ардрэйд IV. Новые горизонты

Пролог

Он аккуратно положил голову на ноги и посмотрел на бледное лицо своей любимой. Нагнулся, чтобы поцеловать в последний раз в губы, его поцеловали в ответ. Мира нежно обхватила лицо Владимира и старалась поцеловать сильнее. Невский чувствовал её. Её дыхание, сердцебиение, потоки крови, стремящиеся от сердца по разным направлениям. Он чувствовал её полностью, но также чувствовал, как вирус Гостя постепенно пробирается к сердцу. Владимир незаметно для неё быстро распорол себе ладонь на левой руке и приложил к её ране. Таким образом он пустил свой вирус для нейтрализации вируса немца. Параллельно парализовал нервную систему, чтобы она не чувствовала боли.

– Тут жарко? – шутливо спросила она.

– Не особенно, – ответил Владимир шёпотом.

– Почему ты тогда абсолютно голый?

– И точно, – ответил он в шутливой форме. – И вправду, тут немного жарко.

– Ты меня смущаешь, – игриво посмотрела она ему в глаза.

– Есть и плюсы быть нудистом. Мне легко, да и тебе приятно.

– Шалун, – улыбнулась Мира.

– Всё ради тебя, моя… – Владимир поцеловал её в щёчку.

– Из тебя выйдет очень хороший отец, – сказала Мира невзначай.

– Отец? – переспросил Невский. – Я стану папой? – на его глазах начали наворачиваться слёзы. Он не мог поверить в эту прекрасную новость. И поверить в то, что произойдёт дальше. Его сердце билось громко. Пытался унять свою радость, свою боль. – Какой срок?

– Три недели, – она смотрела на него влюблёнными глазами. Так и не могла насмотреться на своего возлюбленного. – Из нас же получатся хорошие родители? – Мира пыталась выглядеть оптимисткой, хоть и понимала, что она на грани жизни и смерти.

– Конечно, – заверил он. – Домик на берегу озера. Подальше от суеты. И слышать детский смех – эта моя услада.

– Я люблю тебя, мой рыцарь в сияющих доспехах. И всегда любила. С самой первой встречи. Мои чувства к тебе всегда были искренними… – она закашляла кровью. – Жаль, что так всё закончится.

– Я… Я… Я тоже люблю тебя, – Невский произнёс эти слова дрожащим голосом. – Всё ещё впереди. Мы вместе вырастим детей. Вместе встретим старость. К нам будут часто приезжать дети и внуки, – Владимир чувствовал, что Мире осталось жить секунд десять от силы. Его вирус никак не мог остановить чужеродный вирус, как бы не старался. Он не понимал, почему именно так. Когда вирус доберётся до сердца, то её постигнут адские муки, которые будут продолжаться пару часов, и когда организм не выдержит таких нагрузок, она умрёт. Невский мило улыбнулся. – Благодаря тебе, я был самым счастливым человеком на этом белом свете. Только ты смогла раскрасить мою жизнь. Я буду любить тебя до конца своей жизни… – на глазах Владимира наворачивались слёзы. Он не хотел это делать. Не мог. Это было трудно для него. «Да что б тебя!».

– И я тебя, – Мира потянулась, чтобы поцеловать Невского и закрыла глаза. Она мило улыбнулась. Рукой провела по щеке Невского, стирая его слёзы. – Ты моя жизнь… – прозвучали последние её слова.

Владимир поцеловал Миру, нежно обняв её шею. И когда вирусу оставалась пара секунд до проникновения в сердце, он свернул ей шею так быстро, что она не успела ничего почувствовать. От утраты и боли он заорал на всю пещеру. Из глаз потекли слёзы, глаза покраснели, и он начал медленно трансформироваться. От горя вирус им слабо контролировался, но он всё же прервал эту трансформацию. Вдалеке слышался голос Белова, но он был далеко или ему так казалось. Владимир сконцентрировался и, подчинив себе полностью вирус, заставил его уничтожить носителя. Невский от боли извивался как червь. Не издал ни единого звука. Кровь потекла отовсюду, откуда возможно: из ушей, из носа, из глаз и изо рта. Кожа принимала бледный оттенок, затем чернела и отпадала. Мышцы рвались от напряжения, а кровь закипала в прямом смысле этого слова. Кости рассыпались, как песок. Спустя десять минут от Владимира остался песок и пепел…

