Батохина жизнь в реале, в астрале и в виртуале

Батохина жизнь в реале, в астрале и в виртуале
Батор Будажапович Дугаржапов

Первая часть повести написана очень сжато, широкими мазками. К какому жанру принадлежит, определить трудно. Читателю решать.

Батор Дугаржапов

Батохина жизнь в реале, в астрале и в виртуале

(Все персонажи вымышлены, любые совпадения случайны)

Рождение

За две недели до Батошиного рождения в пьяной драке убили его отца. И когда ребёнок появился на свет, то своей чистой и не замутнённой душой он интуитивно понял, что этот свет вовсе даже не свет, а какая-то беспросветная тьма. Ну конечно, не та тьма, когда ничего не видно, а просто, никакой радости и никакого счастья он не почувствовал. А ведь Батоша, как и любой другой новорождённый ребёнок на планете Земля, надеялся и верил, что когда он придёт в этот мир, то попадёт и окунётся в состояние абсолютного счастья, наполненного родительской любовью. Но ничего такого, даже близко, не ощущалось. Были только мамина боль от безвозвратной потери и пронзительная жалость к самому себе, а материнское молоко показалось таким горьким, что Батошка поперхнулся им и заплакал.

Тут на детский плач из какой-то тёмной щели выползла серая, скользкая и мерзкая на вид сущность, в бурятском народе называемая «боохолдой». Она увидела брешь в энергетической защите новорождённого, сунула туда свою поганую морду и начала со свистом высасывать из детской неокрепшей ауры жизненную энергию. От такой неожиданности Батошка впал в ужас и закричал. А эта серая злобная тварь, которая питается и живёт человеческим страхом, вдруг схватила ребёнка за маленькое тельце и начала давить. Но не так, чтобы до конца придушить свою жертву, а чтобы выжать из неё как можно больше ужаса и страха. Ведь это её энергетический корм, питаясь которым, она становится всё сильнее и мощнее.

Вы только не подумайте, что раз схватила за тело, то все это увидели. Нет, конечно. В астральном мире у человека тоже есть своё тонкое энергетическое тело. Вот в это астральное тело Батошки она и вцепилась.

– Пошли вон! – вдруг завопила боохолдой, – Мальчишка мой!

Она злобно зашипела и оскалила пасть на своих соплеменников, которые, издалека почувствовав запах страха, осторожно подползали к месту пиршества. А вдруг и им что-нибудь достанется?

В это время, в этом же пространстве, словно из ниоткуда, образовались две пожилые бурятки. Они прибыли из параллельного слоя Вселенной, и стали пристально и с тревогой наблюдать за происходящим. Это были родоначальницы Батошкиных Родов: по отцовской линии и по материнской. Та, что со стороны матери, по имени Унго, печальным голосом первой заговорила:

– Да уж. Врагу не пожелаешь, что свалилось на нашего бедного Батошу: и отца потерял, не успев родиться, и у мамы молоко от горя прокисло, а тут ещё эти твари поганые житья ему спокойного не дадут! – тут старушка вдруг осерчала и резко выхватила из-за пояса нож, – Сейчас я угощу её своим клиночком!

– Погоди, – остановила подругу вторая бабка по имени Дулсан, – наш парень крепкий, пусть закаляется.

Но похоже, что Батошке совсем не хотелось закаляться вот таким вот способом, и поэтому он заорал благим матом во всё своё детское неокрепшее горлышко, прося помощи у окружающих. Тут уж пожилым женщинам пришлось вмешаться. Они вынули из ножен свои острозаточенные ножи, отделанные серебром, и стали тыкать ими в серо-зелёное тело боохолдой до тех пор, пока та с визгом не ускакала прочь. Остальные сущности тоже попрятались, кто куда, и затаились.

