Неудержимость V

Я встряхнул головой. Дроу спала у меня под правым боком, расположившись под рукой и положив голову мне на грудь. Её гибкое тело было прохладным, отчего по моей коже забегали мурашки. Или всё же от соприкосновения её голого тела к моему? Я откинул с нас одеяло, посмотрев на её кулачок, что крепко обхватил моё основание члена. А она задрала лицо, сонно взглянув на меня ярко голубыми радужками полуприкрытых глаз. на её лице блуждала нежная улыбка и внезапно, о чудо, она нежно, но с хрипотцой, прошептала: “Доброе утро…”.

Такое поведение согнало с меня остатки сонливости и я прогудел: “Что? Почему я тут? И ты голая? Что… Что вчера было?”. Она не изменилась в поведении, а продолжила нежно и сладко говорить: “Ну… У нас всё было…”.

“В смысле было? О чём ты? Я вчера был в городе… Как я, вообще, тут оказался? И… В смысле было?!.. Вот не надо ляля! Я был вдрызг пьян, у меня бы ничего не получилось, так что хватит заливать!”, – я был в смятении, сбит с толку, впадал в досаду оттого, что её слова могли оказаться правдой, а в добавок, я, и вовсе, ни черта не помнил. А она, хихикнув, сжала крепче пальчики, отчего я тут же попытался отдернуть её наглую руку, и проговорила: “Смотри, как я тебе нравлюсь… Ты уже опять готов…”.

“Хватит!”, – я начал злиться, наконец убрав её руку: “Это обычная утренняя реакция на пробуждение…”. Она, хихикнув, немного поёрзала, устраиваясь у меня под боком поудобней, и плотней прижалась своим гибким телом к моему, отчего я почувствовал целый ряд уколов на коже от её пирсинга на теле. А она, закинув мне ногу на живот и уже ей принявшись тереть мой причиндал, стала сонно пояснять: “Не знаю, что ты вчера делал, я вот тут весь вчерашний день изучала местную культуру. Ты заявился ночью в почти уничтоженной броне, разбудив почти полдеревни. Пел песни и плясал. Лишь Крот смог тебя немного успокоить и угомонить, заманив сюда бочкой пива. Но через время ты снова запел и я пришла, посмотреть, что с тобой. Ты голым сидел в бочке пива, что ещё была на половину заполнена, и пел, что тебе слишком тесно взаперти и ты мечтаешь, скорей свободу обрести… Очень красивая песня, я выучила её… Мне же ты заявил, что ты капитан звёздного корабля, только которые плавает подводой, и заставил залезть к себе. Петь ты перестал и даже был очень мил со мной… На сколько это может быть в практически бессознательном состоянии… В итоге, пока ты поспал немного в бочке, я нагрела воду в ванне. А после, немного придя в себя, ты смог помыться… Ну а дальше, когда ты узнал…”. На этой фразе она хитро замолчала и, зевнув, перекинула ногу мне через член, зажав его уже у себя подколенном. Я же не выдержал паузы и жадно спросил: “Что? Что я узнал?”.

Она провела ноготками по моей груди вниз, где, слегка царапнув головку, принялась тереть её подушечками ладони, и, ехидно делая длинные паузы между словами, медленно проговорила: “Что… В пещерах… Дроу… Время… Течёт… В два… Раза…”. Она снова замолчала, прислушиваясь, как быстро стучит моё сердце, а я, снова не выдержав, чуть ли не выкрикнул: “Что в два раза?!”.

Она хихикнула, явно наслаждаясь моим отчаянием, но ответила: “Медленнее. В два раза Медленнее. А порой растяжение происходит и ещё сильней и сутки могут длиться 70 часов. И хоть время растянуто, но из-за особенностей темноты, пещер, подземной глубины, искажения пространства вокруг нас от… Пум! Хах-хах…”. Она поняла, что чуть не раскрыла мне некую тайну, и, прервавшись, укусила меня за сосок, а после продолжила с возбуждающей хрипотцой: “…Мы физически развиваемся медленней. Рост тела замедлен, а сознание проживает каждое мановение. Вот такой феномен.”.

“И что? Твоему же телу…”, – закипел я, но она тут же раздраженно перебила, сверкнув порозовевшими глазами: “Это не важно… Я намного старше. Вот и всё!”. “Да ты гонишь!”, – я отстранил её от себя, продолжая не верить ей, и встал. А она, усмирив в себе злость и лишь посмеиваясь надомной, слизнула острым язычком со своей ладони оставшуюся на ней от меня маленькую каплю и томно выгнулась, поправив на себе трусики. А затем легла на другой бок, повернувшись ко мне спинкой и сонно проговорила: “Думай, как хочешь. Мне всё равно. Ночью ты был неистовым и не дал мне выспаться. Я очень… хочу спать. Но если желаешь, я могу тебе пососать. Ты, по-моему, всё ещё не удовлетворён.”.

