Лимб, путь к новой эпохе

– Рада это слышать. – улыбнулась она. – Я просто боялась, ведь наш проект поднял много шума в прессе, и дезинформация распространилось по миру.

Марианна устав от прогулки предложила сесть на скамейку, как я знаю, она от ходьбы не устает, и плюс на ней не было каблуков. Скорее всего Марианна увидела, как Сапольски скрывает свою усталость, и заметив это, оперативно предложила сесть в ближайшем месте.

Я сел посередине, а Марианна приказала работникам принести воды.

Глядя на небо, я начал говорить.

– В некоторым смысле, мир каким мы его знаем, строили безумцы, которые не боялись выйти из черты своего кругозора, культуры, веровании, традиции и мышление. Как бы это прискорбно не звучало, именно общество сдерживает прогресс. И вот поэтому, я хочу временно отделить новых людей, от этого глупого общества.

– Человеком движет страх всего нового и чужого, мы боимся того, чего мы не знаем. – вставило свое слово Марианна. – Таким образом, общество и сдерживает некий прогресс, иначе говоря общество – это, как два борющихся между собой раковые клетки.

Мы еще долго разговорили, и не заметили, как солнце восходила к закату. Этот день был знаменательным днем для меня, и с этого самого дня, во мне что-то начало меняться, словно в моей неспокойном сердце, зародилось малый огонь надежды и любви.

***

Шли дни, недели и месяца, и года. Малыши в моем маленьком городе, понемногу росли в новых условиях, которые я создал в этом новом городе. Все свободное от работы время, я находился в маленьком городе, покорно надзирая над работниками этого города.

В каждой комнате, были камеры и прослушки, так что дети были в полной безопасности от халатности взрослых людей. Детей кормили сугубо здоровой пищей и едой, без обильных сахаров и солей, иногда и вовсе сахара не было ни в одной еде и напитков. Не буду скрывать, что еда была безвкусной, но зато она была полезной, хоть и не вкусной. Пока, что дети не знали о существовании сахара в еде, не знали о существовании сладостей, булочек и прочей пряностей. Сахар мы заменили фруктами и овощами, они правильно питались, но вот вкус еды был скудным, но дети не жаловались, ведь они пока что не знали, что еда может быть блаженной и желанной.

Все игрушки детей, были логическими, если ребенок разгадывал головоломку, ему давали сахарную круглую конфету. Если малыш три раза смог отгадать одну и тужу головоломку, ему давали следующую головоломку, не забывая давать в награду, маленькую сладкую конфету. Честно сказать, результаты превзошли все мои ожидание, маленькие малыши ради сладкой награды, были очень целеустремленными и настойчивыми. Головоломки понемногу усложнялись, как и все логические игрушки. Так как у малышей не было телефонов, планшетов, телевизоров, и прочих отвлекающих внимание вещей, то они все свое свободное время играли с логическими игрушками, они играли в это ради сладкой сахарной награды.

Признаюсь, сначала было очень тяжело, этот детский плач это что-то с чем-то, для меня это было настоящим испытанием. Все же не зря же в фильмах ужасов, людей пугают звуками детского плача.

Когда дети научились как-то говорит, мы перестали потакать капризам малышей, и как только до детей дошло, что плач им никак не поможет заполучить то, что они хотят, тогда малыши перестали плакать по пустякам, они плакали лишь тогда, когда их что-то беспокоило. Было очень сложно, но они должны были понять, что плачь не поможет им заполучить то, что они желают заполучить, и как только дети это поняли, что плакать бесполезно, они словно по щелчку пальца перенастроились. И дети начали хитрить и обманывать ради желанной цели, их смекалистость иногда поражала до глубины души. Дети быстро осознали, что хитростью и смекалистостью, они получать то, чего они желают, нежели чем просто бессмысленно капризничая и плача.

Важно отметит, все эти дела делались строго под наблюдением и присмотром детских врачей. Я очень серьезно отнесся к этому проекту, я много говорил со специалистами, и много читал научные статьи.

