Солнце Дагара

– Что ты храбрая, я и так вижу. Только отвага это или дурь – вопрос. Хочу спросить, девочка… В группе людей, недавно вошедших в таверну, тех самых, что сразу вызвали у тебя столько возмущения…

Я открыла было рот, чтобы возразить, но он поднял палец, призывая к молчанию.

– Среди них ты заметила хоть одну девушку? Зрелую или молодую, привлекательную или не очень – хоть кого-нибудь? Нет? Правильно. Потому что в Академии никогда не обучалась ни одна особь женского пола. А знаешь почему?

Я снова собиралась вставить слово, но мне пригрозили взглядом.

– Потому что женщины – а в особенности девушки – имеют свойство… отвлекать. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя все парни недобрали необходимых навыков и однажды получили удар, который не смогли бы отбить?

– Если кто-то не научился добросовестно отбивать удары противника, в этом виноваты никак не женщины! – В этот раз я наплевала на незримый приказ молчания. – Почему право защищать жизнь себя и своих близких дано только мужчинам? Несправедливо.

Он нахмурился.

– Ты слишком мала, чтобы рассуждать о том, что справедливо. Отсутствие женщин среди учеников в первую очередь связано с вашей собственной безопасностью. Обещание, что тебе ничего не грозит от моих парней, распространяется только на эту краткосрочную встречу на нейтральной территории. Факт обучения женщины наравне с собой никто из них никогда не оставит без внимания. Тебе понятно, о чем речь?

Я кивнула, но сдаваться не собиралась.

– Я худа. Если приложу усилия, смогу походить на парня. Остригу волосы и буду говорить о себе только в мужском роде. Смирюсь с условиями существования, какими бы тяжелыми они ни были, и никто не сможет узнать, кто я на самом деле.

– Ты упряма, – с недовольством заметил он.

– Это сойдет за проявление силы воли?

Дедриан хмыкнул:

– Только ее бледной тени. Ты сама не понимаешь, сколь суровый приговор подписываешь. Лишаешь себя благ, о которых даже не знаешь. Не будет ни подруг, ни близких, ни свободного времени. Детей и любви тоже не будет, разумеется. Зато всегда рядом усталость, бесчисленные раны и бессонные ночи, в которые будешь бегать по полю, приводя тело снова в пункт А: усталое состояние. – Он сделал выразительную паузу. – Позволь спросить, ради чего терпеть?

Я надолго замолчала, ища нужные слова.

– Я не знаю, кто я, и не имею ни малейшего понимания, что мне делать с этой жизнью. У меня нет близких, родственников, друзей тоже нет, – я до боли сжала свои трясущиеся от страха кулаки. – Есть только шрамы и дикий ужас при мысли о возвращении в Виту. И огромное, просто исполински неописуемо гигантское желание стать сильной. Настолько сильной, чтобы всегда суметь постоять за себя и за тех, кто не способен. Я хочу… – я сбилась с мысли. – Я… хочу сражаться за свое место. Хочу сама выбирать себе дорогу. Я чувствую всем нутром, что мой путь лежит через Академию, понимаете?

– То есть ты хочешь стать спасительницей слабых, – хмыкнул мужчина, – а не, например, вспомнить прошлое.

– Да! – я закивала. – Зачем вспоминать то, что отзывается лишь болью? Может, и хорошо, что я ничего не помню.

Что-то в его взгляде заставило поверить, что он меня понял. Это придавало уверенности. Теперь я даже казалась себе чуть выше ростом, все равно с трудом доставая мужчине до плеч.

– Моя дочь была похожа на тебя, – проговорил он хмуро. – Глаза так же горели безрассудством и храбростью. И так же, как ты, она просила сделать для нее исключение и взять в Академию. Я не взял. Я боялся за нее.

Вот это поворот. Он не сделал исключение даже для собственной дочери! О чем тогда мечтать впервые встреченной незнакомке?

– И где она сейчас?

– Давно мертва. Не смогла отбиться.

Мужчина взглянул за горизонт. Я закусила губу. Не стоило сомневаться, меня ожидает похожая участь где-нибудь на полпути куда угодно.

– Я сожалею.

Он поднял тяжелый от воспоминаний взгляд и сделал шаг в мою сторону. Затем еще один. Учитывая, что между нами всего эти два шага и были, я начала сильно нервничать. Что он задумал? Прибьет меня, чтоб не мучилась?

– В память о ней я делаю то, что делаю, – проговорил он, кладя руки мне на голову так, что пальцы соприкасались с моими висками. – Не двигайся, больно не будет. Я совершу вещь, о которой тебе никому никогда не следует рассказывать, к каким бы результатам я после этого ни пришел, поняла? Если после этого скажу «нет» – мы расстаемся и ты больше никогда не появляешься на моем пути.

Я кивнула.

– А если я услышу "да"?

Он мрачно зарычал.

– Тогда у тебя будет шанс на деле продемонстрировать то, что тебе так не терпится продемонстрировать.

От неверия я лишь беззвучно открывала и закрывала рот. Он тем временем что-то тихо прошептал себе под нос. Медальон на его шее засветился и начал мерно отбивать ритм моего сердца. Виски обдало холодом. Через непомерно заострившиеся пальцы мужчины в голову проникало нечто не подлежащее описанию. Чужое сознание.

В голове, застилая зрение, появился образ-картинка: незнакомый молодой мужчина, смотрящий на меня со смесью шока, испуга и смятения. Из рук его выпал меч, и сам он начал медленно оседать на землю, теряя сознание. За его спиной, среди окружившей нас толпы находился не кто иной как Дедриан.

Когда глаза вновь стали меня слушаться, с трудом сдержав тошноту и усмирив головокружение, я вперилась взглядом в лицо хмурого моего судьи. От его "да" или "нет" теперь зависело так много.

– Добро пожаловать в Академию, – произнес тот, с непонятной задумчивостью меня созерцая.

Глава 3 

На какой-то безумно краткий миг я почувствовала, что такое абсолютное счастье. Подумать только! Я – в Академии! Это маленький шаг для человечества, но огромный шаг для Саши Хронос! Может быть, мне суждено было потерять память, чтобы заново поверить в собственные силы? Кто знает, на что еще способно это маленькое тщедушное тельце и сидящая в нем я!

Тут я заметила, что на меня глядят с очевидным сочувствием.

– Почему бы нам наконец друг другу не представиться? – предложил мужчина. – Меня зовут Дедриан Фельсицкий, я член Совета Академии, мастер меча и генерал армии Альянса.

Я занервничала и отвела взгляд. Что я могу сказать о себе? Ничего хорошего.

– Эм-м… Я Саша Хронос. Что вы и так знаете. Здравствуйте.

– По крайней мере, Александра, ты могла бы вспомнить, от чего сбежала из Виты, – подсказали мне.

Я согласно кивнула. Могла бы. Если бы знала.

– Вряд ли от хорошей жизни.

– Или ты сбежала из страны, которую предала, и сама стерла себе память, – парировал тот.

– Вы ведь шутите?

– Нет.

Да ладно. Подозревай он меня в шпионаже – я была бы уже мертва. Я открыла рот, чтобы привести контраргумент, но мужчина хлопнул меня по плечу:

– Каким бы ни было твое прошлое, только что его история закончилась. Теперь ты принадлежишь Нэви и будешь защищать ее границы и ее интересы, – и тут же добавил с пренебрежением: – Витянка! И характер, и глаза, и того, чье лицо я в них видел. Все совпадает. Такая глупая и самоуверенная идея могла взбрести в голову только витянке.

Вместо того, чтобы обидеться, я гордо выпятила подбородок.