Жибек

девочку от тоски, повел ее по оранжерее, называя растения и рассказывая, какие из них он собирается скрестить, чтобы получить новые сорта. Под конец он спросил, не хочется ли ей завести свой собственный садик, и, когда Жибек согласно кивнула, они стали решать, какие цветы ей надо будет посадить, и выбрали рассаду.

Этот день положил начало любви Жибек ко всему, что растет из земли. Работая бок о бок с Куаныш ага, в фартуке, чтобы не запачкать платье, она узнала от него все о его «лекарствах» и мульчировании, научилась сама прививать растения.

А когда Куаныш ага научил ее всему, что знал, Жибек смогла кое-чему научить и его, так как имела перед ним явное преимущество – она могла пользоваться библиотекой, которая была гордостью ее отца. Они сидели рядышком на садовой скамейке до тех пор, пока не становилось настолько темно, что было невозможно различить строк, и Жибек читала ему о старых и современных методах выращивания сильных и стойких растении. Через пять лет «маленький садик» Жибек включал в себя почти все главные клумбы. Где бы она ни появлялась со своей лопаткой, цветы, казалось, начинали тут же буйно цвести вокруг нее. «Они знают, что ты любишь их, – сказал ей однажды Куаныш ага, когда она присела у яркой, веселой клумбы с астрами, и на лице его засветилась столь редкая для него улыбка, – они знают об этом и показывают, что тоже любят тебя, стараясь цвести как можно лучше».

Когда здоровье Куаныш ага пошатнулось и ему пришлось переехать в места с более теплым климатом, Жибек очень скучала по нему и уделяла своему саду еще больше времени, чем раньше. Теперь она смогла дать полную волю своей фантазии, выдумывая различные преобразования в садовом хозяйстве и приводя их в исполнение. Она привлекла к работе всех домочадцев, чтобы они разбили новые клумбы, которые тянулись теперь вдоль всей веранды с задней стороны дома.

Помимо занятий с цветами и приятной компании обслуживающего персонала, Жибек получала огромную радость от дружбы с Анар. Анар была ее ближайшей соседкой подходящего возраста, и, хотя она была немного старше, обе получали одинаковое удовольствие, когда лежали ночью в кровати и, взрываясь нервным смехом, рассказывали леденящие кровь истории о привидениях, или когда сидели в большом шалаше Жибек и поверяли друг другу свои девичьи тайны и заветные мечты.

Даже когда Анар вышла замуж и уехала, Жибек никогда не считала себя одинокой, потому что у нее осталось то, что она больше всего любила, и с чем были связаны все ее планы, у нее оставался дом и любимый сад.

Естественно, что выросшая в таких условиях Жибек сильно отличалась от девушек равного ей положения. Исключительно начитанная, думающая, а также не лишенная практичности, которая с каждым днем проявлялась все больше и больше. Всю свою жизнь, окруженная верными людьми, она наивно полагала, что и за пределами ее дома живут такие же хорошие и надежные люди.

Поэтому неудивительно, что в тот знаменательный день, когда из Алматы неожиданно явился Марат, вытащил ее из розария, где она подрезала кусты, и, широко улыбаясь, сообщил ей, что через пару месяцев ей исполниться восемнадцать лет.

–Скоро все у тебя будет, – возбужденно говорил Марат. – Бабушка согласилась устроить тебе хороший шопинг. Все это обойдется чертовски дорого, но я думаю, судя по всему, у нее есть какие-то сбережения.

Жибек удивленно взглянула на него.

– Зачем мне нужно покупать столько одежды? Ты никогда раньше не позволял бабушке оплачивать наши счета. Надеюсь, у нас нет финансовых затруднений, Марат?

– Сейчас уже нет, – солгал он. – Прямо у нас под носом – целое состояние, только раньше я этого не понимал.

– Где? – спросила Жибек, совсем растерявшись от всего услышанного.

Засмеявшись, он повернул сестру к зеркалу, взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть на себя.

Бросив на него недоуменный взгляд, она посмотрела в зеркало, потом рассмеялась.

