Жизнь по закону Мёрфи

– Прости меня.

Селина порывисто обняла его за плечи и поцеловала. Ненормальная. Как можно так не уважать себя? Пожалуй, эти психи стоят друг друга. Джейсон ответил на поцелуй, словно нехотя. Одной рукой он по-прежнему держал планшет, а второй обнял Селину за талию. Странная парочка. Они оба пугали меня, но в их общении было что-то завораживающее. Нездоровое, но притягивающее внимание.

– Я черт-те что себе надумала, – прошептала Селина, отстраняясь.

Джейсон не успел ей ответить – зазвонил телефон.

Разговор я не услышала, потому что Селина направилась к спальне – проверить, как чувствует себя их пленница. Метнувшись с пола на кровать, я поняла, что уже не успеваю изобразить крепкий сон. И принялась потягиваться, словно только что проснулась. Скорее всего, Селина мне не поверила, но завтрак принесла без лишних вопросов. После вынужденной голодовки я проглотила его, практически не рассматривая. Блинчики и омлет оказались на удивление вкусными, а вот сок был явно из пакета, но сейчас не время и не место требовать свежевыжатый. Стоило поблагодарить за завтрак.

Вместо этого я начала разговор с крутившегося на языке вопроса:

– Как ты можешь позволять ему так с собой разговаривать?

И зачем только я лезу в их жизнь? Хочет унижаться и пресмыкаться перед эгоистом – так пусть унижается.

Селине не понравился мой тон.

– Послушай, мисс психолог, – раздраженно бросила она, забирая пустой стакан и тарелку. – Ты нас не знаешь. И свое мнение можешь…

– Дай угадаю: засунуть в задницу?

– Догадливая, – ее губы тронула улыбка, но затем Селина снова нахмурилась. – Возможно, даже выживешь.

– Как выжила ты?

Предположение сорвалось с губ неожиданно и осталось без ответа, но я знала, что случайно оказалась права. Вот, что их связывает с Джейсоном! Она была его жертвой. Такое будущее покорной тени ждет и меня, если я не сбегу.

Перспектива не радовала, и я решила действовать – не договорюсь, так хоть почву прощупаю. Факт, что отцу до сих пор не сообщили обо мне, возвращал к мысли о выкупе. Будь они действительно деловыми партнерами, давно бы вернули меня в Нью-Йорк, да еще и с извинениями. Придется начать торги и определить цену – этим и займусь.

– Раз уж вы знаете, кто я, может, сразу договоримся о сумме?

– С чего бы это? – Селина не удержалась от смешка.

– У меня есть счет, как и у отца, – стараясь придать голосу беззаботность, я пожала плечами. – Так зачем нам лишний посредник в переговорах? Схема проста: я плачу деньги – вы меня отпускаете. Естественно, без взаимных претензий.

Я воодушевилась от собственной речи, но предложение вызвало лишь снисходительную улыбку. Неужели Селина догадывалась об истинной причине, по которой я не хотела втягивать отца в диалог? Может быть, стоило сразу сказать ей правду? Все еще сомневаясь, я тянула время. Селина молчала.

– Вам не нужны деньги?

Ну, давай же, прояви хотя бы дежурный интерес. На миллионеров вы не похожи, а, значит, нужно просто предложить верное количество нулей.

– Если Джейсон убедится в твоей непричастности к похищению, деньги не понадобятся. А если ты все-таки в нем замешана, они не помогут, – Селина расставила все точки над «i».

Отлично, так я даже сэкономлю. И, надеюсь, уже к вечеру меня здесь не будет. Вернусь в отель к Эрику, заставлю купить билеты. Дождемся Спайка на Гоа.

Планы я строила зря – вся моя жизнь подчинялась закону Мёрфи, и похищение не стало исключением. Доказывать мою невиновность было некому: Сатир так и не вернулся, а Джейсон уехал, договорившись по телефону о взятке местным полицейским. Вплоть до самого вечера я изнывала от скуки: курила и перелистывала журналы – Селина принесла их вместе с сигаретами во время обеда. Похоже, что она готовила сама, уж слишком вкусными были тушеные овощи и куриный суп. И где только Джейсон нашел такой уникум?