Когда дети начали более или менее нормально говорит, запускалось следующий этап, и к этому времени, я подготовил прочный обучающий планшет. В планшете был встроен лишь одно универсальная обучающая программа. Это обучающая программа работает примерно так, программа показывает букву “А”, и произносить эту букву человеческим голосом, и если ребенок повторить за программой и произнесет буква “А”, то малыш получает от взрослых маленькую круглую конфету. После первого пройденного этапа, программа перейдет к следующему этапу. Но прежде чем перейти следующему этапу, программа несколько раз заставить повторит пройденный этапы и уровни, чтобы лучше закреплять жизненно важные знание. После “А”, следует “Б” и так далее, и если ребенок ничего не ответит, то через тридцать секунд программа снова скажет букву “Б”, и если вместо “Б” ребенок скажет, “А”, то программа незамедлительно скажет снова “Б”. Медленно но верно, уровень сложности будет расти, и уровень сложности будет расти до тех пор, пока малыши не научиться читать, читать грамотно, а после, когда дети пройдут все уровни, то они получать высшую награду (много конфет). У обучающей программы есть неограниченное время, оно терпеливо и настойчиво обучает ребенка, никак не разочаровываясь в нем. Обучающая программа не кричит на ребенка, тем самым сравнивая его с другими более умными детьми. У программы нет чувств и эмоции, и оно не ставить одного ребенка выше другого, обучающая программа ко всем справедлива, что не скажешь о людях, которые пренебрегают над отстающими. Дети бывают разными, кто-то быстро учится, кто-то очень медленно учиться, но, самое главное, ведь они учатся, и не важно с какой скоростью, ведь главное результат, а не скорость. Люди считают тех, кто быстро учится умными, но скорость это не показатель интеллекта и ума. Все люди разные, а в школе детей гребут под одну гребенку, восхваляя лучших, и унижая худших, ставя им оценки, которые всегда бывают необъективными.

Обучающийся программа запросто заменило первоклассных учителей.

Когда дети стали более разумными и понимающими, то они не сразу получали награду, они получали конфеты тогда, когда они покажут взрослым пройденные этапы, и если ребенок проходил десять этапов, он получал десять конфет. Также приложение обучало детей считать, после она учила математике и многим другим полезным предметам. Детей никто не заставлял учится, они сами себя заставляли учится, это важно отметит, ведь здесь никто не кричал на детей, никто не разочаровался в них, никто не говорил им, что они бездарные и тупоголовые. В этом городе не было никакого психологического насилие над детьми, никто им не ставил оценки, и никто не сравнивал их с другими детьми. Ко всем детям относились одинаково, не ставя одного выше другого.

К моему большому удивлению, маленькие дети очень быстро учатся, их запоминательные способности на очень высоком уровне, они словно губки, впитывали все знание. И пользуясь их пиком запоминательных способностей, мы не давали детям, ну скажем бесполезные знание, которые будут засорять их головы бесполезной ерундой. В их несознательном возрасте, мы не хотели засорять им головы всяким мусором, потому что в несознательном возрасте, дети не могут отличать реальность и вымысел. И да, за физическое активность мы не забывали давать конфеты.

Дети, которые росли без психическое насилия, намного умнее и здоровее, не то чтобы мы вообще не ругали детей, но мы наказывали детей по разумному. Сначала мы объясняли детям причину наказание, и только потом мы их наказывали. Детей мы не били и не ругали, провинившегося малыша, мы оставляли на некоторое время в пустой белой комнате, время пребывании в пустой комнате, зависело от тяжести проступков ребенка. Человек это социальное существо, и нет лучшего наказание, чем прогнать на время человека от общества. Провинившийся ребенок чувствовал, если он будет делать плохие дела, то общество от него отвернется. Мы стадные существа, и нет лучшего учителя чем само общество, которое будет отвергать неугодных. Телесные наказание или психологические наказание мало чему учат, ведь эти наказание не дают ценный и жизненно важный урок человеку, ведь насилие разрушает психику человека, а не учет его, как поступать не надо. Почему я не придумал лучшего наказание, чем белое пустая комната.

Валерий Жидков как-то сказал “Мне кажется, что мы не всегда правильно воспитываем детей, воспитывая их принуждениями, запретами, запугиваниями и ложью, вот наши инструменты для воспитания. Ругать ребенка лет до четырех, вообще не имеет никакого смысла, потому что он не понимает причины крика.”

После того, как дети научились читать и считать. Прибыли высокотехнологичные планшеты с ручкой, у которых было только одна задача, научить детей писать. В этом планшете было установлено только одна программа, которая работала без ошибок и глюков.

