Она передумала!

– Не только. Всего около пятидесяти тысяч голов.

– Сколько? Так много? И ты с ними со всеми собираешь возиться?

– А что еще остается? У нас большая территория и людей много. А я лишь управляю всем хозяйством.

– А лошади? – продолжила свои расспросы Амбер.

– Несколько сотен.

Она выудила миндаль из тарелочки.

– Я брала уроки верховой езды, когда мне было одиннадцать.

Он улыбнулся, обнажив аккуратный ряд идеальной белизны зубов.

– В Чикаго?

– Да. – Амбер надкусила орех. – Я недолго прозанималась. Была не в восторге от постоянного запаха пота и навоза.

– Тогда тебе не понравится Монтана.

– Возможно. Расскажи еще что-нибудь.

– Лошадьми занимается моя сестра. Ее ферма расположена на возвышенности, и там огромные луга, на которых растут миллионы полевых цветов.

– Цветы – это красиво. – Амбер не сомневалась, что ей бы понравилось гулять по лугам, покрытым разноцветным ковром из цветов. – Что еще?

– Она занимается конкуром. И у нее скакуны ганноверской породы.

– Здорово! И как? Получается?

– Мы все надеемся, что Стефани поедет на следующую Олимпиаду в составе национальной сборной.

– Могу поспорить, она обожает лошадей…

Амбер попыталась представить, что чувствует человек, у которого есть страсть в жизни. Хорошо иметь увлечение, особенно если у тебя получается то, чем ты занимаешься.

Ройс кивнул.

– Она занимается конным спортом с пяти лет.

– Хотела бы и я увлекаться чем-нибудь, – вздохнула Амбер и потянулась за новым орехом.

Он отреагировал не сразу, будто сначала тщательно обдумывал то, что она сказала.

– У всех есть какая-нибудь страсть в жизни. Осмелившись, Амбер подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– А что ты любишь?

– Лететь со скоростью звука ясной ночью. Или над пустыней в Неваде.

– Часто получается?

– Не так часто, как бы хотелось. Амбер не сдержала улыбки.

– Умело справляешься с самолетами?

Взгляд его спустился к открытому декольте ее платья, а в голосе вдруг появилась хрипотца.

– Я умелый во многих вещах.

– Но вести себя в рамках приличий не всегда умеешь. – Амбер предостерегающе погрозила ему пальцем.

Однако когда Ройс улыбнулся, довольный собой, она снова почувствовала сладкое и в то же время опасное томление в груди.

– Теперь твоя очередь, – сказал Ройс и, заметив непонимание у нее на лице, объяснил: – Что ты любишь?

Конечно, надо было ожидать, что он задаст ей этот вопрос. Чтобы выгадать время и подумать, Амбер сделала небольшой глоток коктейля, прежде чем отвечать.

– Модные туфли, – объявила она, ставя бокал обратно.

К ее удивлению, Ройс нагнулся и заглянул под стол:

– Лгунишка.

– С чего ты взял?

Амбер вытянула ноги, чтобы показать свои черные босоножки на шпильках.

– Я встречался с женщинами, которые были помешаны на дизайнерских туфлях.

– А я не говорила, что я на них помешана.

– У тебя они простые, без претензий, – сказал Ройс и до того, как она поняла, что он задумал, положил одну из ее ног к себе на колени. – А вот здесь на ремешке потертость. Ты их надевала уже много раз.

Его большой палец, когда Ройс показывал на место потертости, как будто случайно слегка дотронулся лодыжки Амбер.

Я не говорила, что схожу с ума из-за новой обуви, – повторила она, стараясь не обращать внимания на теплоту, исходящую от его руки, и легкие, нежные прикосновения. Пульс у нее участился, и Амбер с трудом подавила желание убрать ногу, но решила, что этим только выдаст себя.

– Подумай еще, – предложил Ройс.

– Торт на день рождения. – В этот раз она была более откровенной. – Трехслойный, с кремом и с сахарной глазурью. И обязательно украшенный светло-розовыми бутонами роз.

Он рассмеялся и в следующий момент опустил ее ногу на пол.

«Слава богу!» – промелькнуло у нее в голове.

– Сколько тебе лет? – спросил Ройс, взяв целую горсть орехов.