Я ошарашенный, смотрел, как она, оглянувшись и смотря на меня хитрым взглядом, укутывается в одеяло и указательным пальчиком, сначала указав на мою утреннюю эрекцию со свисающей капелькой смазки, поманила к себе. Да твою ж! Я взглянул на выглядывающие из-под одеяла обнаженную спину и попку, еле прикрытую полоской голубых атласных трусиков. Её антрацитовый цвет кожи сильно контрастировал среди белых одеял и простыней, а ещё я смог рассмотреть отчетливый из-за бледно-розового цвета узор татуировки. Вдоль всего позвоночника, от самого копчика и до затылка, теряясь уже в волосах, а возможно, что рисунок был нанесён и на кожу головы до самой макушки, был изображён невероятный распускающийся цветок. Его стебель поднимался от поясницы вверх и уже от рёбер начинал распускаться бутон, расходясь рядами лепестков до самых краёв спины. Они, словно у орхидеи, окружали нечто, на подобии кристалла. Всё это имело какофонию из линий и узоров, месяцы лун, вытянутые ромбики, разлетающиеся брызги и кляксы крови. Но в перспективе всё это изображение напоминало крупный план женских ног, разведённых в стороны. А с внутренней стороны кисти, которой та поманила меня, я рассмотрел полосу витиеватых письмен. Это они шли по подушечкам пальцев, через ладонь и дальше по кистям. Она запрокинула другую руку в верх, чтобы поправить свои длинные волосы на подушке, и я увидел изображения множества подобных цветов, но поменьше, в её подмышках. Они вились от бицепса до передней зубчатой мышцы, не заходя на грудную.

Я потёр глаза, прогоняя все её соблазнительные образы, и всмотрелся в её профиль, где наконец увидел возраст, что до этого был скрыт от меня по причине того, что мне было неизвестно некое летоисчисление. Он появился, но точным он не был. Было сказано. Возраст: от 29 до 46 лет. Здорово. Я застыл, впав в ступор, и с пару минут в моей голове царила пустота. Легкий ветерок гнал перекати-поле от одной извилины к другой, пока я пытался осознать вероятность правдивости того, что она мне сказала на счёт ночи. Но в итоге, поняв, что я этого даже и знать не хочу, раздосадовано и шумно топая, отправился в ванну, где с ходу плюхнулся плашмя в бадью холодной воды. Полежав около минуты лицом вниз на поверхности воды, я выбрался и растёрся полотенцем, обнаружив, что моей любимой брони нет. Хрустнув шеей и сперва облегчившись, принялся осматривать комнату, но не обнаружил ни единой вещи, лишь одежда Вайсэ была раскидана везде. Я даже заглянул в бочку с пивом. Пива, кстати, оставалось немного. И оно жутко воняло. Почесав затылок, я выглянул за штору на балкон, где в мои глаза ударило яркое полуденное солнце. Горазд же я дрыхнуть. Это, примерно 11 часов уже что ли? Что я, вообще, вчера делал? Ни черта не помню. Ну значит придётся одеваться в сэт лесника, хотя бы плащ Гравикобо весит на торшере при входе.

Спустившись на первый этаж таверны, встретил заржавшего Грода. Я не стал уточнять у него детали моего вчерашнего полоумия, а спросил, не видел ли он мою броню. На что он лишь сильней заржал, а отсмеявшись, рассказал, что, когда Сэти, которую привели ко мне перепуганные жители, отметила, что от моей брони не осталось и целого места, я разделся догола, оставшись лишь в плаще, и отправился к Тумбе. Разбудив того и упросив срочно её починить, даже выдал ему целое полотно уникальной кожи, я стал горланить песню, про Лесника, что дружит с волками. От чего Тумба, не только простил меня за столь ранний подъем и мой голый вид, но также и пообещал всё выполнить к утру. А ещё Грод был доволен новым поваром, что я вчера прислал ему, за что мне тут же засчитали выполнение квеста по поиску повара. И не сказать, чтобы я удивился. Я просто охренеть, как впал в ступор! А когда очнулся от него, заглянул на кухню, где увидел незнакомого мне мужчину с фингалами под обоими глазами. Тот, увидев моё заглядывающее лицо из щели приоткрытой двери, радостно улыбнулся, показав мне половину зубов. Он начал горячо мне приветствовать и сердечно благодарить за хорошее место работы, отчего я впал в ещё больший ступор. Кто это, вообще? Так что пришлось в прострации махнуть бокал пива и отправиться к Томбе за одежкой. Приблизившись к хижине скорняка, я услышал, во-первых, недалёкий орочий смех, во-вторых, как Томба напевает: “Будь, как дома, путник…”. Постучав в дверь и войдя в помещение мастера по коже, Томба, словно счастливый пёс, заметался по мастерской, начав сходу и без лишних вопросов выдавать мне частями комплект брони, которые он подхватывал то тут, то там.

