– Д-да, – нехотя кивнул он, продолжая глазеть на паутину. – Суицид – довольно красивое слово, если подумать. Не то чтобы я много думал.
– Конечно. Ты просто случайно его в своем плове увидел, – я кивнула. – Так что там за план?
– Я хожу в детдом, – признался он с внезапной мечтательной улыбкой на пол-лица. – Мечтаю взять оттуда ребенка на опеку.
– У нас разве дают детей одиноким…
– Нет.
– …мужчинам?
Антон вздохнул.
– Нет, Лада, не дают. Но я мечтаю с кем-нибудь заключить фиктивный брак.
О, Боже. Он произнес мое имя. Не думала, что оно звучит так красиво.
Я сглотнула.
По телу пробежали мурашки.
Он же шизофреник, глупая женщина! Что ты творишь!
Только попробуй сказать, что согласна на брак, и полетишь с ближайшей многоэтажки в свадебную ночь.
– И что… – я рассеянно намотала локон на палец, – уже есть претендентки?
Он досадливо помотал головой.
Разумеется. Как бы ни был он красив, мил и нежен – он был болен. За такими в очередь не выстраиваются. Даже в России.
– А ты уверен, что вообще можешь быть нормальным отцом? – я скептически выгнула бровь и наконец вспомнила, что держу в руках горячий чай. – У тебя есть работа хоть?
– Есть.
Хм, это было неожиданно. Должно быть, какой-нибудь уборщик с задатками вахтера.
– Я графический художник.
Я подавилась чаем.
– Кто? Что? Ты? Кгхм!!
Антон испуганно застучал мне по спине.
– Пожалуйста, не умирай. У меня начнется приступ, – бурчал он, со всей силы заходя мне ударами по позвоночнику.
Я с трудом отползла к плите, исходя слезами от чая не в том горле.
– Ты шо творишь? Ребенка своего тоже будешь спасать избиением? – прохрипела я оттуда.
– Я сделал что-то не то? – пробормотал этот спаситель человечества. – Прости, я… Просто давно не дотрагивался ни до кого реального. А с собой я груб.
– Еще раз тебе говорю, подумай раз с пятьсот, прежде чем смотреть в сторону детей!
Антон отшатнулся, будто от удара. Взгляд его потух.
Мне даже стало почти стыдно за свои слова.
Почти.
Не скажи я их – винила бы себя за покалеченную психику какого-нибудь абстрактного ребенка.
– Но ты ведь…
– Что?
Я подняла на него хмурый взгляд.
Он выглядел таким… невинным. Блин. На таких нельзя долго злиться.
– Ты ведь хотела вылечить меня своим пловом.
– Ты хренов манипулятор.
– Ты сможешь вылечить меня своим пловом?
У него были такие красивые голубые глаза.
Я тут же вспомнила, как в годы юности, лучшие годы своей жизни, я мечтала кормить его пловом до посинения.
– Конечно, – вздохнула я и упала обратно на стул. – У меня все схвачено, чо. Вэлкам ту плов-хаус «У тётушки Ладушки». Накормить и вылечить любого русского – предназначение нашей восточной души.
– Ты красивая и молодая, не называй себя «тётей», – попросил Антон, хмурясь.
– Не делай мне комплименты, – тут же огрызнулась я. – Мы здесь не за этим.
– А за чем?
Хм, действительно.
Я посмотрела на изображение Будды на одном из календарей за позапрошлый год, висящим на стенке.
Мы здесь – чтобы перестать плодить иллюзии. Относительно своей дальнейшей счастливой жизни.
– Ну, если коротко, я быстро порешаю твои проблемы – и направлюсь на тот свет с чистейшей кармой, – буркнула я, отворачиваясь. – У меня все схвачено. Пусть только попробуют вернуть меня обратно.
Жрец