Все дети были разные, кто развивался быстро, а кто-то медленно, но одно можно было сказать точно, они все имели свои слабые и сильные стороны.

Мы не сюсюкались с детьми, а говорили с ними, как взрослые люди, мы пока что не рассказывали им глупые и нелепые сказки, и не давали им читать умственно отсталые детские сказки, вместо этого они читали энциклопедии. И признаться честно, некоторые люди пугалась того, когда дети были умны не по годам. Они задавали очень много вопросов, и взрослые приходилось честно на них отвечать, не обманывая их и не выдумываю ничего лишнего и нелепого. Но вот на непристойные вопросы, взрослые не отвечали, и отнекивались от таких вопросов, честно рассказывая причины, почему они не хотят отвечать на эти непристойные вопросы. Обманывать и пудрить мозги детям я не хотел, ведь рано или поздно, все эти нелепые сказки и чудеса исчезнуть, когда дети узнают всю правду.

Дети каждый день читали по 30 страниц, и читали они довольно быстро. У каждого ребенка был свой жучок для прослушивания, и эти жучки записывали их чтение, они читали шепотом, так чтобы жучок фиксировал их прочитанные слова. После прочтение определенных страниц, в планшете появлялись контрольные вопросы, на которые они отвечали, и от их ответа зависела их размер награды. Большая часть детей с головой уходили за чтением книг, забывая обо всем на свете. Мы не запрещали им много читать, но это было до определенного времени, ведь они могли нанести вред своему здоровью, так что мы установили оптимальный лимит времени, и иногда мы добавляли дополнительное время. Кстати мы не давали маленькие круглые конфеты направо и налево, после определенной пройденной планки, награда либо уменьшались, либо вообще не давалось.

Дети не все свое время учились, они учились только тогда, когда они сами этого желали. Как и все дети они любили играть, и они играли в свое удовольствия.

Хоть, их было меньшинство, но все же некоторых детей, нужно было заставлять вести активный образ жизни. Мы не в коем случае их не заставляли, просто они должны были хоть как-то двигаться, чтобы не навредить здоровье бездельем.

Я старался следить за тем, чтобы у детей не возникало никакой иерархии, и прежде всего я начал с себя. В этом городе у меня не было никаких привилегии и роскоши, я жил так, как и все дети в этом городе. По началу жить новой жизнью было трудно, но со временем привыкаешь, но для этого потребовалось немалое время, и силы воли. Но, вот только некоторые работники были не готовы к этой новой жизни, они не могли жить без телефона, интернета, без вкусной вредной еды, мне пришлось пойти им на уступки, ведь терять старых работников было не выгодно по многим причинам.

Вы когда-нибудь видели группу четырехлетних детей, которые могут быстро читать, грамотно писать, считать, умножать, делить, и самостоятельно учиться? Да это может показаться поразительным явлением, но не для меня. Другие бы, очень обрадовались бы, если бы они достигли таких же ошеломительных успехов, что и я. Но я, не сильно то радовался этими достижениями, ведь не стоит расслабляться и задирать нос раньше времени, потому что впереди меня ждало куча работы.

Я не гнался за тем, чтобы сделать из детей вундеркиндов, нет нужды делать их одаренными и талантливыми. Я думаю это удел слабых и хвастунов, делать из своих детей лучшими из лучших. Я не такой человек, который будет пренебрегать над слабыми и слабоуспевающими детьми, все здесь равны, вне зависимости от способностей, умений, талантов и прочих важных для капиталистического общества качеств. Мне не важно одаренный ли ребенок или нет, все здесь равны, как подобает сплоченному обществу. Все здесь это единый организм.

Я ничего не требую от детей, и они не подстраиваться под меня и под систему. Я стараюсь дарить свое внимание и любовь ко всем детям, а не дарить все свое внимание только одаренным, талантливым и умелым детям, тем самым игнорируя остальных. Я не жду от детей многого, мне достаточно и того, что они могут самостоятельно думать и анализировать, не опираясь на мнение и мысли взрослых. Дети не заучивают правильные ответы, они знают, что многие вещи могут быть ошибочными, и неверно истолкованы, нет смысла засовывать бесполезные знание, ведь смысл учебы заключается в том, чтобы дети научились думать, а не зубрить готовые и верные ответы. И сдавать экзамены, в котором лучшими становиться те, у кого хорошая память.