Полный сэт “Скиталец (I) – модернизированный, категория Варанойдиа, Клеймо Хата’Каной”, качество уникальное, коэффициент брони каждой детали 6. Комплект состоит из штанов, высоких сапогов, кожаной куртки, треуголки, пояса и перчаток. Бонусы: + 660 к Силе и Выносливости, 20% поглощения дробящего урона, +35% к скорости передвижения, к тихому передвижению, к незаметности при нормальном движении, к скорости верховой езды, к меткости стрельбы, 60% защита от физического урона, 100% незаметность в тени, слияние с тенями, частичное рассеивание места, попадающее под тень. Полный резист к магии Воды. Бонус за полный комплект: “Хозяин дорог”, броня абсолютную не портиться от механических, физических и климатических воздействий. Невозможно повредить оружием ниже эпического уровня. “Деспот Варан’Дай”, все змееподобные относятся дружелюбно, при агрессивных действиях вызывает у змееподобных панический страх. Абсолютная бесшумность. Самовосстановление, кожа Гравикобо сама затягивается. Не намокает, не воспламеняется, нивелирует большую часть масел и ядов, впитывая их в себя (Возможна придача временных или постоянных дополнительных эффектов коже). Сэт можно модернизировать. Клеймо Хата’Каной является свидетельством того, что работа принадлежит экспертам-бронникам рода Каной из края Хатаяна, известными, как специалисты одеяний-трансформ. Данная экипировка имеет модификацию: полное растяжение (Экипировка полностью принимает любую форму носителя). Клеймо увеличивает базовые характеристики вещей на 10%. Мастер-эксперт Томба Каной.

Я взглянул на изменившуюся внешне броню, что стала схожа с Плащом Гравикобо, лишь кожа была немного толще. Да и в целом у меня возникало ощущение, что Томба сделал мне совершенно другую броню, выкинув мою старую. Но нет. Формы вещей остались теми же, сохранив название Скитальца. Затем взглянул на паренька.

Томба Лыцый’Из Бразе, настоящее имя Томбар Кормокин-Каной, скорняк хутора Прильщиги, 47 лет, 779 уровень, раса Ликранис, крупный оборотень (тип Канойды), врождённый класс – Правитель (тип: Вожак, ранг: Одиночка), кросс-класс Зверь-Выжлец, мультиспециализация (Погонщик, ранг Доезжачий, Кожевник, ранг Мастер-эксперт, специалист трансформы, Командос), титулы: Альфа-самец, Лучший, Редкий Талант, Сын лесов Хатаяна, Изгнанник, Подведший Стаю. Отпрыск рода Каной, приемник Выжлятника Клана Кормокин, претендент на звание Вожака Клана Каной, за позор своего Клана изгнан из лесов Хатаяна.

Я стал переодеваться в неё, облачаясь в чешую колючей кустарниковой гадюки. Вот интересно, у сэта остался первый уровень, почему он не изменился? Спросив у скорняка, он ответил: “Замена основного материала не является усилением. Чтобы повысить класс брони, можно дополнить его другими частями экипировки, или добавлять к самим вещам новые элементы. В твоём случае, возможно и то, и другое. Если хочешь, я могу сделать тебе разгрузки, ремни, сумки, ножны? Материал ещё остался. Но за это я уже возьму плату. А ещё, тебе самому надо будет попросить у кузница металлические предметы, что бы я скрепил все детали. Давай, сниму мерки с тебя и оружия… А по улучшению уже существующей экипировки, ну тут можно опять заменить основной материал на более высокий. Но и этот шикарен. Так что, я бы посоветовал, лучше выбери для себя металл, подумай, какие именно места менее защищённы для тебя, какие требуют подвижность. Определись с формой брони, кольчужная там, пластинчатая, чешуйчатая, или цельнолитая. Да обратись к кузнецу. Можешь ещё с эльфом поговорить, он может предложит, чего интересное. Они знатные работники с деревом.”.

Пока он ещё пояснял, я уже выложил весь свой арсенал, который я обычно использую. Пускай сделает всё, чтобы для каждой вещи было своё место. И уточнил у него одну загадочную тему: “А что насчет трансформации брони?”.

“В смысле? Я что, придал им свойство растяжения? Занятно… Это, наверное, из-за свойств самой кожи, ну ты понимаешь, у змеиной очень хорошая гибкость. Так, с тебя 10 золотых.”, – он не стал раскрывать передо мной свой секрет и даже ни каким-либо образом не выдал своего замешательства. Ну да ладно, надо будет проверить, сможет ли костюмчик выдержать моё перевоплощение в драконайта. А ещё надо попросить у гнома, чтобы он наделал мне деталек из того самого металла. Как только Томба закончил мерки и сказал, что я могу зайти за вещами через час, я сразу выдал ему всю сумму и отправился к Сэти. Но, вообще-то, когда я выдал скорняку монеты, я осознал, что из моих накоплений золотых пропало 10000 монет. Это, наверное, я давал кому-то вчера. Какому-то демону… Толи адской бабке… А главное, зачем? А ещё мне до сих пор было страшно заглянуть в логи, чтобы хоть как-то понять, что же я вчера натворил. Размышляя на тему вчерашнего дня, я на автопилоте дошёл до избы Сэти, открыл дверь, зашёл внутрь и сел на стул, продолжая думать. Опомнился я от щелчка пальцев перед глазами.

