Жибек

Сад уже полностью погрузился в темноту. Жибек понимала, что давно пора идти в дом, и все-таки медлила, почему-то ей не хотелось покидать укромную интимность сада.

Сложив руки за спиной, она стала смотреть на звезды, которые только что появились на ночном небосклоне и тускло мерцали.

– Это мое любимое время дня, – тихо сказала она и покосилась на него, чтобы посмотреть, не наскучила ли ему своими разговорами, но он так же, как и она, закинул голову и рассматривал небо, словно находил там что-то интересное.

Жибек отыскала на небе наиболее яркие обьекты.

– Смотрите, – сказала она, кивая на особенно яркую звездочку. – Это Юпитер. Или Венера? Я вечно их путаю.

– Это Венера…Юпитер в такое время сложно разглядеть.

Жибек фыркнула и покачала головой, оторвав взгляд от неба и искоса посмотрев на него.

– На небе есть всего пять планет, которых мы можем увидеть без телескопа, это Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. У каждой из них есть определенный график появлений нам звездном небе. Как вы думаете, там, где-нибудь есть люди?

Он повернул голову и изумленно поглядел на нее.

– А как вы думаете?

– Я полагаю, есть. Мне вообще кажется проявлением высокомерия думать, что среди стольких тысяч звезд и планет, кроме нас, никого больше нет. Это то же самое, что полагать, будто Земля – это центр Вселенной, вокруг которого все вертится. Кстати, люди, кажется, не очень хорошо отблагодарили Галилео Галилея за то, что он опроверг это утверждение, правда? Представляю, каково ему было предстать перед судом инквизиции и отречься от того, что он знал и доказал!

– С каких это пор красивые, молодые девушки стали изучать астрономию? – спросил он, когда она вернулась к скамейке, чтобы взять свой бокал с вином.

– У меня было много-много лет, чтобы читать, – бесхитростно призналась Жибек. Не заметив его внимательного, испытующего взгляда, она взяла свой бокал и снова повернулась к нему.

– Пожалуй, мне пора вернуться в дом.

Он молча кивнул, и Жибек проследовала мимо него. Затем она вдруг переменила свое решение, вспомнив о подругах, которые рассчитывают на нее.

– У меня к вам несколько странная просьба, я хотела бы попросить вас об одной услуге, – медленно сказала она, взмолившись про себя, чтобы их мимолетное знакомства было для него таким же приятным и располагающим к дружеским отношениям, как для нее. С нерешительной улыбкой заглянув в его непроницаемые глаза, она попыталась изложить свою просьбу:

– Не могли бы вы… по некоторым причинам я не могу объяснить… – невразумительно пробормотала она, вдруг ужасно смутившись.

– О какой услуге вы хотели бы попросить?

Жибек часто задышала.

– Не могли бы вы пригласить меня на танец, когда мы зайдем?

Он не выглядел ни шокированным, ни польщенным ее смелым предложением.

Жибек напряженно всматривалась в его лицо, и наконец, его сжатые губы шевельнулись в ответе:

– Нет.

Обиженная и пристыженная его отказом, Жибек опустила голову, но через несколько секунд вдруг осознала, что в его голосе прозвучало искреннее сожаление, и вопросительно посмотрела ему в лицо. Какое-то мгновение она изучала его бесстрастные черты, но внезапно раздавшийся смех где-то совсем рядом разрушил чары. Не видя выхода из неловкого положения, в которое ни за что не поставила бы себя сама, Жибек повернулась, собираясь быстро уйти. Но вытеснив из своего голоса все эмоции, она повернулась и со спокойным достоинством попрощалась:

– До свидания, Арлан. Он вынул сигару изо рта и кивнул.

– До свидания, Жибек. Потом развернулся и ушел.

Жибек прошла в отведенные ей и ее подругам комнаты. Остальные девушки уже были там и переодевались в другие вечерние платья, для пущего разнообразия фотографии для своих модных инстаграм страниц. С появлением Жибек смех и разговоры внезапно смолкли, отчего у нее возникло ощущение, что говорили и смеялись над ней.

– Ну? – спросила Перизат, хихикнув. – Не томи нас в неизвестности. Ты произвела на него впечатление?

Неприятное подозрение, что она стала предметом чьего-то розыгрыша, немедленно оставило Жибек, как только она взглянула на их улыбающиеся лица. Одна только Кымбат держалась прохладно и отчужденно.