Да, люди не понимают этой простой истины, важно не то, что ты запоминаешь правильные ответы, важно лишь то, что ты знаешь как оно работает. Смысл в том, что все сложные вещи состоит из множество простых вещей. Простые вещи объединяясь в одно целое – становиться сложными. Главное проблема заключается в том, что люди не понимают, что сложные вещи, состоят из простых и маленьких кирпичиков. Иначе говоря, люди не видят маленькие кирпичики, вместо этого люди видят большую сложную вещь, не видя того, что эта вещь состоит из разных маленьких простых кирпичиков.

Я ничего не навязывал детям, они были свободны от бремени консерватизма, свобода мысли и свобода слова были превыше всего. Важно упомянуть то, что и у свободы то же есть свои границы дозволенного. Вам будет очень трудно смириться с тем, что свобода слова, напрочь стирает чувства стыда, а все потому, что я никогда не ругал детей за то, что они говорили то, что было у них на уме, не скрывая тем самым внутренних дьяволов и демонов. И этого я и добивался, чтобы дети не стыдились своих внутренних тараканов в голове, но к этому очень трудно привыкнуть. Вы не представляете, как мне иногда было стыдно за детей, но все же это моя плата за светлое будущие, я смиренно должен терпеть свой внутренний консерватизм, ведь без свободы слова, и не будет и светлого будущего.

1922 году Томас Эдисон заявил “Кинофильм призван радикально изменит систему образования, через несколько лет, он вытеснит большинство, а то и все учебники и учителей.” Но до сих пор, система образование так и не поменялось. Похоже я единственный, кто в двадцать первом веке собираюсь принести революцию в образовании, по крайней мере я так считаю.

Четырехлетние дети обладали умом взрослого человека, дети из-за чрезмерного любопытства, и к любви к новым знанием, становились все умнее и умнее. Малыши не стояли на месте, постоянно поглощая новые знание. Их любовь к мудрости, открывало им новые чудеса и технологии, дети не получали все блага сразу, они получали понемногу, это делалось для того, чтобы дети не теряли интерес, ведь открывать новые вещи интереснее, чем получать все и сразу. Это как в компьютерной игре, когда у тебя есть все, то играть становится неинтересно, но когда у тебя появляется цель, то играть становится интереснее и захватывающее. Я пытался сделать жизнь игрой, за погоней за удовольствием, дети получали полезные знание и умение, и самое главное они получали блага.

Много денег ушло не на строительство города, а на новую систему общества, хоть моя идея со стороны выглядеть легкой, но на самом деле, мне пришлось проделать тонны умственной работы, чтобы воплотить свою идею в жизнь. Большая часть денег ушло на программистов и на разработчиков умных гаджетов.

С одной идей, далеко не продвинешься, её надо все время улучшать, дорабатывать, обновлять, исправлять ошибки, оптимизировать, и бесконечно работать, и самое главное, нужно признавать свои ошибки, и двигаться вперед.

Чтобы построит новое, нужно разрушить старое. Я разрушил институт семьи, сделав всех детей одной большой семьей, здесь не было понятии – “свой или чужой,” здесь работала система – “Мы единое целое.”

Один начитанный ребенок хотел жить со своей семьей, и посему он спросил меня, почему его отлучили от семьи?

– Я понимаю, что ты хочешь жить со своей родной семьей. Ты видишь в семье только прекрасное и хорошее, но не забывай видеть плохие и негативные стороны обладании семьи. – ответил я ему. – Воображение и реальность, это два разных мира. Раз ты хочешь заполучить семью, попробуй уговорить взрослого, чтобы он притворился твоим отцом или матерью? Хоть это будет не настоящей семьей, но оно хотя бы приблизится к твоему видению семьи.

– Я конечно все понимаю, но не могу поделать с желанием обладать собственной семьей. – ответил мне малыш. – Я прекрасно знаю, что родители это не всегда святые и любящее люди, они не идеальны, но зная все недостатки, я все равно мечтаю о семье.

– Это нормально желать того, что у тебя у самого нет, главное чтобы это не переросло в зависть.

– Странные мы однако существа. – сказал малыш.