– Почему бы тебе просто не сказать, что у меня грязь на щеке? – сказала она, стирая темную полоску.

– Жибек, – рассмеялся он в ответ, – это все, что ты видишь в зеркале – грязь на щеке?

– Я вижу свое лицо, – ответила она.

– Ну, и как оно тебе?

– Лицо как лицо. – Жибек начало утомлять этот бессмысленный разговор. – Жибек, наше богатство – это твое лицо! – воскликнул Марат. – Я даже не думал об этом до вчерашнего дня, пока Мухтаров Берик не сказал мне, что его сестра сделала отличную партию, получив предложение от самого молодого Казахстанского олигарха Жасулана Макатаева, владельца сети ресторанов «Казбургер».

Жибек по-прежнему не понимала.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о твоем замужестве, – объяснил он со счастливой улыбкой. – Ты вдвое красивее сестры Берика. С этим лицом, да еще с домом в придачу ты можешь выйти замуж так, что о твоем браке заговорит весь Казахстан. Замужество принесет тебе драгоценности, платья, прекрасные дома, а мне связи, которые стоят еще больше, чем деньги. И кроме того, если у меня будут время от времени возникать проблемы с деньгами, надеюсь, ты не откажешься подкинуть мне несколько тенгушек из тех денег, что будут давать тебе на сережки.

– Так значит, у нас все-таки есть проблемы с деньгами, да? – настойчиво спросила Жибек, слишком озабоченная этой новостью, чтобы думать о “хорошей партии”. Марат не выдержал ее взгляда, отвел глаза и с усталым вздохом подвел сестру к дивану.

– Небольшие проблемы есть, – признался он, когда она села. Жибек едва исполнилось восемнадцать, но она уже научилась распознавать, когда Марат обманывал ее, и по выражению ее лица он понял, что скрывать правду нет смысла. – Откровенно говоря, – признался он, – дела наши очень плохи. Совсем плохи.

– Как это могло случиться? – несмотря на страх, от которого у нее внутри что-то задрожало, Жибек говорила почти спокойно.

На его красивом лице выступила краска смущения.

– Во-первых, наш отец оставил безумные долги. Я тоже пристрастился к игре и накопил немало долгов. Некоторое время мне удавалось успокаивать кредиторов обещаниями, но в последнее время они уже ничего не хотят слушать. И это еще не все. Содержание дома, обслуживающий персонал, водитель, твое обучение в университете, все это обходится в чертовски круглую сумму, Жибек. Доход уже давно не покрывает расходов, да этого и не было никогда. В общем, мы с тобой по уши в долгах, и вся наша собственность заложена-перезаложена. Сейчас нам нужно заложить всю обстановку в доме, чтобы расплатиться с некоторыми долгами, иначе мы не сможем показаться на людях. И это еще не самое худшее. Дом принадлежит бабушке, я ее уговорил взять кредит под залог имущества, и если ты не сумеешь удачно выйти замуж, и мы попросим хороший выкуп, он очень скоро пойдет с молотка.

Голос ее лишь слегка дрожал, но внутри у нее все сжалось в один комок растерянности и страха.

– Ты только что сказал, что мой шопинг будет стоить целое состояния, а у нас его, судя по всему нет, – практично заметила она.

– Кредиторы отступятся от нас в ту же секунду, как узнают, что ты обручилась с человеком

влиятельным и располагающим средствами, а я обещаю тебе, что мы без труда найдем такого человека.

Жибек сказала, что от этого плана веет холодным расчетом, на что Марат только покачал головой. На этот раз проявил практичность он.

– Ты девушка, дорогая моя, и значит, должна выйти замуж, ты же знаешь, все девушки выходят замуж. К тому же я не говорю, что мы примем предложение первого встречного. Я выберу человека, которого ты сможешь со временем полюбить, и потом, – пообещал Марат уже совершенно искренне, – я буду торговаться, чтобы помолвка продлилась как можно дольше, принимая в расчет твою молодость. Для нас это единственный выход, – предупредил он готовое слететь с ее губ возражение.