***

Полная темнота окружила и давила на Владимира. Он не мог понять, что происходит. Даже его хвалённое зрение не могло адаптироваться в этой кромешной тьме. Невский сконцентрировался, но так ничего и не вышло. Зато заметил то, что он не чувствует температуры. Он не мог даже предположительно сказать, какая температура у этой тьмы. Нет ветра. Тоже очень странно. Даже никаких запахов. Владимир понюхал свои руки. И они без запаха. Тогда он попытался нанести себе удар по животу, но боли не почувствовал. «Что это за место?» – промелькнула у него в голове мысль. Сел на что-то, так как не мог увидеть пол или землю. Так он просидел очень долго. Первое время считал секунды. Но на двух часах бросил эту идею. Вскочив на ноги, Невский побежал вперёд. Бежал очень быстро, но не почувствовал сопротивления воздуха или порыва ветра. Усталость не проявилась. Даже капельки пота не было после длительного забега.

– Так, – начал трезво рассуждать Владимир, когда сел на пол после бесполезного бега в кромешной темноте. – Тут должно быть логическое объяснение. Физика должна работать. Это же не Чёрная дыра? Если да, то я бы превратился в длинную лапшу ещё на подходе. Да и не помню, что был в космосе. Я должен быть там… – Невский вспомнил свои последние секунды. – Не может быть. Нет. Нет. Нет. Мира! Что я наделал? Я должен быть с ней. Там. Не так всё должно было закончится, – Владимир встал на колени. Вот только его не бросало в дрожь и ярость. Он не чувствовал никаких эмоций. В этом кромешном мраке нет влияния над физикой и эмоциональным всплескам. – Не так я себе представлял ад. Надо начинать думать критически. То, что я умер – это я знаю. Тут понятно. Сам напросился и вот результат. Почему я не исчез или не попал в ад. Не в рай же мне попасть после моих деяний, – тут Владимир рассмеялся. – Если я умер, что, в принципе, логично, то должен исчезнуть насовсем. Я же к этому вёл? – задал сам себе он риторический вопрос. – Не превращаться же в бесконтрольного оборотня и убивать всех налево и направо. Хотя? Да нет. Бред. Есть ещё версия, что я в лимбе. Надеюсь, оно так называется. И застрял между мирами, адом и раем. Да кого я обманываю? Я же атеист… Надо подходить с научной точки зрения. Есть одна гипотеза, что мозг умирает не так быстро, и при избытке адреналина в крови может замедляться сознание. Не зря же есть фраза: «Вся жизнь пролетела перед глазами». Может просто я умер не до конца и мой мозг пытается выстроить цепочку видеофрагментов из воспоминаний, но произошёл сбой. Теперь я в кромешной тьме. Но, даже если вдруг и так, то мозг сможет жить примерно четыре секунды после его умирания. Точнее, после прерывания импульсов и подачи кислорода через кровь. Тогда почему я могу ясно мыслить и двигаться? Я же чётко помню, как приказал вирусу уничтожить оболочку. После этого я точно не смог бы выжить. Процесс аннигиляции необратим.

– Вариант с умирающим мозгом больше подходит, – произнёс неизвестный голос.

– Прекрасно. Не хватало шизофрении.

– Поэтому ты мне и нравился. Ты не пытался всё сваливать на мистику. Нет. Ты как раз пытался найти ответы с научной точки зрения, логики или простого совпадения. Учитывая через что, ты прошёл и остался вменяемым, я аплодирую стоя. Не каждый справится с такой психической и физической нагрузкой, – голос неизвестного был восхищённым.

– Ну всё. Приехали, – огорчённо произнёс Невский. Он схватился руками за голову и начал массировать виски. – Значит всё-таки сошёл с ума.