Но всё это происходило на тонком энергетическом уровне. В материальном же плане, мать долго не могла успокоить своего ребёнка, а дежурная докторша лишь растерянно разводила руками: мальчик, вроде бы, здоров, а ревёт, как резаный; надо быстрее их выписывать и отправлять домой, а то от его крика всё отделение на ушах стоит.

Младенчество

Бабушка Унго, как в воду, глядела. Эти демонические твари, то бишь, по-бурятски – боохолдой, как только Батошку с матерью привезли домой, будто с цепи сорвались – так и норовили вцепиться в него и задавить насмерть. Вообщем, решили всё-таки извести ребёнка со свету и дело с концом. Ведь для того они и пришли на эту Землю, чтобы показать всей Вселенной, что человек, это просто – «чмо болотное», а вовсе даже не «венец природы». Ну какой-же он «венец»? Нажрутся и мочат друг друга… Придурки.

И Батошкины родоначальницы ничего с этим поделать не могли. Дело в том, что Дом художников, который стал для Батошки родным, был построен в 1930 году на фундаменте из надгробных плит с городского кладбища. Само кладбище разворотили пылкие комсомольцы, а на его месте организовали Городской Сад для танцев и развлечений. Ну а что, дело-то молодое: надо же городской молодёжи где-то развлекаться после работы и учёбы. А как развлекаться? Конечно же, выпить и потанцевать. А после танцев разгорячённая молодёжь начинала выяснять отношения между собой, которые часто перерастали в массовые драки с поножовщиной. Кровь-то молодая, горячая. Да и что хорошего может происходить на бывшем кладбище после плясок на человеческих костях? Ведь это же демонизм какой-то! А кладбищенский храм вообще превратили в отхожее место!

Вот поэтому, в этом Доме художников творилось, чёрт знает, что. Ну конечно, творился не какой-то там бардак и беспредел, а просто иногда у людей «сносило крышу», когда напьются, и в пьяном угаре они могли замочить друг друга, а в основном, люди болели и умирали от своих болезней. Впрочем, такая унылая и беспросветная жизнь происходила в любом городском доме, ведь на то он и город, что означает – горе роду. Для того их и строят, чтобы люди, живя в этих городах, мучились всю свою жизнь и страдали.

Так что, Батошины предки, надо признать, потеряли контроль над ситуацией в этом Доме художников, ввиду того, что он стоял словно на осквернённом кладбище. И голодные духи беспрепятственно и почти беспрерывно атаковали мальчика, иногда доводя его до настоящей истерики, отчего из Батошиного пупка выскочила грыжа.

Врачи ничего не могли поделать с этой грыжей. Да и что бы они сделали? Ведь их же не учат в институтах тому, что во Вселенной, кроме материального плана, есть план нематериальный, энергетический, в котором обитают различные сущности и энергии, то есть, духи – невидимые, но такие же реальные, как и сам человек, живые и разумные существа. И все школьники в своих школах и студенты в своих институтах получают знания лишь о физической стороне мироздания, а что там творится в энергетическом плане на самом деле, их этому не учат. Потому-что нет таких знаний в современной науке. Лишь только из религиозных и альтернативных источников можно кое-что узнать о потустороннем, и то, в искажённом виде.

Но Батошке повезло: какой-то добрый человек посоветовал родственникам обратиться к одному русскому дедушке, известному простому люду, как очень сильный знахарь и ведун. Вот к этому дедушке и отвезли уже посиневшего от крика Батошу.

Никто не знает, что там происходило, и какие заговоры читал знахарь, но после всего лишь одного сеанса русской народной психотерапии ребёнок наконец-то успокоился и уснул нормальным крепким сном. Можно, конечно, сказать, что Батошке повезло, но не стоит забывать и о бурханах, о духах предков, об ангелах-хранителях, об архангелах, которые днём и ночью работают, не покладая рук, чтобы доказать всем жителям Вселенной, что человек, это, всё-таки, не какое-то «чмо болотное», а всё ж – «венец природы», пусть даже на какое-то время и «потерявший нюх». Ну а что, всякое бывает.