Выпустив в потолок колечко дыма, я прислушалась к голосу из соседней комнаты. Селина с кем-то переговаривалась по скайпу на незнакомом языке. Пару раз слух зацепился за певучее «да». Получается, она русская. Открытие мне ничего не давало, и я принялась исследовать спальню, насколько позволяла длина цепи на запястье: пошарила в тумбочках и заглянула под кровать, в надежде найти завалявшуюся скрепку и попробовать открыть наручник. Поиск не прибавил ни полезного инструмента, ни информации, помимо того, о чем я догадывалась сама: ни Сатира, ни Сандру нельзя было назвать аккуратными. Они даже не удосужились донести до мусорной корзины обертки от шоколадок и упаковки от презервативов. Лучше бы ножик на полу забыли. Ну ладно, хоть грязное белье нигде не валялось, и на том спасибо. До шкафа я дотягивалась только ногой, но это не помешало мне открыть дверцу и лично убедиться в полном отсутствии изысканности у Сандры: первую половину ее гардероба составляли фейки, вторую – модели из старых коллекций. Обувь удручала не меньше одежды. Иного я и не ожидала от женщины, выбравшей себе в спутники такого неряшливого мужчину как Сатир.

Оставив идею с поиском скрепки, я смазала запястье остатками низкокалорийного майонеза с сэндвича. С его помощью браслет снять не удалось, лишь испачкалась подушка. Открутить спинку от кровати тоже не получилось, но я не сдавалась, дергая цепочку и передвинув браслет с середины изголовья до бокового изгиба. Мне практически удалось спустить его к ножке! Перегнувшись через матрас, я свесилась с кровати и уперлась лбом в пол. И нервно хихикнула, представив, как выгляжу со стороны: ерзающая по одеялу нижняя половина тела и остающиеся вне поля зрения голова и плечи. В таком виде меня и застал вернувшийся Сатир.

– Если это приглашение, то я не заинтересован, – мрачно бросил он с порога.

От неожиданности я дернулась, выпрямляясь, и с грохотом свалилась на пол, не удержавшись на матрасе. Перешагнув через мои ноги, Сатир распахнул шкаф.

На нем были все те же хлопковые штаны и гавайская рубашка, измявшиеся за сутки и пропитавшиеся потом; похоже, он спал прямо в одежде, если вообще спал. Темные круги под глазами и помятая физиономия свидетельствовали либо о бессоннице, либо о запое. Не стесняясь чужого присутствия, Сатир принялся расстегивать пуговицы рубашки. Интересно, ему при зрителях и штаны снять не слабо?

Развить мысль я не успела – Сатир сбросил рубашку и отвернулся. Пока он шарил в шкафу в поисках чистой футболки, я не могла отвести взгляда от человеческого черепа с рогами – татуировка занимала всю спину. Так вот откуда у него это прозвище! Я тихонько фыркнула, собираясь отпустить едкое замечание о его художественном вкусе, но осеклась, разглядев шрам под лопаткой, четко по центру правой глазницы черепа. И еще два широких рубца на пояснице. Интересно, кто его исполосовал? Хотя, с таким вспыльчивым характером вообще удивительно, что Сатир до сих пор жив. Если он такой агрессивный и в постели, мне жаль Сандру.

– Долго будешь пялиться? – Сатир перехватил в мой взгляд в зеркале.

– Было бы на что, – гордо вскинув голову, я отвернулась, чувствуя, как предательски вспыхнули щеки.

Надеюсь, он не заметил. С чего вообще взялось это псевдосмущение? Подумаешь, не самый симпатичный мужик разделся в моем присутствии. И что я, татуировок на спине не видела? У меня и у самой есть одна, на копчике. Пока я краснела и занималась самокопанием, Сатир успел переодеться. Футболка тоже была ему велика, зато джинсовые шорты, сменившие мятые штаны, сидели как влитые. На оголившейся щиколотке обнаружился очередной шрам.

– Никак не успокоишься? – Сатир снова заметил брошенный на него взгляд. С момента возвращения он впервые внимательно посмотрел в мою сторону. И выругался, увидев, как молодо я выгляжу без косметики. – Тебе хоть пятнадцать есть?

Ответить я не успела – в дверях появилась взволнованная Селина. Нервно перекладывая сотовый из одной руки в другую, она дождалась, пока Сатир к ней обернется.

