Ангелов не выбирают

Кто бы мог знать тогда, что в будущем они станут не только друзьями, но и компаньонами. Саша везде за собой, как нитку за иголкой, таскал Магиашвили. Только однажды они столкнулись лбами. А было это так. Саша Романцев уже работал на телевидении, куда иногда приглашал Георгия. Он готовил ему место, и всякий раз, когда в студии возникал аврал, – брал «своего студента», как он его называл, и на телевидении постепенно привыкали к гордому грузинскому профилю. Чуть позже, после института, Гога плавно перетечет в руки своего наставника. Они будут создавать свою передачу, но пока участвовали в чужих проектах, и вот однажды…

* * *

Однажды АП пригласили снимать новогодний КВН двух Вузов: иняза и родного МИФИ. Романцев взял Георгия, аппаратуру и отправился в родные пенаты. Команду переводчиков возглавляла рыжеволосая роскошная девчонка – пятикурсница.

– Смотри какая кукла! – Георгий первым обратил на нее внимание.

– Так подойди! – Романцев был сосредоточен на работе. – После съемок!

– Да нет…

– Старуха, да?

– Нет. Подумаешь, два года… или три. – Пригляделся он к красавице.

– Так не дрейфь! – Саша схватил камеру и оставил друга одного.

После съемок был банкет, АП, толкнул локтем Георгия.

– У тебя в комнате что-нибудь осталось от посылки?

– Чача.

– Не годится. А еще?

– Чурчхела завалялась.

– Идет! Дуй наверх и тащи сюда.

– Зачем?

– Познакомиться хочешь?

Георгий замялся.

– Да что ты, как пареный желудь. Смотри, как это делается…

И Романцев пошел на штурм. Был он в хорошей форме, занимался рукопашным боем, высок и строен, длинные русые волосы ложились на широкие плечи мягкой волной, волевой раздвоенный подбородок украшала открытая улыбка, серые глаза лучились из-под густых бровей. Добрый молодец, да и только!

«Мирей Матье, «Шербургские зонтики»… Белый танец!» – С чувством объявил конферансье.

– Разрешите?

Девушка обернулась и улыбнулась Александру.

– Вы – мне?

– Вам.

– Но объявлен белый танец…

– И?

– И девушка приглашает первой.

– И? – Романцев погрузился в ее зеленые, по-восточному вздернутые к вискам глаза.

– И… я приглашаю вас.

Зазвучал чарующий голос Мирей Матье, и они закружились по просторной зале, мимо жующих студентов, удивленных преподавателей, мимо нарядной елки и растерянного Георгия с чурчхелами в руках.

Девушка смеялась, запрокинув голову, и Саша любовался ее белыми маленькими зубками, ее полными губами и роскошными длинными огненными волосами. Она нарочно встряхивала головой, и воздушные локоны искрились, рассыпаясь по плечам, дурманили, игриво касались его лица и рук, крепко обнимающих талию девушки. Глаза она закрывала и неслась в вихре музыки, доверив себя ему.

– Перевести о чем она поет, можете? – скорее повелел, чем попросил Романцев.

– О, нет, неужели вы не знаете этих прекрасных строчек? Ах, вас этому не учат! – Игриво засмеялась девушка и запела вместе с Матье:

«Целой жизни мало, чтобы ждать тебя,
Моя жизнь пропала, если нет тебя,
Ты в краю далеком не забудь меня,
Где бы ни был ты, я жду тебя!»

Романцева охватила дрожь. Он вдруг почувствовал, что никакому Георгию, и никому другому больше не позволит так вот крепко, по-хозяйски, вести ее в танце… Да что там в танце, по жизни! Кружить ее может только он! И Александр закружил, закружил ее так, что все слилось в едином цветном вихре, все исчезло в едином порыве вспыхнувшего чувства. А она хохотала под его руками, быстро-быстро перебирая ножками и цитировала великую сказку Андерсена: «Ах, кружите меня, кружите!»

* * *

Музыка стихла. А они все кружились и кружились. А потом вместе, за руку, подошли к стенке, которую подпирал бледный Гога. Саша подмигнул ему:

– Позволь… – Он выхватил из его рук пучок чурчхел, торопливо завернутых в листочек в клетку с формулами и синусоидами.

А вокруг все смеялись, жюри КВНа шумно открывали бутылки с шампанским: «С наступающим Новым годом! С 1990-м!».

Неожиданно для себя, Романцев бухнулся на колени перед рыжеволосой феей, как букет, протягивая ей пучок тугих, налитых густым виноградным соком, ореховых чурчхел:

– Девушка, будьте моей женой!

– А вы хоть имя мое знаете? – Смеясь, проговорила она.

– Вот и познакомимся…

Девушка приняла чурчхелы и, улыбаясь, обернулась к своим подругам:

– Оксана, Ольга! Наш режиссер делает мне предложение! Как вам? А ведь- только один танец!

– А! – Поднялся с колен Романцев, – вас тут всех на «О» зовут. Тогда вы – О – о – о… Олеся? Оливия? Офелия?

– Не мучайтесь, я – на «А». Алла – Она протянула крупную точеную руку.