– Впечатление, безусловно, произвела, – ответила Жибек со смущенной улыбкой, – но вряд ли оно было особенно благоприятным.

– Он так долго пробыл с тобой, – подтолкнула ее к более пространному рассказу другая девушка. – Мы наблюдали за вами из дальнего конца сада. О чем вы говорили?

Жибек почувствовала, как кровь быстрее потекла у нее по венам и прилила к щекам, когда она вспомнила красивое загорелое лицо Арлана и улыбку, так странно преобразившую и смягчившую его чеканные черты.

– Честно говоря, я не помню, о чем мы говорили.

В большей степени это было правдой. Единственное, что она могла вспомнить, это то, как дрожали у нее колени и обрывалось сердце при каждом взгляде на него.

– Ну, и какой он?

– Красивый, – она спохватилась, уловив мечтательные нотки в своем голосе. – Обаятельный. И у него красивый голос.

– И, конечно же, – с сарказмом вставила Кымбат, – сейчас он пытается узнать, как можно сблизиться с твоим братом.

Это замечание было таким нелепым, что Жибек непременно рассмеялась бы, не будь она так растеряна и до странности разочарована тем, как равнодушно расстался он с нею в саду.

– На этот раз никто не помешает мне спокойно провести вечер, это я вам обещаю, – сказала Жибек и добавила с сожалеющей улыбкой. – Более того, боюсь, что вы потеряли все свои деньги, потому что нет ни малейшей надежды на то, что он пригласит меня танцевать.

Извиняясь, она пожала плечами и пошла к себе в спальню, но как только вошла к себе в спальню, беззаботная улыбка, которую она демонстрировала подругам, сошла с ее лица, уступив место глубокой задумчивости. Жибек села на кровать и стала бесцельно водить пальцем по белым нитям персикового покрывала, пытаясь разобраться в чувствах, которые испытывала в присутствии этого Арлана.

Стоя рядом с ним в саду, она чувствовала испуг и одновременно какую-то веселую бесшабашность. Он излучал странное магнетическое притяжение, которое привлекало ее к нему независимо от ее воли. Ее вынудили добиваться его расположения, и она стояла там, попеременно радуясь и тревожась, в зависимости от впечатления, которое производили на него ее слова. Даже сейчас воспоминание о том, как он улыбался и смотрел на нее из-под полуопущенных век, вызывало незнакомое ей ощущение интимности, от которой ее бросало то в жар, то в холод.

Звуки музыки заставили Жибек очнуться от потока мыслей. Затем она решила, что ей тоже, скорее всего, придется переодеться.

– Ну как, что ты скажешь? – спросила она Боту полчаса спустя, сделав поворот перед передней камерой своего смартфона. Бота, которая когда-то была ее стилистом, а потом стала еще и подругой, прищурилась, и, подойдя ближе к экрану телефона, критически ее осмотрела. Необычный наряд и прическа были встречены с полным восторгом и одобрением. Волосы Жибек были романтично собраны сзади, вдоль щек спадали две легкие вьющиеся пряди. В ушах сверкали серьги с брильянтами, доставшиеся ей от матери.

В отличие от других нарядов Жибек, преимущественно пастельных тонов, это платье изумрудного цвета, было гораздо более необычным и выгодно подчеркивало ее фигуру, Складки материй расходились из-под тонкой талий, плечи и зона декольте оставались обнаженными. И хотя фасон платья представлял собой довольно-таки простой пошив, он явно льстил ей, красиво обрисовывая каждый изгиб ее фигуры.

– Я скажу, – ответила Бота, – это просто чудо, что твой брат Марат разрешил тебе купить такое платье. Оно ничуть не похоже на все остальные.

Жибек подправила вырез, и улыбнулась Боте задорной, заговорщической улыбкой.

– Это единственное платье, которое я купила сама, – призналась она. – К счастью, Марат меня в нем пока еще не видел.

– Не сомневаюсь.

Жибек снова повернулась к зеркалу и, нахмурившись, всмотрелась в свое отражение.

– Я уже как несколько месяцев совершеннолетняя. И пыталась объяснить, что это означает брату, – продолжила она, доставая из шкатулки наручные часы, – что я в праве носить любые наряды, что я знаю меру, но… для брата все что на сантиметр выше колен- вульгарно! Точно, я буду как распакованный товар, и замуж меня никто не позовет. В то время как, это- дело вкуса, возраста и места. Жибек задумчиво подправила часы, и продолжила с виноватым голосом. – Хотя…, я благодарна ему за все…