Сэтинэлия стояла передо мной и пыталась справиться с улыбкой, но ей никак не удавалось напустить на себя свой обычный серьёзный вид. И сдавшись, она захихикала, сказав мне: “Что ж ты так, бедолага, вчера дал лишку? Я ещё за всю свою жизнь никогда не видела подобного состояния…”.

Я посмотрел на неё исподлобья, а она принялась рассказывать про меня, при этом картинно взмахивая руками, словно и в правду деревенская баба: “Знаешь, каким ты был? Взгляд пустой, словно у зомби. Движения марионетки, порванные, хлёсткие. Что ты говорил, сначала было сложно понять, потом догадалась, что ты в замедленном состоянии растягиваешь слова. А через минуту убыстряешься, что в секунду говоришь фразу целиком. В голове безумство, что порождалось одной лишь фразой тебе. Скажешь, что ты собака, и ты вставал на четвереньки и лаял. Твой разум порождал для тебя нереальный мир, что легко было продиктовать тебе. Если б тебе вчера сказали, пойти и перерезать весь город, то ты бы так и сделал… Что с тобой было-то?”.

Она села на корточки передо мной, положив локти мне на колени и заглянула в лицо, а я отвёл взгляд и буркнул: “Ни хрена не помню. Всё началось, что мы пили Семирскую Наргу…”. “Мать моя Дисат! Ой! Тц…”, – она закрыла ладонью рот, посмотрев на меня округлившимися глазами, а затем продолжила: “И сколько ты выпил?”. Я пропустил её странную реакцию мимо и ответил: “Там была бочка. Ну… на 25 чашке я перестал считать. Затем…”. “Чтоо?!”, – она, перебив меня, воскликнула: “Да ты очумел! Пять доз Нарги уже считаются смертельными! Как ты выжил?! Аааа… Вот почему элексир имел часовой эффект… Тебе надо другую концентрацию… Хм…”.

Она задумалась над своими мыслями, а я продолжил: “Затем, по-моему… Я пил Харух…”. “Чтоо?!”, – она опять воскликнула: “Ты дебил? Или как? Да откуда ты, вообще, его достал? Это ж ритуальный напиток! Сколько глотков ты сделал?”. Она очень серьёзно смотрела на меня и я, поёжившись под её взглядом, пробурчал: “Ну… У меня была амфора…”. “Твооюю мать…”, – с ужасом протянул она и внезапно уткнулась мне лицом в пах, дико заржав.

“Эй! Ты чего! Не говори мне только, что ты видела меня вчера голым!”, – я, встревожено, попытался отстранить её голову от себя, а она продолжала дико хохотать. Но всё же отстранилась и, загадочно блеснув на меня глазами, встала. Она хотела уже отойти от меня, но с неё вдруг слетело всё веселье и она, пригнувшись ко мне, резко схватила меня за подбородок, задрав к себе моё лицо. Принюхиваясь и пристально изучая моё лицо, она сурово отметила: “Ты опять что-то натворил… что-то плохое… Тц! Не так. Другая сущность. Тебе срочно надо усмирять её!”.

Она отпустила моё лицо, направившись к котелку, где принялась варить зелье, но продолжила говорить: “ Я думала о другой последовательности, но, видно, сегодня, пока ещё не поздно, придётся тебя столкнуть с ней. Она начала съедать тебя намного быстрее. Это будет не так просто. Ты не успел подготовиться ко встрече. Приготовься.”.

Её речь переросла в бурчание и, к чему готовиться, я так и не понял. Даже со своим превосходным слухом, я не мог разобрать её слов. Возможно, она перешла на другой диалект. И я принялся с интересом наблюдать за её суетой и пристально рассматривать её тело. Сегодня она была одета в бело-розовое платье в стиле пин-ап, на котором были изображены красочные красные бутоны. Особый вырез декольте лифа вырисовывал соблазнительную ложбинку между Оогромных грудей. А короткая длина её юбки всё время норовила приоткрыть чуть больше дозволенного, поэтому я почти не отводил взгляда с её шикарных ног. Бегала она по комнате босиком и, когда присаживалась или склонялась вперёд, я мог отлично лицезреть, как её показывался её шикарный персик между ног. Порой она оглядывалась, ловя мой пристальный взгляд на своих ногах, и начинала для меня кокетливо вилять бедрами. Её заводной вид ввёл меня в очередной транс, поэтому я так и не осознал, когда успел выпить её зелье, которое она успела сварить и подать мне. Я просто в очередной раз провалился в темноту, в которой и очнулся.