Детство

Своего детства Батошка особо и не запомнил. Так, некоторые моменты, которые и вспоминать то не хочется.

Ну например, как однажды летом, ещё трёхгодовалым ребёнком, он утонул в маленькой речушке, пробегавшей мимо пригородного села, где жили Батошкины прадед с прабабкой. К ним в гости его привезли две тётушки, которым в ту пору было лет по двенадцать – одна родная, а вторая двоюродная. Дело было жарким днём и девчонки взяли с собой малыша на речку искупаться и позагорать.

Недалеко от того места, где они затаборились, то есть, расположились, расстелив покрывало, рыбачили два местных пацана. Батошка впервые в жизни, а не по телеку, увидел, как удочками ловят настоящую живую рыбу. И он решил тоже чего-нибудь, или кого-нибудь, поймать. Походил по берегу, нашёл подходящий, похожий на удочку, ивовый прутик, запрыгнул на торчащую возле берега кочку и стал изображать из себя заядлого рыбака.

Ну конечно же, как всегда и происходит в таких случаях, Батошка поскользнулся с этой кочки и «солдатиком» ушёл на дно. «Ушёл на дно» – это сильно сказано, там глубина была всего-то чуть больше метра, но много ли нужно трёхлетнему ребёнку.

Короче, стоит Батошка на дне речушки, задрал голову вверх и смотрит. Вначале он видел лишь голубое небо через слой воды, потом начались глюки, то бишь, видения.

Говорят, что когда человек умирает, то у него начинаются разные видения – вся жизнь человека проносится перед его внутренним взором. Вообще-то, так оно и есть. Вот только трёхлетнему ребёнку и вспоминать то нечего. Всего-лишь несколько картинок проплыли перед так называемым внутренним взором и всё. Потом наступила тьма.

Очнулся Батоша уже на берегу. Это ребята, рыбачившие неподалёку, увидели, как он булькнул в воду, подняли шум, побегали по берегу, потом прыгнули в речку, нашли утопшего мальчика и вытащили на берег. И вот, когда из лёгких пошла вода, то в груди стало так больно, что Батошка заплакал. Девчонки стали его успокаивать и гладить по головке:

– Не плачь, Батоша. Мы тебе мороженого купим. Ты только никому не рассказывай. Ладно? А мы тебе мнооого мороженого купим. Ай, какой Батоша хороший! Ай, какой он славный мальчик!

Со стороны, из тонкого мира, за всем этим кипишем наблюдали две старушки.

– Ну как считаешь, – спросила Дулсан, – наш-то прошёл испытание?

– Хорошо всё прошло, – ответила Унго, – теперь не будет бояться смерти. На всю жизнь запомнит, что ничего страшного в ней нет.

– Ладно. Зато мороженое будет целый день лопать.

Впрочем, были и хорошие моменты в раннем детстве нашего героя. В другом пригородном селе жила бабушка Санжи, папина мама. В этом селе, недалеко от дома, был большой колхозный сад, в котором бабушка, будучи на пенсии, иногда подрабатывала: в основном, собирала смородину, сдавала в приёмный пункт и получала за это деньги. Работа была сезонная, деньги небольшие, но одинокой старушке много ли надо.

Когда наступал сезон сбора урожая, бабушка Санжи с восходом солнца будила внука и приводила его в сад. Под каким-нибудь кустом смородины расстилала телогрейку и Батоша ложился на неё досматривать свои сны, а бабушка сверху укрывала его каракулевой душегреечкой. И это было так хорошо! Вот они, по-настоящему счастливые денёчки, когда просыпаешься под кустом смородины, а рядышком в траве стрекочут кузнечики и на деревьях птички поют и щебечут. Бабушка Санжи увидит, что внучок проснулся, поставит ведро с ягодками в сторонку, встанет с деревянного стульчика, достанет из котомки бутылочку зелёного чая с молоком, пресную лепёшечку-шаньгу и покормит Батошу деревенским завтраком. Красота!

