Ангелов не выбирают

АП: Точно! Все лето 1601 года на Руси лили дожди, а ранние заморозки уничтожили остатки урожая. И это наблюдалось в течение трех лет, из-за чего цены на хлеб выросли в сто раз!

МГ: В итоге на Руси в начале XVII века наступает период народных бунтов и возмущений, названный «Смутой», который буквально сметает династию Годуновых. При поддержке поляков власть захватывает череда Лжедмитриев. России грозит полное разорение. Новые властители начинают готовить страну к католичеству. И в это тяжелое время на политическую арену выходит патриарх Гермоген, который уже при жизни прославился как пастырь, «полагавший душу свою за овец», как обличитель предателей и разорителей православной веры.

АП: Да, интересен путь этого святого. Расскажите…

МГ: Служение будущего Патриарха началось в Казани простым приходским священником Ермолаем. В 1579 году он, уже будучи пресвитером, стал свидетелем чудесного явления иконы Казанской Божией Матери. Бог судил ему первому «взять от земли» бесценный образ, показать его собравшемуся народу и затем торжественно, с крестным ходом, перенести в соседний Никольский храм. Вскоре священник Ермолай принял иноческий постриг с наречением имени Гермоген. А в мае 1589 года владыка Гермоген был хиротонисан во епископа, и в том же году новоизбранный Патриарх Иов…

АП: Первый на Руси Патриарх?

МГ: Да, совершенно верно. Патриарх Иов возвел Гермогена в сан митрополита Казанского и Астраханского. На этой кафедре святитель Гермоген проводил миссионерскую работу среди язычников и мусульман.

АП: Это были в основном татары?

МГ: Да. А в 1606 году в Москве святитель Гермоген был поставлен Патриархом Московским и всея Руси. Ему было более 70 лет.

АП: В то время немалый возраст, согласитесь.

МГ: Да. Патриаршество святителя Гермогена совпало с трудной порой Смутного времени: везде изменники и враги Отечества, желающие поработить русский народ, ввести в России униатство и католичество и искоренить Православие…

АП: Посмотрите, Михаил Григорьевич, когда Лжедмитрий II в июне 1608 года подошел к Москве, именно Патриарх Гермоген обратился к мятежникам с посланиями, в которых обличал их и увещевал. Вот у меня этот текст: «Вспомните, на кого вы поднимаете оружие: не на Бога ли, сотворившего вас? Не на своих ли братьев? Не свое ли Отечество разоряете? Заклинаю вас именем Бога, отстаньте от своего начинания, пока есть время, чтобы не погибнуть вам до конца… Бога ради, познайте себя и обратитесь, обрадуйте своих родителей, своих жен и чад, и всех нас; и мы станем молить за вас Бога…»

МГ: Познайте себя… Как точно сказано!

АП: А вы помните осаду Лавры?

МГ: Как же! Патриарх Гермоген вдохновил иноков Троице-Сергиевой Лавры на самоотверженную оборону обители. Польско-литовские интервенты осадили Лавру в сентябре 1608 года. 16 месяцев длилась осада, но безуспешно: в январе 1610 года интервенты с позором отступили.

АП: Кстати, не будем забывать, что к Смутному времени монастырь был не только центром религиозной жизни, но и хорошо вооруженной военной крепостью. Его окружали 12 башен, соединенных крепостной стеной протяженностью 1250 метров, высотой от 8 до 14 метров, толщиной 1 метр. На стенах и башнях размещалось 110 пушек, имелись многочисленные метательные устройства, котлы для варки кипятка и смолы, приспособления для их опрокидывания на неприятеля.

МГ: Но тем не менее с 1610 по 1612 год Москва, по согласию московской «семибоярщины», была занята польско-литовскими войсками. Большинство бояр желало видеть на русском престоле польского королевича Владислава, сына Сигизмунда III. На требование бояр написать особую грамоту к народу с призывом положиться на волю Сигизмунда Патриарх Гермоген ответил решительным отказом и угрозой анафемы. Он открыто выступил против иноземных захватчиков, призывая русских людей встать на защиту своей земли. По благословению Патриарха Гермогена из Казани в Москву была перенесена Казанская икона Пресвятой Богородицы…

АП: Скорее всего, копия с подлинной.

МГ: Это и не важно, москвичи подняли восстание, в ответ на которое поляки подожгли город, а сами укрылись в Кремле. Они насильно свели Патриарха Гермогена с патриаршего престола и заключили его под стражу в Чудовом монастыре. Дальше начались страдания этого Печальника земли Русской.

АП: Я слышал, что осажденные в Кремле поляки не раз посылали к Патриарху послов с требованием, чтобы он приказал русским ополченцам отойти от города, угрожая при этом смертной казнью.

МГ: И святитель им твердо отвечал: «Что вы мне угрожаете? Боюсь одного Бога!»

АП: Вот точное высказывание, позвольте процитировать: «Если все вы, литовские люди, пойдете из Московского государства, я благословлю русское ополчение идти от Москвы, если же останетесь здесь, я благословлю всех стоять против вас и помереть за православную веру». Он же благословил ополчение Кузьмы Минина и князя Димитрия Пожарского.

МГ: Страдания престарелого Патриарха были немыслимы. Более девяти месяцев томился святитель в тяжком заточении. И 17 февраля 1612 года он мученически скончался от голода и жажды.