Эта Тьма была не той, в которой я спал этой ночью, а тьма помещения, в котором нет света. Я будто стоял в большой комнате, чувствую пустое пространство вокруг себя, но также я почувствовал, что я здесь не один. В темноте скрывался кто-то ещё, происходило некое шевеление, которое можно было уловить по движению воздуха. Это что-то кружилось вокруг меня, порой сильно замедляясь, а порой начиная быстро проноситься по кругу, то отдаляясь, то приближаясь на столько близко, что я мог коснуться его рукой, если бы вытянул её. Скоро у этого загорелся золотой огонёк, что хаотично поднимался и опускался в воздухе, продолжая кружиться и метаться вокруг меня. С появлением рычащего звука, к первому огоньку прибавились ещё три. Четыре золотых зрачка, что вертелись в разные стороны, а тварь продолжала сумасбродно двигаться вокруг меня. Наконец я смог различать её очертания. Или это она наконец сформировалась, обретя тело. Огромный ящероподобный динозавр, бегающий на четырёх мощных лапах с длинными когтями, весь покрытый иссиня-чёрными костяными пластинами, словно доспехи. Голову, словно короной, венчали четвёрка рогов, больше загибающихся к голове. Одна пара, оттопыриваясь, сразу уходила назад вдоль головы и концами закруглялась вверх. Вторая, наоборот, оттопыриваясь, приподнималась вперёд и вверх и на половине длины, загибалась назад, идя параллельно первой паре и, повторяя их, концами закруглялась вверх. Рога были массивными и приковывали к себе взгляд. Тварь периодически выбрасывала в мою сторону лапу, чуть ли не цепляя своими когтями моё лицо или тело, периодически и её длинный костяной хвост пролетал мимо меня. Делала она это в целях запугивания, чётко рассчитывая расстояния и длину так, чтобы её когти проходили точно в миллиметрах от меня. Рычание усиливалось, а к нему стали примешиваться и порыкивающие смешки. Тварюга резко встала передо мной, замерев на месте, и приподнялась на задних лапах. Её огромное тело, что было больше и выше меня раза в два, размерено ходило ходуном от глубоких вдохов и выдохов. И её по-прежнему сотрясали смешки, а также раскатистое фырканье.

“Тааакой мелкий… Гррр…”, – звук его оглушительно голоса разнёсся эхом: “Слабый. Никчёмный. Твоя плоть… Грхх… беззащитна… Я намного лучше! Лучше Я! Ярррр… теперрь буду снарружи!”. Его лапа медленно протянулась ко мне и схватила моё тело, с легкостью обхватив мне поясницу. Но не смогла оторвать меня с места. Он начал дергать меня в безуспешных попытках, сдвинуть хотя бы на миллиметр, но я был, словно монолитной скалой. И уже настал мой черёд глумливо засмеяться: “А ты туп…! А в добавок похотлив и ведом инстинктами, что легко приведут тебя в ловушку.”. Я смахнул его лапу с себя и он пригнулся, изготовившись для прыжка. Но пока медлил. Да и бесполезно это было. Здесь мы не сможем нанести никакого урона друг другу. Да и, в принципе, это не имеет смысла, так как мы тут в виде сущностей. В этом месте мы можем только разговаривать. Поединок, который между нами уже идёт, заключается в “убеждении” другого. Но он юн и глуп, что на руку мне. Чего там Сэти так сильно боялась? Но, по большому счёту, да, слишком часто я стал не помнить происходящего. А это значит, что кто-то брал надо мной контроль.

Он по-звериному прыгнул на меня, раскрыв огромную пасть с сотнями острейших клыков и метя ей мне в шею. Но я дал ему пощёчину, от которой он отлетел в сторону, а я остался стоять на месте. Видимо, тот, кто первый нападает, сразу теряет все силы или становится более уязвим. Но он, рассвирепев, снова бросился на меня и точно так же, как и в первый раз, отлетел в сторону от очередной пощечины. И я заговорил, стараясь надавить на него теми фактами, происхождение которых он просто не понимает, постарался запугать его: “И кто тут из нас никчёмный? Это ты слаб!”.

“Аррх! Нет!”, – он взбесился ещё пуще прежнего, став неистовей и ещё чаще нападать на меня, а я лишь звонко смеялся, указывая ему на его слабость: “Ты не достоин занять моё место. Ты даже на своём поле Силы проигрываешь мне. Ты слаб! И глуп!”.

“Нет! Я совершенней тебя! Я Мощь. Ррэарр! Я – это Сила!”, – он ревел и метался вокруг меня, не в силах хоть как-то навредить мне. Для меня же стоял сейчас лишь один вопрос: уговорить его или уничтожить. И пока я никак не мог принять решения, потому что, что так, что эдак, его сила в итоге всё равно будет моей. Подожди… Сила? Опять этот тест с Силой? Тест на падкость? На искушение? Даже само это место немного схоже с тем, где я встречал своё прошлое. Нет… Тест уже давно прошёл, сейчас же всё по-другому. Здесь и сейчас, либо я уничтожу его, либо он займёт моё место. Либо… мы можем слиться с ним в единую сущность… Хочу ли я обрести его повадки? Или он обретёт мои? Нет, это если я проиграю ему. Я расслышал, или это мне показалось, знакомый смех. Неотчётливо, где-то в далеке. Он был еле различим из-за рычания демона. Да нет, это было эхо от рева драконайта, что расходилось в пустоте вокруг нас. Что же. Выбор сделан. Я спокойно заговорил: “Ты слаб. Ты глуп. И лишь только я сам смогу выжить снаружи. Твои же замашки, только погубят тебя. Но я дам тебе шанс на существование…”. Чудовище, что словно побитый пёс, пригнув голову и с опаской поглядывая на меня, кружась вокруг и поскуливая, замотала головой, пытаясь вытряхнуть из неё мои слов. А я продолжал уже снисходительней: “Ты даже сможешь выходить наружу, но только тогда, когда я позволю тебе!”.