Кроме всего прочего, бабушка Санжи была «шабаганца», что переводится, как «женщина, посвятившая себя богу». А во времена поголовного атеизма, это вам не хухры-мухры.

У бабушки избушка была маленькая, с печкой посередине. В «красном углу», оббитом цветными платками, стояла этажерка-божница. На полках в красивых рамочках – изображения бурханов, перед ними горела лампадка, курились благовония и лежали сладости. Здесь, в этом плане, как говорится, всё было чинно и благостно.

Абай Гэсэр

Когда Батошке исполнилось четыре года, мама купила ему на День рождения одну очень интересную и увлекательную книжку. Называлась она: Бурятский героический эпос «Карающий меч Гэсэра». И когда мама вечером перед сном начала вслух читать своему сыну это произведение народного творчества с тысячелетней историей, то этот эпос сразу завоевал ум и сердце маленького мальчика до такой степени, что больше ничего на свете он не желал слушать. Только про подвиги Абай Гэсэра.

С тех пор Батошка не расставался с книжкой, повсюду носил её с собою и ко всем приставал, чтобы хоть немножко ему почитали. Мать даже не рада стала, что купила сыну такой подарок. Придя уставшая с работы домой, не успевала переступить порог, а Батошка уже протягивал ей свой «Карающий меч». И перед сном его обязательно нужно было почитать ребёнку. А если нет, то это считалось Батошкой «концом света» и «преступлением против человечности».

Зато две бабушки, Дулсан и Унго, просто нарадоваться не могли, как хорошо всё складывается. Они очень гордились своим потомком за то, как усердно тот изучает героический эпос. Точнее, не изучает, а запоминает. Ведь за тысячу лет своего существования, образ Абай Гэсэра, благодаря всенародному почитанию и бесчисленному прочтению, приобрёл такую силу и мощь, что стал настоящим бурханом в энергетическом поле Матери-Земли. И если какой-то ребёнок заучивает этот эпос наизусть, то образ Абай Гэсэра становится ему верным защитником и помощником. Так было задумано мудрецами ещё более тысячи лет назад.

Вообщем, в течении года Батошка выучил текст героического эпоса «от корки и до корки». После этого ему вдруг очень захотелось самому научиться читать. Но мальчик, почему-то, не стал приставать к взрослым, чтобы его научили этому делу, а начал уединяться со своей книжкой в укромных уголках большой квартиры, где ему никто не будет мешать. Спрячется где-нибудь в уголочке, откроет книжку и часами сидит и разбирает, какая буква какой звук обозначает. И к шести годам Батошка уже мог читать какие-то несложные тексты, например, бурятские или русские народные сказки. Но главное, что в процессе вот такого самообучения, мальчик смог самому себе разогнать свою скорость мысли. Ну конечно, не так, чтобы очень, но всё же.

А что такое скорость мысли? – спросит сегодняшний житель Земли. А это то, что отличает человека от всех других обитателей Вселенной. И чем выше у человека эта скорость, тем быстрее он соображает и легко определяет причину и следствие любого явления. Но это, если говорить грубо и упрощённо. А на самом деле, для человека скорость его мысли, это – ВСЁ.

Детсад

В дошкольном возрасте Батошка успел побывать аж в целых трёх детских садах. И везде всё было одинаково: тоска по маме и постоянное желание покинуть это унылое учреждение под названием «детский сад» и поскорее попасть домой. Лишь бы оказаться подальше от этих строгих, а иногда и очень сердитых, тётенек, которые работали в этих дошкольных учреждениях.

Конечно, не все воспитательницы в этих детсадах были строгими и сердитыми. Были и добрые, которых дети очень любили. Облепят такую добрую тётеньку со всех сторон и ходят за ней гурьбой, как намагниченные. Эх! – мечтал Батоша, – вот все бы тётеньки такими были бы!