Жибек знала, что даже если бы она была под надежной защитой, его рассуждения о неизбежном замужестве разумны. Ее родители, когда еще были живы, совершенно ясно дали ей понять, что ее долг – вступить в брак в соответствии с пожеланиями семьи. В настоящий момент выбор должен был сделать ее брат, и Жибек безоговорочно положилась на него.

– Ну-ка, сознавайся, – весело поддразнил ее Марат , – разве ты никогда не мечтала носить красивые платья и быть окруженной красивыми кавалерами?

– Ну, может быть, несколько раз, – призналась Жибек со смущенной улыбкой, отвернув лицо в сторону. Конечно, она сильно преуменьшила количество раз, когда мечтала об этом. Она была нормальной, здоровой девушкой с нерастраченным запасом любви и прочитала свою порцию любовных романов. Поэтому последняя фраза Марата прозвучала для нее весьма заманчиво.

– Очень хорошо, – решительно сказала она и усмехнулась, – давай испробуем этот шанс.

– Мы не просто испробуем его, Жибек , мы его используем на все сто, или ты потеряешь все и станешь няней с проживанием для чужих детей, вместо того, чтобы быть женой олигарха, продолжить обучение в Университете, ну а затем заниматься своими собственными делами. А я окажусь в долговой яме.

Мысленно представив Марата сидящим в сыром подвале и себя без родного дома, Жибек подумала, что пойдет на что угодно, только бы избежать этого.

– Положись во всем на меня, – сказал он, и Жибек так и сделала.

Все последующие месяца Марат все время был поблизости, чтобы устранить любое препятствие, которое могло бы помешать Жибек знакомиться с богатыми претендентами. Он нанял некую Боту, стилиста, как они себя называют, чтобы она обучила Жибек различным женским тонкостям, макияжу, стилю, о которых никогда не ведали ее мачеха и няня. От Боты она узнала, что, просто обязана завести страницу в Инстаграм, с красивыми фотографиями, демонстрирующие всю ее природную красоту, натуральность и породистость. За каких-то пару дней ее популярность в социальных сетях взросла до неприличия. Под руководством стилиста из Милана было заказано очень много модной одежды.

– Вы любите книги? – осведомилась как то Бота, с удивлением прочитав заглавие на обложке.

– Да, – улыбнулась Жибек. – А вы?

– Вы читаете зарубежных авторов?

– Да, но мне больше всех нравится Абай.

С тех пор у них вошло в привычку иногда встречаться за чашкой кофе и обсуждать прочитанные книги. И вскоре Жибек поняла, что завоевала невольное уважение. Она не могла быть уверена в ее характере, так как единственной эмоцией, которую она проявила за время их знакомства, был гнев, да и то лишь однажды, по отношению к жуликоватому байеру. Это было зрелище из тех, что не забываются. Размахивая зонтиком, с которым никогда не расставалась, Бота наступала на злополучного торговца, а он пятился от нее, кружа по всему магазину, в то время как с ее губ ледяным потоком срывались слова, свидетельствующие о такой бешеной ярости, с какой Жибек еще не приходилось сталкиваться.

– Вспыльчивость – мой единственный недостаток, – сухо сообщила ей Бота, и Жибек сочла это своего рода извинением.

Жибек тогда подумала, что Бота, должно быть, загоняет эмоции внутрь себя как в бутылку, и они до поры до времени сидят там, пока она пребывает в неподвижности на стульях и кушетках. Они сидят там годы и годы до тех пор, пока в один прекрасный день не вырываются наружу, подобно извержению вулкана.

К тому времени как брат и сестра Рахимбаевы, вместе с Ботой, приготовились действовать по намеченному плану, Жибек уже знала все, чему могла научить ее Бота, и чувствовала себя в силах справиться с любой ситуацией из тех, что она ей описывала. Надо сказать, что запомнить правила заигрывания с противоположным полом ей было гораздо легче, чем понять, почему этому придают такое большое значение. В конце концов, вести беседу она умеет с трехлетнего возраста, а насколько она могла понять, главное, уметь вести приятную беседу ни о чем, томно улыбаться и ни при каких обстоятельствах не выдавать своих способностей к мышлению.