“Нет! Яррргх не стану твоей шавкой! Уж лучше сдохну!”, – он попятился на четвереньках от меня, предупредительно оскалившись. Я лишь пожал плечами, не сходя с места, и начал ронять слова: “Вот! Ты сам загоняешь себя в угол. А это, как раз от твоей глупости. Теперь ты и сам видишь это. Ты бы мог жить. Ну да, с ограничениями…”.

“Я – Дракон! Я – свободен!”, – он свирепо рявкнул, но я лишь посмеялся над ним: “Ты-ы? Ты никогда не был драконом. И никогда не был свободным…”. Его морда осклабилась в улыбки и он ехидно протянул: “Ооо! Я был свободным…”. Его слова явно намекали на что-то, но я лишь отрицательно покачал головой: “Ты был рождён внутри меня. Ты являешься моей частью и живёшь во тьме. И ты никогда не был свободным. Да даже Сагхил подчиняет тебя, стоит тебе выбраться ненадолго! О какой свободе ты, вообще, можешь говорить?”. Я рассмеялся, а затем продолжил давить: “Ты либо сам подчинишься, либо подчинишься всё равно. Разница лишь в том, сколько мучений ты готов ещё выдержать. Ведь, в итоге, ты всё равно будешь смотреть на мир моими глазами. Но знай! Мы ОБА… никогда не были свободны. И никогда не будем. Мы лишь можем стремиться обрести её…”.

Драконайт, прилег, опустив морду себе на передние лапы, и прикрыл верхнюю пару газ, тихо прорычав: “Ты тоже… не свободен?”. Я грустно хмыкнул: “Ну, посуди сам… Система, Эло-Сай, куча правил, вечные тесты и задания… Ограничения в пространстве… Меня постоянно бросают то в одно место, то в другое, заставляя убивать и выполнять чужие требования. Я могу сказать тебе лишь одно: без чёткого понимания, чего “Именно” ты хочешь достичь, а следовательно и “Как” это достичь, ты будешь бесцельно метаться, что и пару мгновений до этого здесь, толком и не зная, куда двигаться и что делать. Ты не понимаешь правила игры. И ты не знаешь, где надо искать эту свободу. А я знаю… и понимаю. И Сил для достижения этого мне и своих хватит.”.

“Значит, я слаб… Я бесполезен…”, – он закрыл и вторую пару глаз, из которых выскользнули слезы, скатившись вниз по складкам рта. “Ты юн и глуп. Ты не владеешь эмоциями, бросаешься в схватку, даже когда этого не требуется. Но это уже не важно. Ты её проиграл. Теперь прими гордо, как и подобает Дракону, свое предназначение. Подойди ко мне.”.

Огромный зверь приподнялся на дрожащих лапах и, не открывая глаз, в страхе начал брести ко мне. Его слёзы усилились и стали струиться из всех четырёх глаз. И тогда я нежно проговорил, протягивая к нему руку: “Не бойся. Ты не исчезнешь…”.

Я прикоснулся пальцами к твердому, но теплому хитину пластинок брони на щеке, а он сильнее затрясся и, не в силах больше сдерживать поток слёз, крепче сжал веки. Я потянул его голову к себе и, прижав её к груди, прошептал: “Ты был рождён во мне, рождён от меня. Пришло время возвращаться обратно… домой… Скоро ты перестанешь быть одиноким… И обретёшь свою свободу.”. “Дааа… Я чувствую это…”, – его голова расслабилась в моих руках и он вдруг сам прижал её сильней ко мне: “Это… Это так бьется твое сердце? Как красиво…”.

Я глядел, как он растворяется в пространстве, и, продолжая обнимать его голову, уверенно произнёс: “Наше сердце… Это наше сердце…”.

Когда он полностью растворился, последней частью была его голова, которую я до последнего прижимал к себе, и я ещё долго пялился на свои руки, что стали когтистыми. Мой облик стал, что и у него. И я чувствовал, как на душе стало теплей, словно какой-то кусочек души вернулся обратно. Явных изменений не было, я не стал обладать дополнительной силой, никакой новой памяти не добавилось, да даже второго голоса в голове не появилось. Лишь появилось некое чувство целостности. А затем, я наконец поднял голову и всмотрелся во тьму перед собой. Мне показалось, что я увидел шевеление в ней, но тьма вдруг разлетелась в стороны, давая место свету, и я увидел комнату знахарки.