Хоть Сапольски протестовал, но я настоял на том, чтобы понемногу показывать детям грязь и жестокость этого мира. Жестокость этого мира показывалось малой дозой, чтобы не шокировать детей, и этот метод сработал.

С четырех лет, мы добавляли в рацион детей нездоровую, но вкусную пищу. Есть же одна история, где царь боясь отравления, принимал небольшие дозы яда, в итоге выработал иммунитет к яду. Я аналогичным обзорам давал детям умеренное количество нездоровой пищи, чтобы их организм не стал хрупким и тепличным. Не здоровая пища вредна, только тогда, когда ты злоупотребляешь им. Любой продукт станет ядом, если им злоупотреблять. В нездоровой, но вкусной пище был подвох, и этот подвох был тем, что это пища стоило дорого, детям нужно было потрудится, чтобы полакомится этой вкусной едой. За удовольствие, нужно было платить умственным, реже физическим трудом, любой полезный труд, это блага для общество. Чем ты больше инвестируешь в блага общества, тем больше ты получаешь от общества те самые блага виде награды, вроде вкусной еды и сладкого питья, это было равноценным обменом. Труд равно блага. Ленивых детей практически не было, но думаю в будущем, они себя явят, так как хитрость и изворотливость детей меня пугало.

Мой большой успех заключалось в том, что у детей – голос разума преобладал над не логичными чувствами. Это было большим достижением для меня, но не для Сапольского.

Первой серьезной проблемой, с которой я столкнулся, было какая-то непонятное жесткость одной девочки, у которой были садистки наклонности. Ее садистские наклонности доставляли нам немало проблем. Эта девочка была психически здоровой, и у нее не было никаких отклонении от нормы, но и главное эта девочка была умной. Неизвестно было то, что именно вызывает у нее жесткость и склонность к насилии. Я не хотел применять насилия против детей, но мне пришлось. Эту жесткую девочку звали Инесса, она была кошмарам для всех детей, ее боялись все, иногда даже взрослые пытались обходить ее стороной. Эту проблему нужно было решать, и я надел на руки Инессы электрический браслет, который бил ее током тогда, когда она пыталась кому-то причинить боль и навредить кому-то. В итоге, этот электрический браслет помогло отучить Инессу от жестокости и насилия. Вам может показаться, что я обращаюсь с детьми как с животными, но проблема в том, что люди и есть те самые животные. Не будь люди животными, мы жили бы в разумном мире, а не вот это все.

У нас был один урок душевной боли, вы не ослышались, урок душевной боли. В этом уроке дети получали душевную боль, став на время изгоями в группе. Изгоями становились по очереди, дети прекрасно знали что все это обман, и что они только на время станут изгоями группы, но все же эти глупые стадные чувства проявляли себя, как никогда кстати, ведь эти глупые чувства на то они и глупые и нелогичные. Изгои в группе чувствовали боль от одиночества, от предательства и обмана, и эти невыносимые чувства оседали в их груди, и они тащили собой груз одиночества, который отягощал их жизни. Таким образом, дети становились добрее к друг другу, ведь не познав боль, вы не поймете, что оно такое. Как говорил Масаси Кисимото – “Мы знаем, что такое боль, и стараемся быть добрее к другим.

Боль помогает нам быстрее взрослеть, понять, что для нас важно. Ведь, лишь повзрослев, мы начинаем осознавать цену нашим поступкам. Не зная их боли тебе никогда не понять людей, а если поймешь это не значит, что они поймут тебя. Такова истина.”

Хоть, Сапольскому было неприятно мои методы, но все же он терпел свои порывы совести.

Второй проблемой, с которым я столкнулся, так это появление белой вороны среди детей. Белого ворона звали Икар, у него было отталкивающее и неприятное лицо, которая мешало ему нормально жить. У Икара было доброе сердце с стойким характером, но все же сильный характер все равно изнашивается в одиночестве. Стоило лишь Икару надет на себя удобную и уникальную маску на лицо, то со временем отношение детей к Икару менялось в лучшую сторону, и как после этого говорить то, что – главное душа человека, а не его внешность. Вы можете сказать, что после одного важного урока душевной боли, дети должны были понять чувства Икара и проявлять к нему теплые чувства, но это отнюдь не так работает, ведь внутренние защитные механизмы не дремлют.