Османы. История великой империи

При Мураде были учреждены высшие государственные должности великого визиря, бейлербеев и верховного судьи-кадиаскера, в чью компетенцию на первых порах (до учреждения должности шейх уль-ислама)[25 - Шейх уль-ислам (дословно – «старейшина ислама») – титул духовного лица, авторитетного в вопросах, касающихся исламской веры и морали; в Османской империи с XV века этот титул носили верховные судьи по гражданским делам.] входили и гражданские, и военные дела. Согласно установленному Мурадом правилу, на важные должности назначались лица, не принадлежавшие к Османскому дому. Впоследствии это правило было развито до «не назначать турков» и кадры, необходимые для его соблюдения, обеспечил Мурад, внедрив в 1365 году новый налог, получивший название «девширме».[26 - Дословно – «набор».] Суть этого налога заключалась в том, что из христианских семей принудительно забирались в качестве султанских рабов мальчики в возрасте от восьми до шестнадцати лет. Забору подлежал каждый пятый, хотя это правило не всегда соблюдалось, для чиновников, руководивших взиманием этого налога, важно было обеспечить нужное количество рекрутов. Изначально за счет девширме было создано новое войско янычаров (эту идею подал Мураду Кара Халил, ставший первым османским великим визирем), но впоследствии набор был «усовершенствован» – мальчиков стали распределять на три группы: сильные и ловкие отправлялись на военную службу, умные предназначались для службы гражданской, а те, которые никакими особыми талантами не отличались, ухаживали за дворцовыми садами или использовались на каких-то иных работах. Девширме принято считать жестокой системой, разлучавшей детей с родителями, но, в то же время, эта система представляла собой подобие «социального лифта» – одаренный юноша мог дослужиться до великого визиря. Да и без карьеры положение дворцового слуги, при всех своих недостатках, было гораздо лучше, нежели положение какого-то по счету сына в бедном семействе. Официально набор распространялся на все христианские семьи в определенных регионах, но у богатых всегда имелись возможности для того, чтобы оставить своих сыновей дома – пешкеш[27 - Дословно – «подарок». Так «скромно» назывались (и называются) взятки и подношения.] решал любые проблемы. Со временем, небогатые родители-мусульмане, не видевшие для своих детей никаких радужных перспектив, стали платить христианам за фиктивное усыновление их отпрысков, которое позволяло попасть в число рабов султана. А жители покоренной Боснии, добровольно принявшие ислам, просили султана разрешить им отдавать своих детей в янычары, и в этом нет ничего удивительного, поскольку Босния была бедной областью. В конечном итоге дошло до того, что в 1683 году султан Мехмед IV разрешил брать в янычары детей мусульман на добровольной основе.

Первым из мальчиков, ставших султанскими рабами, достиг вершин власти албанец Заган Мехмет-паша, который был при султане Мураде II агой[28 - Ага – командир, старший.] янычар и воспитателем будущего султана Мехмеда II, а в 1453 году стал великим визирем (а в 1456 году был смещен с этой должности, но при этом сохранил жизнь и остатки султанского расположения, что было большой удачей, ведь для многих великих визирей отставка сопровождалась казнью).

Янычары были османской пехотой, а главной силой, сокрушающей все на свое пути, являлась тяжелая кавалерия сипахи,[29 - Дословно – «войско».] причем доспехи могли носить не только всадники, но и кони. При Османе и Орхане наградой конникам служила военная добыча, а сами формирования по большей части были иррегулярными, но султан Мурад установил порядок, согласно которому за военную службу выдавались в кормление земельные наделы, именуемые тимарами (в кормление, а не во владение, обратите внимание на это обстоятельство, не позволявшее «разбазаривать» султанские земли). Получатель тимара обязывался выставлять по султанскому требованию одного полностью снаряженного конника за каждые три тысячи серебряных монет годового дохода. Тимар минимального размера давал возможность прокормить семью, потому что три тысячи монет считались хорошим доходом, но основную прибыль воинам давала добыча, захваченная при помощи меча, благо что война на западных рубежах не утихала. Земельные пожалования предоставлялись вместе с жившими на земле крестьянами, которые были обязаны отрабатывать определенную барщину. Тимарная система побуждала османских правителей к новым завоеваниям, ведь увеличение войска (конного) было тесно связано с приростом земель.