Я снова сидел на стуле, а передо мной замерло лицо Сэти, что пристально всматривалось в мои глаза. Она меня ждала? Она опять сидела у меня между ног, положив ладони мне на бедра, а как только поняла, что я очнулся, издав смешок, встала и отошла к столу сбоку от меня. “Ты быстро… Даже очень… Это эффект обучения так влияет?”, – она заговорила, но больше сама себе, и, сев за стол, принялась что-то записывать в бумагах, уже более определённо спросив: “И как? Как всё прошло? Ты долго там находился? Что делал? Изменения есть? Чувствуешь?”. Закидав меня вопросами, она оторвалась от бумаг и подняла лицо на меня. Взгляд её был, как у учёного, что смотрит на подопытного, и я поёжился. Достав трубку и поймав её спокойное разрешение, я закурил и начал отвечать, стараясь не вдаваться в детали: “Оказался во тьме, где встретил другую сущность. Не знаю как, но я сразу понял правила поединка, в отличии от… оппонента. Нельзя было сходить с места и нападать, это делало тебя только слабее. А главное, надо было убедить словами другого, почему именно ты должен “существовать”. И вариантов решения и исхода существовало множество. В итоге я провел там, по моим ощущениям, половину часа… Изменений особо никаких нет. Разве что я стал ощущать себя более целостным, в душевном плане…”.

Сэти, слушая меня, кивала и записывала свои наблюдения или мои слова, не знаю. А дописав, отложила волшебный стилус, что был, как ручка, в сторону и протянула мне пузырек с золотистой жидкостью. Я удивлённо посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на Сэти и она прокомментировала: “Это зелье восстановления памяти, но если хочешь, можешь сегодня пропустить… В принципе ты уже нагрузил себя работой с сознанием. Но по факту, ты работал с сущностью, а не с памятью. Так что отклонений не должно быть… Смотри сам… Если я правильно понимаю твоё положение, то ты скоро должен будешь уйти из Дайра, и сколько дней у тебя осталось, я не знаю, но тут лучше довести всё до полного восстановления памяти, а то могут возникнуть проблемы…”.

Но я подозрительно выпалил: “Откуда ты это знаешь, что я должен уйти?”. Она, хитро прищурившись, самодовольно произнесла: “Много информации… Но тебе… отвечу прямо, я знала, так как слышала о пророчествах. Одно гласит, что новое появление волны странников, ознаменуют два появления их предвестников. Они будут короткими и малочисленными, будто разведывательные посещения.”. Но я ещё больше выпал в осадок: “Подожди! Новое? То есть странники уже бывали в Дайра?”. Она отвернулась и, сама достав курительную трубку, закурила.

Откинувшись на спинку стула и молча разглядывая меня, она всем видом давала понять, что больше не собирается отвечать на мои вопросы. Я же взглянул на пузырек с зельем, и прикинул время. Я тут… уже четвёртый день. Да как так-то?! Время пролетело невероятно быстро! Ладно, не знаю, какой там процент усвоения памяти будет, но выпить сейчас будет не лишним. Причём и сама Сэти рекомендовала. Да и кто знает, будет ли у меня ещё возможность? Тут жизнь меня закручивает так, что порой ни единой лишней минуты нет. И я теперь хорошо понимаю Феликса, что порой пропадал на недели на заданиях. Ох, не стоило ему перебирать с Харухом, глядишь, и жизнь его иначе бы сложилась. А то, это пойло вызывает поистине дикое помутнение. Я взял пузырек и опрокинул его в себя и, поставив его обратно на стол, откинулся в стуле, приготовившись к очередной тьме.

Прикрыв глаза, сон быстро затянул меня в черноту, и я оказался в пустоте, в которой летали сотни разбитых осколков зеркал. Некоторые из них отражали, не понятно откуда взявшийся здесь, свет, на других было видно моё собственное отражение, но подавляющее большинство, словно телевизоры, транслировали нечёткие изображения.

Внимание! Вы находитесь под эффектом быстрого обучения, четырехкратного. Оставшееся время действия зелья Восстановления Памяти – 59 минут 54 секунд. Целостность сознания 77%.Вам доступны предыстории. Анри Урэ. Процесс восстановления начат автоматически, фрагмент “Детство”.

Внимание! Вы переноситесь в зону Альфа-тестирования 1.0ГР01А Прошлое Дайра. Во время симуляции ваши навыки будут заблокированы в соответствии с обстановкой. Ваш внешний вид будет соответствовать временному периоду вашей жизни. Вся ваша экипировка будет не доступна. Удачи, Гремлин!

Развертывание сетей.

Тьма окрасилась яркими красками, превращаясь в комнату. Не очень богатую, но добротную, в ней был деревянный пол, каменные стены с одним окном, перед которым стоял стол со стулом, кровать, сундук. Они были больших размеров, и я не скоро осознал, что это оттого, что я в детском теле. И не понять, сколько же мне лет. Боль сковала мой череп, наполняя разум доселе неизвестной памятью детства, обрывками моей жизни в Шадо.

