Мир-Цирк

– Стойте, Алленби! Вы не можете так говорить. У меня приказ от Секретаря…

– Меня сместили с должности посла?

– Нет, но…

– Тогда помолчите. Пока здесь приказываю я.

– Но Секретарь…

– Тихо! – Алленби повернулся к собравшимся, глубоко вздохнул и продолжал: – За пятьсот мовиллов я попрошу Великую Тайлу рассказать вам, что будет, если войска будут таким образом отделены от народа, и что будет, если у Момуса не будет защиты от Федерации Десятого. – Алленби сел, и Дисус заплатил кассиру. Таила встала, взяла медяки, а оставшиеся кассиры рассчитывались за ответ Тайлы. Пока они занимались своим делом, Алленби повернулся к Хэмфрису. – А теперь объяснитесь.

– По приказу Секретаря я отослал Каана на корабль и спустился сюда, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки…

– Дайте-ка посмотреть на эти приказы. – Хэмфрис залез во внутренний карман кителя и подал Алленби сложенный лист бумаги. Алленби развернул, прочитал, и его глаза расширились от ужаса. – Вы так все и сделали?

– Да…

– Вы заняли посольство и выставили вооруженную охрану?

– Приказы… – Прежде чем Хэмфрис смог договорить, Алленби промчался по рядам на вершину стены. Поглядев на юг, в сторону посольства, он увидел тонкое облачко дыма и луч лазера, прорезающий полуденное марево. Через несколько секунд Хэмфрис оказался рядом с ним. – Что это?

– Болван! – Слезы жгли глаза Алленби. – Ах ты, проклятый болван!

В посольстве, сидя за столом, Алленби пристально смотрел на Хэмфриса, надеясь, что гнев выжжет из памяти сцену бойни, свидетелем которой он стал. Две лавки на другой стороне улицы еще горели, а четверо солдат Квадранта и семнадцать граждан Тарзака лежали мертвыми в пыли, и среди них Йехудин, человек-аллигатор. Хэмфрис сидел, поставив локти на низкий столик, стиснув кулаки, и сверлил взглядом молодого рассказчика, сидевшего напротив. Рассказчик склонил голову в медитации, а Дисус перевязывал ему раненую руку.

– С меня хватит! Говори! Что тут произошло?

Алленби схватил Хэмфриса за воротник и сжал его.

– Заткнись, осел! Мало ты натворил?

Хэмфрис вырвался, потирая горло.

– Это непростительно, Алленби. Секретарь услышит…

– Я сказал, заткнитесь, Хэмфрис! – Алленби кивнул на рассказчика. – Помолчите. Он должен приготовить материал, Дисус закончил перевязку:

– Это все, что я могу сделать, Алленби. Повязка должна держаться.

– Спасибо. – Алленби вложил несколько медяков в руку Дисуса. – Позаботься о Йехудине. – Дисус кивнул и вышел. В комнате на миг стало тихо, потом рассказчик поднял голову и откинул черный капюшон. Лицо его было в поту, пыли и синяках.

– Алленби, – сказал он, – ты заработал черную мантию с Буститом на дороге в Тарзак из Куумика. Ты знаешь, что мне следовало бы сначала опробовать новость на дороге.

Алленби кивнул:

– Я понимаю, Зат, и клянусь, что это не повторится. Расскажи нам, что ты видел, и получишь наше молчание и тысячу мовиллов.

– Это будет сыграно на Большой площади.

– Знаю.

Рассказчик пожал плечами:

– Ладно. – Он на мгновение закрыл глаза, потом открыл и посмотрел на двух дипломатов. – Это новость о славной битве на Посольской улице между солдатами Девятого Квадранта, путниками и жителями улицы.

Алленби кивнул:

– Хорошее вступление, Зат. Продолжай.

– Горго, силач из уродцев Тарзака, стоял на улице напротив посольства, болтая с Йехудином, человеком-аллигатором, когда мимо прошла Эллена, ассистентка фокусника, и пожелала им доброго дня.

Алленби поднял руку:

– Я бы больше пользовался диалогами, Зат…

Хэмфрис хлопнул рукой по столу:

– Вы прекратите мешать ему?

– Как еще он узнает, где надо улучшить номер?

Хэмфрис нахмурился и покачал головой. Зат продолжал:

– Солдат, стоявший перед дверью посольства, присвистнул и сказал грубость. Горго подошел к солдату и попросил его извиниться. Солдат засмеялся. Тогда Горго одной рукой приподнял солдата за шкирку и попросил снова.

Другой солдат, подошедший к входу посольства, увидев это, вытащил оружие и выстрелил в Горго. Силач упал замертво. И тут… – В глазах Зата зажегся огонек. – И тут Йехудин издал древний боевой клич. «Эй, деревенщина!» – вскричал он. Призыв к войне.

Йехудин вонзил зубы в шею второго солдата, убив его, но еще двое солдат выбежали из посольства, их оружие испускало огонь. Йехудин пал, разрезанный надвое их ужасными ружьями.

К тому времени прохожие: уродцы, униформисты, зазывалы, даже купцы – сбежались и набросились на солдат с палками, камнями, зубами и ногтями. Ужасные ружья убили семнадцать и ранили много больше, прежде чем все солдаты упали мертвыми.

– Великолепно, Зат. Над этим надо поработать, но очень неплохо. – Алленби подтолкнул два лежащих на столе кошелька к рассказчику. Зат спрятал кошельки под мантию, встал и вышел. Хэмфрис кипел от злости:

– Клянусь Господом, я прикажу расстрелять всех виновных!

– Собираетесь совершить самоубийство?

– Что вы имеете в виду?

– Виновный сидит сейчас на одной подушке с вами, Хэмфрис.

– Чепуха!

– Да ну?

– Я не совершил никакого преступления, Алленби. Я выполнял приказ Секретаря…

– И пренебрегли моим.