Наследница сокровищ Третьего рейха

– Как? Неужели Саидакмал отсидел за свою дочь?

– Да, причем ни за, что? Как бы ни бился Хазраткул за Саидакмала, все было тщетно. А правду говорить, боясь за будущее дочери, ему запретил твой сын.

– Бедный Саидакмал, расскажи, как все было?

– Потом расскажу, мы уже подъезжаем к дому Хазраткула…

ГЛАВА 3. Всевышний милосерден

Когда машины остановились у ворот дома Хазраткула, к ним вышел его сын Таир и, увидев большой эскорт правительственных машин, ничего не понимая, тот остановился. И только тогда, когда увидел выходящую из Чайки Мехрибану, быстро направился к ней.

– Таир ака, я в Лондоне встретила своего родного дедушку Саидходжу, – и взявшись за его руку.– Пойдемте, пойдемте, я вас с ним познакомлю, – и, подведя его к деду.– Папочка, этот молодой человек Таир ака, сын Хазраткул аки. Это они меня воспитывали в интернате и дали образование.

– Ассалому алейкум, Саидходжа ака, – сказав, Таир, приветствуя его, протянул руку.

– Ваалейкум ассалом, – сказав, Саидходжа обнял его. – Спасибо Вам за все, за моего сына, за Бану. Низкий Вам поклон до земли, за Вашу доброту и милосердие, – сказав, Саидходжа скрестил руки на груди и опустил свою голову.

– Не стоит, Саидходжа ака. Ваша Бану своим усердием больше кого-либо заслужила это, – приглашая в дом, сказал Таир. А сам тут же забежал домой и сообщил родителям о прибывших гостях.

Хазраткул ака лежал на кровати в саду. Увидев его, Бану вся в слезах подбежал к нему, и, целуя, говорила,

– Папочка, папочка, теперь все будет хорошо. Дедушка Вас вылечит и поставит на ноги. Вот увидите, он непременно поставит Вас на ноги. – Затем, обняв Тургунай апу, – мамочка, я в Лондоне встретила родного дедушку, его зовут Саидходжа, вон он. Дедушка очень большой и влиятельный человек в Европе. Вот увидите, он папу поставит на ноги, непременно его вылечит. Там в Австрии у него есть огромная клиника.

В это время к ним подошел Саидходжа с остальными. Таир к тому времени из дома вынес несколько стульев и поставил вокруг кровати отца.

Хазраткул был на самом деле очень плох. Он даже не смог поднять голову с подушки, когда к нему подошел Саидходжа. Понимая это, Саидходжа сам, нагнувшись, крепко его обнял и несколько раз поцеловал. Затем с Хазраткулом поздоровались и остальные. Увидев столько посетителей, которых у него давным-давно не было, тот заплакал. Понимая, что в его положении переживать вредно, Саидходжа стал успокаивать,

– Ну, вот, вместо того чтобы радоваться, Вы плачете. А ну-ка немедленно прекратите, – затем, подозвав Икрамова, попросил. – Саидасрор, возьмите с собой Володю, и быстро по базарам и магазинам.

– Не стоит беспокоиться Саидходжа ака, на счет этого у меня есть четкие указания руководства…

– Если вы не против, позвольте это нам самим, – жестко сказал Саидходжа,

– Как скажите, Саидходжа ака.

Тут же Саидходжа подозвал Герхарда.

– Брат, пожалуйста, осмотри его. Еще, ты, когда выезжали сюда, взял с собой все необходимые лекарства?

– Когда Бану мне рассказала о его болезни, конечно, я взял для первой необходимости медикаменты. Но прежде чем приступать к его лечению, мне необходимы его последние анализы и история болезни.

– Все, что тебе надо даст Таир, а Бану будет переводить. Герхард, надо сделать так, чтобы он мог перенести перелет.

– Сделаю все, что в моих силах.

– Брат, постарайся. Ты сам понимаешь, если бы не этот человек, мой сын бы погиб, а я не встретил единственную внучку. То что он сейчас беспомощный, виноват мой сын и я.

– Я все понимаю. Сделаю все, что в моих силах. Кстати, Саид, если его сын говорит по-русски, тогда зачем мне переводчик.

– Ах, да. Ведь ты у нас служил в рядах Красной Армии.

– Вот именно!

Когда сын Хазраткула отдал Герхарду все последние результаты анализов и историю болезни отца, просмотрев их, Герхард сделал Хазраткулу два укола и поставил капельницу. Затем отведя в сторону Саидходжу, сказал ему,

– Саид, если бы мы задержались еще на несколько дней, его бы уже не стало.

– Что, так плох?

–Слишком! И мне понадобится около трех недель, чтобы как-то стабилизировать его состояние.

– У тебя они будут. Пока ты будешь его лечить, я наших покатаю по Узбекистану. Надеюсь, ты не против? – Улыбаясь, спросил Саидходжа.

– А у меня выбор есть?

– Брат, нет, конечно, – сказав, обнял Герхарда. – Здесь только на тебя одна надежда.

– Не волнуйся, все будет нормально.

– Спасибо Всевышнему, что у нас есть свой личный врач, – подняв обе руки к небу, произнес Саидходжа.

– Заметь, не плохой и к тому же близкий родственник.

– В этом ты абсолютно прав, прекрасный врач. Но не родственник, а родной брат.

Уже через пару часов, возможно под действием лекарств, Хазраткулу стало намного лучше. Он стал свободно двигать и приподнимать свою голову и впервые за несколько дней, сам попросил поесть.

Когда его жена, Тургунай апа, спросила у Герхарда, можно ли ему есть,

– Да, но только куриный бульон с протертым мясом, – сказал тот.

Хазраткул с аппетитом съел пол миски бульона. Герхард тут же предупредил его жену, что пока на этом достаточно.

– Тургунай апа, теперь его будите кормить через три часа,

К тому времени Саидасрор и Володя Харитонов вокруг Хазраткула раскинули шикарный стол. Туда пригласили всех гостей и развернули кровать так, чтобы больному все были видны. Первое слово взял Саидходжа,

– Дорогие мои,– и указывая на Хазраткула, – перед нами человек, благодаря которому мы все здесь. Это ему удалось скрыть от всех о существовании моей внучки Бану. Этот человек защищал в детском доме, а потом и в последующей жизни моего сына Саидакмала. Не смотря на все запреты и гонения, он был для моего сына, как отец, оберегал его. – Затем подойдя к Хазраткулу, крепко пожал ему руку. – Но самое главное, он остался верен своим принципам и себе, и прежде всего, остался человеком с большой буквы. – Потом вернувшись на свое место, он обратился к Игорю Соколову. – Игорь, помнишь деда, казаха, который приходил ко мне…

– Когда мы проходили учебку в разведшколе в Алматы?

– Да, тогда. Его звали Екебаев Хамза ага.

– И что?

– Помнишь, за неделю до нашего отъезда, дед должен был прийти ко мне, но не пришел. Чувствуя неладное, я взял увольнительную и сам пошел к нему. Когда пришел, дед, укутавшись в несколько одеял, сидел на лавочке в саду. Подойдя к нему, не успел подать ему руку, как он резко прижав меня к себе, долго не отпускал. Своих детей у него не было, возможно оттого, он любил меня, как родного. Видя его подавленное состояние, я спросил у него,

– Что с Вами отец? Он, взглянув на меня, сказал,