АП: Страшная смерть…

МГ: В том-то и дело, что святая: когда через 40 лет вскрыли раку с мощами преподобного, патриарх лежал как живой, а в 1654 году нетленные его мощи были перенесены в Успенский собор Московского Кремля. Еще в царской России, в 1913 году, Русская Православная Церковь прославила патриарха Гермогена в лике святых.

АП: Вот такие две личности, два мощных духа, но такие разные: царь Федор и патриарх Гермоген, объединены общим замыслом на одной московской сцене. Что интересно, дорогие телезрители, что и роль царя, и роль патриарха играет сам Михаил Щепенко. Трудно нести такой тяжелый крест, Михаил Григорьевич?

МГ: Это и трудно, и радостно…

АП: А насколько вы чувствуете себя преемником Ивана Грозного «изнутри», из роли царя Федора? Учитывая, что Федор Иоаннович – святой царь, а Иоанн Васильевич считал себя наместником Бога на земле, самовластным хозяином Земли Русской? В народе всегда жило сомнение: не мог же от кровопийцы родиться святой?

МГ: Иван Грозный, на мой взгляд, осуществил миссию, которую ему вручила сама история: централизация и объединение Руси были единственным путем выживания Отечества. Но миссия эта была, можно сказать, не по силам человеческим. Она по своим масштабам не могла уместиться в годы царствия Ивана IV. Может быть, это главная, но не единственная (!) причина того надрыва и противоречивости личности царя. Я не сторонник канонизации Грозного, но и не его обличитель. Он понимал, слышал Промысел Божий, но воплощал его жестокой рукой. Шла грандиозная ломка: удельные князья должны были уйти в прошлое, а опорой царя должно было стать служилое дворянство.

АП: Но это отдельный разговор, для следующей нашей встречи. Вернемся к Федору Иоанновичу. «Царь Федор не таков…» – звучат слова в спектакле… А каков он по-вашему?

МГ: Думаю, что его чуткая душа ощущала надвигающуюся смуту, но пыталась предотвратить ее не «железной рукой» слабого человека, а верностью Отечеству Небесному, ибо земное Отечество не может устоять, если не будет являться проекцией Отечества Небесного. Здесь я усматриваю великую мудрость царя Федора. Учитывая противоречивый опыт отца, он созидал иной опыт. Словно через века он слышал слова Серафима Саровского: «Стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». Царь Федор был верен идеалу Святой Руси. И Русь при нем «отдыхала» и расцветала – как на внутреннем, так и на внешнем поприще. Он знал, что все доброе и прекрасное создается только любовью.

АП: Согласны ли вы, что Петр I был продолжателем дела Ивана Грозного? Ведь недаром Максимилиан Волошин назвал его «первым русским большевиком». Что вы думаете?

МГ: Отказ от духовных начал, уклонение в цезарепапизм Ивана Грозного и Петра подтачивают корни, которые питают народ. Это создает условия для расцвета так называемых просветительских идей безбожия. После попрания нестяжательства и старообрядчества произошло великое надругательство Петра над старой Русью, и сопротивление ему было ничтожно. Но, я повторяю, духовная традиция преподобного Сергия жива и сегодня. На нее надежды.

АП: Спасибо вам огромное, Михаил Григорьевич! Мы с нашими телезрителями с нетерпением ждем ваш спектакль.

Напоминаю, с вами был Александр Павлович Романцев и его гость – режиссер и художественный руководитель «Московского Театра Русской Драмы» – Михаил Григорьевич Щепенко.

Вопрос в студию: назовите три качества современного русского человека. Спасибо! Нам интересно ваше мнение!

«История рядом с нами» – будьте внимательны! Мы – это история, которую будут изучать завтра.

Глава 7

Смута

Вот и прошли первые весенние дожди, и наступило очередное похолодание. Вовсю цвели дубы и холод был «дубовый». И если вначале возникла какая-то надежда на выздоровление, то с тяжелым серым небом пришло новое обострение. Александр Павлович перестал выезжать на своей каталке даже в коридор.

Это совпало с отъездом Аллы Борисовны – срочные дела потребовали ее присутствия в Москве. «Зачем? Что у нее там за дела, когда я здесь?» – Романцев стал раздражен и обидчив. Он пытался понять, почему это все с ним произошло. Кто виноват в том, что вся его жизнь пошла наперекосяк? И что дальше?

Обычно Алла приходила с утра и проводила с ним час-другой. Держала его за руку, что-то говорила. Романцев даже уставал от этих домогательств, от вечного ее «А ты помнишь?». Он помнил то, что считал нужным помнить, а эти фотографии, это видео из семейного архива, эти устные предания… – зачем они ему сейчас? И тем не менее, теперь он заскучал.

Маша металась между избалованной Ленкой и замкнувшемся в себе Романцевым. Дочь приходила в палату после обеда и всегда с наскока начинала кружить вокруг отца, ища недостатки в уходе.

– Почему простынь мятая?

– Елена Александровна, ваш отец беспокойно спал ночью. Весь искрутился.

– А ты что, всю ночь возле него проводишь?

– Конечно!

– Вот еще новости! Куда только мама смотрела! Я скажу Хофману…

– Я буду вам очень благодарна, Елена Александровна.

– Это почему еще?

– Устала я. Почти не отдыхаю.