– Это твоё подсознание. Попробуй им управлять. Ты сможешь, – посоветовал невидимый собеседник.

– Моё подсознание… – тихо прошептал Владимир.

Он сконцентрировался и ушёл в себя. Как контролировать подсознание? Если оно как бы автоматическое и повлиять на него невозможно. Владимир очутился в серой комнате. Перед ним возникла дверь. Из щелей просачивался яркий свет. Обычная деревянная дверь, которая была у него в комнате. Точно. Та самая. Та же круглая потёртая золотая ручка. Те же вмятины от ударов кулаков маленького Вовчика, когда он не мог справится со своей агрессией. Даже в щепках виднелась почерневшая кровь. Незаметные рисунки на нижней части двери. Так он рисовал на ней, чтобы не заметили родители. Заметили. Тогда его даже не ругали. Просто мама купила большой холст и дала ему кисточки и краску. Так Невский научился хорошо рисовать, но никогда никому об этом не говорил. Нужно было поддерживать статус брутального мальчика. Как ему тогда казалось.

И вот сейчас он стоит перед дверью. Владимир долго думал, открывать или нет. Его детство было добрым и хорошим. Пусть его отец натаскивал как солдата, но делал это не так принуждённо. Что за дверью? Невский открыл дверь и вошёл внутрь. Он вошёл в свою детскую комнату. На него нахлынули воспоминания. Детская деревянная кровать сделана руками отца, когда он только приехал домой.

Владимиру стали воспроизводится его детские воспоминания. Вот молодой отец в клетчатой рубашке и потёртых джинсах делает с маленьким Владимиром кровать. Отец аккуратно выделывает вырезы и узоры, а маленький четырёхлетний сын помогает ему. Задаёт кучу вопросов. Папа отвечает на них с долькой юмора.

– А что это? – задал очередной вопрос сын.

– Это кровать. Делаю специально для тебя, – отец погладил Владимира по щеке.

– Зачем она? – любопытство мальчика не знала границ.

– Как зачем? – засмеялся отец. – Чтобы ты мог на ней спать. Вчера бабушка привезла для тебя матрац и подушку. Сама делала.

– Бабушка? А кто такая бабушка? – звонкий вопрос наполнил комнату детским смехом.

– Бабушка – это моя мама. Но у тебя есть и вторая бабушка. Она мама твоей мамы. Также есть дедушка. Они, кстати, приедут в эти выходные.

– А зачем ты делаешь все эти узоры?

– Без узоров кровать будет выглядеть топорно. С узорами и вырезами она уже кажется более красивой. Вот сейчас закончу, и ты будешь покрывать её лаком, – отец сделал последний штрих и начал соединять отдельные элементы друг с другом. Через пару минут кровать была собрана. Он подвинул её на середину комнаты. – Сейчас мама принесёт картон и вместе положим под кровать, чтобы лак не капал на пол.

– Зачем покрывать кровать лаком? – маленький Владимир не унимался.

– У дерева есть такая черта, что со временем оно чернеет и может покрыться плесенью. Также его могут погрызть разные насекомые и грызуны. Лак как раз предотвращает все эти угрозы.

– Привет, мальчики, как у вас дела? – спросила мама, когда вошла в комнату.

– Мне кажется, что наш сын довольно чётко и без ошибок говорит, – призадумался отец.

– Неудивительно. У Владимира мама то учитель, – мама погладила по голове сына.

Невский стоял и улыбался этим воспоминаниям. На его глазах наворачивались слёзы. Он вытер тыльной стороной ладони глаза. Как ему этого не хватало в последнее время. Теперь он не сможет это всё вернуть. Даже если каким-то образом сможет остаться в подсознании, то сейчас Владимир уже не тот. Не маленький и малознающий мальчик. Нет. Сейчас ему будет сложно пережить ту часть детского времени. Воспоминания резко прервались и начались уже другие.

– Мы будем рисовать этого медвежонка? – спросил Владимир, когда доставал из рюкзака кисточки, а мама раскладывала баночки с краской.

– Да.