Я был в своей комнате, отец Мирон, как обычно, после очередной драки, развел всех по своим комнатам. Тупые брат с сёстрами, никак не оставят меня в покое! Вот и в этот раз, задирали меня, что я им не родной! Да кто им сказал это? И чего, что у меня уши длинные и волосы белого цвета? Кровь-то такая же, красная. И отец говорит, что он мой папа. Я залез на высокий стул и, встав в нём на колени, открыл большущую книгу, энциклопедию алхимии, став увлечённо читать. Да, мне было четыре, но я уже умел читать. Так и провёл остаток дня, пока свет за окном совсем не пропал, сделав это занятие бесполезным. И я ловко спрыгнув со стула, решил проверить, что делают остальные. Тихо приоткрыв дверь, я выглянул, проверяя коридор и двери в нём. А затем осторожно вышел из комнаты и покрался к лестнице вниз, чтобы лишний раз не привлечь к себе внимания и тем более не попадаться на глаза другим, особенно Стаку. Этот мальчишка первым же нападёт на меня. При любой возможности норовит только и подставить. Да что я ему сделал-то? Раньше было всё по-другому, ещё год назад он со мной дружил, а теперь и братом-то перестал называть.

Спустившись вниз, я увидел, что дверь в кабинет отца приоткрыта. И приблизившись к ней, различил голоса. Внутри были папа с мамой, и кто-то ещё третий. У незнакомца был глубокий, но добрый голос, и я заглянул в проём, увидев, как отец, стоит возле стены и быстро закрывает маленький проем. Я не чётко различил, но мне показалось, что у стены был рот, что захлопнулся, когда папа вложил в него сумку с золотым узором, а затем папа ещё и прикрыл его картиной. Папа часто любил смотреть на эту картину, на ней была изображена ночь, но он почему-то говорил, что на ней его старый друг. Но тут меня заметила мама и нежно сказала: “Эй, малыш. Ты чего вышел из комнаты?”. А папа, вдруг сменив строгость на милость, тоже ласково добавил, позвав меня: “Анри. Ты, как обычно, неведомым образом уже знаешь, что и где происходит. Заходи. Ты как раз вовремя.”.

Я медленно протиснулся через проём и с интересом взглянул на нового старика. Лысый дед с бородой, внимательно смотрел на меня одновременно и колючими, и мягкими глазами. И он сразу понравился мне и не понравился. Не знаю. Одет он был в серую одежду, как у рабочего. Папа же, взяв меня на руки, посадил себе на колени и заговорил: “Вот, Анри, знакомься. Это Мастер Бадук. Он будет твоим учителем на некоторое время. Вот только школа находится вне города и тебе придётся пожить в ней. Недолго. Мастер научит тебя, как постоять за себя. И ты тут же вернёшься. Договорились. Ты же смелый, парень? Ты же хочешь стать настоящим воином? Верно?”. В подтверждение папиных слов, что я смелый воин, я твёрдо кивнул. Не надо ему знать, что я боюсь. И уезжать из дома не хочу. Я взглянул на маму, но она отвернулась, пряча от нас что-то сладкое, что она ела. А дожевав и утерев рукавом лицо, она повернулась к нам. Видно, это было что-то кислое, мама ещё немного покривилась, но всё же улыбнулась мне. А я ей, показывая, что я совершенно не боюсь. Лысый дед научит меня и я буду ещё лучшим воином.

Странно только, что родители отправили меня сразу с Мастером, не дав мне взять с собой мои игрушки. И дед оказался очень злым. Он ехал на осле, всегда неправильно сидя на нём, не свешивая ноги, а скрещивая под собой, а я шёл за ним. Ему очень часто не нравилось, что я отстаю или хожу в туалет. Он говорил, что я очень медленный, и пытался ударить меня веткой, которой иногда тыкал осла. Но ни разу не попал по мне, лишь однажды, промахнувшись, ударил ей осла, что тут же взбрыкнул и чуть не скинул деда. Но тот, немыслимым образом, подпрыгнув и перевернувшись через голову, приземлился на ноги и рукой ударил осла по голове, отчего тот заснул. И дальше он уже пошёл пешком, оставив спать осла там, где тот и лёг. И больше он уже не был таким недовольным, что я не успеваю идти. Правда ночью, он сказал мне, что если я засну, то ударит меня, как и осла. И я не спал всю ночь, охраняя деда.

Школа оказалась очень далеко, мы шли несколько дней, отчего я понял, почему папа сказал, что мне надо там пожить какое-то время. Каждый день, как в городе, в такую школу не походишь. А ещё она оказалась очень высоко, выйдя из города, мы всё время поднимались в горы. Но, в итоге, я забыв, сколько дней мы шли, мы всё же пришли. А дальше началась непонятная учёба. Я всё время с утра до ночи убирал пустые каменные комнаты других людей, да драил котлы на кухне. И ещё нескоро я смог запомнить имена многих людей. Меня никто не бил, но разговаривали строго. Главное было выполнять всё, что говорили. Тогда старики одобрительно кивали, а дяди даже могли сказать “спасибо”.