Подобно своему отцу, султан Мурад много строил. В первую очередь, возводились крепости, но, помимо них, было построено много мечетей, медресе, имаретов и ханов. Не следует удивляться тому, что правители утруждали себя строительством постоялых дворов, ведь тем самым они способствовали развитию торговли, которая нуждалась в безопасных дорогах и местах, где можно было остановиться.

Что же касается жен и наложниц султана Мурада, то нам известно о семерых. Из них заслуживают внимания трое – первая жена Гюльчичек-хатун, мать султана Баязида, Тамара-хатун, дочь болгарского царя Ивана Александра, и Мария-хатун, еще одна дочь византийского императора Иоанна V и его жены Елены Кантакузины. Гюльчичек-хатун примечательна как мать преемника власти, а Тамара-хатун и Мария-хатун свидетельствуют о продолжении традиции установления союзов посредством браков. Также достоверно известно о четырех сыновьях Мурада, один из которых – Савджи-бей – в мае 1373 года восстал против отца, объединившись с наследником византийского престола Андроником IV, старшим сыном и соправителем императора Иоанна V. Соправительство в Византийской империи было чисто номинальным – обычно один из соправителей правил, а другой пребывал в тени, как Иоанн V при Иоанне VI. Андроник устал ждать, пока власть перейдет в его руки, а Савджи понимал, что при наличии двух старших братьев – Баязида и Якуба Челеби[30 - Челеби («знающий», «одаренный») – почетный титул, который носили некоторые османские принцы.] его шансы на приход к власти, а, стало быть, и на выживание, весьма невелики. Доступ к казне позволил Савджи набрать войско, но… Но отцы оказались удачливее сыновей – совместными усилиями они подавили восстание. Мурад приказал ослепить мятежного сына, что лишало его возможности претендовать на власть, поскольку, согласно распространенной традиции, слепой не мог быть правителем. То ли Мурад передумал и решил окончательно «закрыть вопрос», то ли Савджи не перенес ослепления, которое производилось варварски, посредством заливания в глаза кипящего масла, но вскоре Савджи умер (император Иоанн V обошелся со своим сыном гуманнее, ослепив его только на один глаз, и впоследствии пострадал за свою доброту – в 1376 году при поддержке генуэзцев Андроник отстранил отца от власти и правил как Андроник IV до 1379 года, пока венецианцы, эти заклятые враги генуэзцев,[31 - Речь идет не о городах Генуя и Венеция, а о Венецианской республике, также называемой Республике Святого Марка, и Генуэзской республике, она же – Республика Святого Георгия.] не вернули престол Иоанну).

В переписке Мурада с Баязидом, включенной в известный сборник «Письма султанов» Феридун Ахмед-бея,[32 - Феридун Ахмед-бей (ум. 1583) – нишанджы (султанский секретарь, руководитель канцелярии и хранитель печати), историк, каллиграф и поэт, составитель сборника «Письма султанов», одного из важнейших документальных источников османской историографии.] содержится повеление Мурада Баязиду наблюдать за Савджи. Видимо, султан заподозрил неладное еще до мятежа, и это неудивительно, ведь хорошая информированность во все века была и является залогом удержания власти.

А теперь давайте обратимся к завоеваниям султана Мурада I, которые, надо отдать ему должное, были весьма впечатляющими, чему способствовало легкомыслие сильнейших европейских держав, которые поначалу не придавали важного значения угрозе с востока. Истинную силу этой угрозы понимали только византийцы, но католические государства, объединенные под духовным руководством папского престола, не интересовались мнением православного Константинополя. Короче говоря, османский лев мог задирать в европейском стаде одну овцу за другой, не опасаясь последствий. Византийскому императору Иоанну V не помогло даже крещение по католическому обряду, совершенное во время его поездки в Рим к папе Урбану V. Вместо масштабной помощи в 1366 году на Галлиполи, в рамках объявленного папой крестового похода, прибыл отряд из тысячи восьмисот рыцарей, которые отбили полуостров у турок, чтобы продать его византийцам за сто пятьдесят тысяч флоринов (что в пересчете составляет более полутонны золота). И что дальше? В 1376 году, император Андроник IV вернул Галлиполийский полуостров султану Мураду в благодарность за поддержку, обеспечившую Андронику приход к власти. Тремя годами позже Мурад сместил Андроника, вернув престол Иоанну V, но полуостров остался турецким, теперь уже навсегда. Заодно Иоанн V официально признал себя османским вассалом, узаконив таким образом сложившееся положение вещей.