Вальс ведьмы

– Однако думаю, что сложившаяся ситуация не слишком справедлива по отношению к нам, – продолжил он, игнорируя или намеренно не замечая моего выражения лица.

– Неужели вы хотите большего? – спросила я, не в силах и дальше молчать.

– Почему бы и нет? Мы могущественнее их.

– И малочисленнее, – нахмурившись, добавила я.

– Мы живем в укрытии и вынуждены скрывать магию, чтобы их не напугать. Это все равно что жить в окружении крыс. Они могут причинить вред, если решат действовать, но при виде простой искры в отчаянии убегают в свои грязные норы.

Ярость заставила меня запнуться. Мое тело напрягалось сильнее с каждым произнесенным им словом.

– Мы живем в особняках, периодически занимаем государственные должности или принадлежим к знати просто из-за того, кто мы есть. Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-нибудь Черной крови, кто не был изгнан, голодал?

В моей голове снова всплыл тот рабочий квартал, полный сажи и мусора, где я пряталась в детстве, в день, когда мое Откровение стало всеобщим достоянием, день, когда умерли родители. С тех пор я больше не бывала там, но невозможно было забыть лица тех, кто наблюдал за мной, и их выступающие кости.

– Но мы могли бы быть намного могущественнее. Я не говорю ничего надуманного, мисс Кейтлер. Это природа. Правит сильнейший. А мы сильнее, – добавил он, приближаясь ко мне.

Я остановилась посреди паркета. Клянусь Семью Адами, до чего же я ненавидела эти слова.

– Почему мы танцуем с вами, мистер Теннисон? – хриплым голосом спросила я.

– Вы знаете почему, – ответил он с натянутой улыбкой на лице. Он подошел чуть ближе. – Юные девушки, которых представили королеве, делают это только по одной причине.

Я резко отдернула руки. Не сделай я этого, я бы вонзила ногти ему в шею, даже несмотря на перчатки.

– Позвольте мне быть с вами откровенной. Я согласилась на танец, потому что в присутствии ваших родителей у меня не было выбора, – медленно произнесла я, позволяя словам, как камням, сыпаться на него. – Но меня не интересует брак, и мне не хочется никаких ухаживаний, и я не хочу танцевать на этих глупых балах. Тем более с вами.

Румянец залил все лицо Дэвида Теннисона. Его улыбка оставалась неизменной, но я чувствовала, как его магия окружает меня, душит, сжимает со всех сторон. Даже дышать стало трудно.

– Той ночью я видел, как вы наслаждались танцем с этим… жалким выходцем Красной крови, – ответил он. Его рука махнула в направлении библиотеки.

– Я бы станцевала с ним тысячу раз, прежде чем сделать еще хоть шаг в вашу сторону, – прошипела я.

В адрес человека, который ненавидел таких, как Андрей, это было жестоким оскорблением. Возможно, я зашла слишком далеко. Но мой комментарий задел его гордость до глубины души, так что это было достаточной наградой для меня.

– Больше не приглашайте меня на танец, – добавила я и повернулась к нему спиной.

Я не стала дожидаться его ответа. До конца оставалось еще несколько тактов, но тем не менее многие прервали свой танец и повернулись в мою сторону, когда я быстро покинула паркет. К счастью, вокруг было так много людей, что я не видела ни тетю с дядей, ни Лироя. Я снова направилась к библиотеке, но, когда уже собралась переступить порог, кто-то столкнулся со мной, заставив меня отступить.

Я вскинула ладонь, и проклятие едва не сорвалось с моих губ, прежде чем пара крепких рук поднялась в попытке защититься.

– Простите меня, мисс Кейтлер. Я не хотел вас пугать.

Я моргнула; гнев ослабел настолько, что мне удалось сосредоточиться на мужчине передо мной. Потребовалось несколько секунд, чтобы узнать его.

Он был немного выше меня, с густыми седыми усами, шляпой под мышкой и в костюме, который резко контрастировал со всеми, кто его окружал.

– Инспектор Эндрюс, – удивленно пробормотала я.

Тот самый мужчина, с которым мы столкнулись на выходе из ателье миссис Кертис. Тот самый, кто, по словам тети Эстер, нашел меня в день смерти моих родителей.

– Что… что вы здесь делаете? – спросила я, нахмурившись.

Судя по брызгам грязи у него на брюках и блестящему поту на пухлом лице, было понятно, что он пришел сюда не вальс танцевать.

– Прошу прощения за вторжение, мисс Кейтлер, – сказал он, нервно поглаживая усы. – Но мне срочно нужно поговорить с вашими тетей и дядей. Речь идет об очень деликатном деле.

Только я собралась задать ему еще один вопрос, как из глубины зала раздался пронзительный смех. Столь возмутительный звук не мог принадлежать никому, кроме тети Эстер. Мы повернулись и увидели ее с бокалом в руке, смеющуюся над чем-то, что, должно быть, сказал мистер Холфорд, отец Серены.