– Что? – раздраженно бросил он.

– Лесли, мне очень жаль, – Селина замялась, подбирая слова. – Звонил Джейсон… они нашли тело…

~ 3 ~

Раньше я думала, что стоит мне пропасть, и об этом уже через сутки будут трубить все таблоиды. Третий день в плену заставил переоценить собственную значимость: поиском не занимались ни пресса, ни родители. Даже мой парень не проявлял активности. Мог хотя бы местную полицию в известность поставить или позвонить в консульство, а они бы запустили репортаж по телевидению. Но в новостях никто не упоминал об исчезнувшей американке.

Первые дни я еще придумывала оправдания: Эрик мог решить, что я психанула и улетела на Гоа, как и грозилась во время последней ссоры, а родители пока не обнаружили мое отсутствие в городе. И на материке. Подруги же до последнего будут думать, что я с Эриком.

Срыв произошел, когда длительность пребывания в Таиланде перевалила за неделю. Меня по-прежнему никто не хватился. Истерика началась банально – со слез и причитаний. Моих и без того занятых зрителей, которые в последние дни развили бурную деятельность, организуя похороны, это мало заботило. В отместку их равнодушию я перебила посуду, оставшуюся после обеда. Выходка снова осталась без внимания. И лишь когда я попыталась поджечь простыни, Сатир отобрал у меня зажигалку и вкатил дозу успокоительного. Я отбивалась, осыпая его ругательствами, но он не снизошел до ответа и, оседлав мои ноги, загнал иглу шприца в бедро.

Осознание новости о смерти Сандры далось ему нелегко. Неряшливый вид дополнился угрюмым выражением лица и стойким запахом перегара. Во взгляде читалась апатия; Сатир практически не разговаривал, проводя большую часть времени в гамаке напротив коттеджа. Он бы и есть перестал, не возьмись за него Селина. Каждый раз она настойчиво отбирала у него стакан или бутылку, заменяя очередным блюдом собственного приготовления, и возвращала алкоголь лишь в обмен на пустую тарелку. Селина занималась и мной, наведываясь в спальню, чтобы оставить еду или отвести в ванную. Она же поделилась бельем и принесла пижаму – трикотажные шорты и топ. Наконец-то я могла постирать комбинезон, выглядевший не лучше привычных нарядов Сатира: мятый и пропитавшийся потом.

От действия успокоительного я отошла рано утром. Перед глазами все плыло, во рту пересохло. Допив остатки воды из бутылки на тумбочке, я снова откинулась на подушку. Шел седьмой или восьмой день заключения – я сбилась со счета. Да и какая теперь разница, если меня все равно никто не ищет? Начинался рассвет: макушку кокосовой пальмы под окном осветило солнце. Еще слишком рано. С ненавистью уставившись в потолок, я пыталась прикинуть, сколько времени придется дожидаться Селину. Хотелось курить, но зажигалку мне так и не вернули. Орать бесполезно – меня услышит лишь спящий в гамаке Сатир. И принципиально не двинется с места.

Приближающийся треск мотора заставил меня рывком сесть на кровати – к коттеджу приближался скутер. Неужели Эрик все-таки включил мозг и позвонил в полицию? Я вскочила, собираясь закричать, но помешал возмущенный голос Сатира:

– Какого черта ты здесь забыл?

Чтобы разглядеть, что происходит за окном, я встала на матрас. Наручник не давал выпрямиться, но любопытство пересиливало боль в запястье.

Темноволосый водитель был среднего роста, неприметным и, пожалуй, даже худощавым, если сравнивать его с Сатиром или Джейсоном. Небольшая бородка делала лицо простоватым. Он молча спешился, оставив скутер у пальмы. Сатир поднялся из гамака к нему навстречу. От расслабленности не осталось и следа – в движениях снова проснулась агрессия.

– Я спрашиваю: какого черта ты здесь делаешь?

Из соседнего коттеджа выбежала Селина в футболке Джейсона – явно натянула впопыхах первое, что попало под руку. Джейсон в одних джинсах появился следом. Разглядев незваного гостя, он спрятал пистолет за пояс.

– Англичанин? – больше испуганно, чем удивленно воскликнула Селина.