Странные дела в отеле «Зимний дом»

– Ну да, – кивнул Фредди. – Это как бы основа фотографии. Леонардо да Винчи использовал её, чтобы зафиксировать проекции, а затем в деталях прорисовать города и пейзажи. Шкивы[4 - Шкив – колёсико с канавкой или ободом на окружности. Шкивы используют в сложных устройствах, чтобы распределять нагрузку между элементами.] барахлят, поэтому наладить всё это мне помогают Джексон и другие ребята. Пошли, я тебе покажу.

По наклонной рампе[5 - Рампа – низкий барьер вдоль авансцены, закрывающий от зрителей осветительные приборы.] они поднялись на платформу с перилами. Элизабет провела пальцем по краю огромной, но неглубокой чаши.

– Это и есть экран?

– Именно, – Фредди стоял на углу платформы и развязывал верёвки. – Сейчас здесь беспорядок, но если на следующей неделе заняться уборкой и ремонтом, то, думаю, к Новому году успею всё наладить, может, даже раньше.

– Удивительно, что я об этом даже не слышала, – вздохнула девочка.

Фредди посмотрел на неё с притворным изумлением.

– Что-что? Нашлось нечто такое, о чём Элизабет Летин никогда не читала в своих книгах?

Он засмеялся, и она вместе с ним.

– Я уже в процессе, – ответила девочка с улыбкой. – Исследую!

Элизабет вела список, озаглавленный «Вещи, О Которых Я Хочу Узнать Побольше», добавляя в него всё новые пункты. Недавно она добавила гипноз, каллиграфию, вязание крючком, йогу и как правильно выбрать собаку в качестве домашнего любимца.

– Серьёзно, это просто очень крутая штука! – увлечённо продолжал Фредди. – Эту камеру-обскуру построил Милтон Фоллс примерно 80 лет назад. В безоблачные дни гости отеля приходили сюда во второй половине дня, и для них делалась небольшая демонстрация. Норбридж говорит, что хочет это возродить.

Элизабет перешла поближе к Фредди, который стоял рядом с панелью управления, где располагались кнопки и рычаги. На металлической пластинке было выгравировано:

Это устройство позволяет

увидеть мир по ту сторону.

Милтон Фоллс, 1934

– Увидеть мир по ту сторону? – повторила девочка.

– Ещё один эксцентричный представитель семейства Фоллсов! – глаза Фредди сверкнули. – Твоего семейства!

Элизабет засмеялась, но затем ей пришла в голову мысль, впервые за это время: после Нового года она по-прежнему будет здесь, в то время как Фредди поедет домой. От этой мысли по спине у неё пробежала странная дрожь.

Девочка перечитала загадочные слова: «Это устройство позволяет увидеть мир по ту сторону».

Несколько минут Фредди показывал Элизабет, как управлять камерой-обскурой, объяснял назначение ручек и рассказывал об истории устройства.

– Вот так это всё работает, – произнёс он наконец.

– Норбридж выбрал для тебя очень интересный проект, – проговорила Элизабет, бросая взгляд на панель управления. – Скажи, ты ещё вспоминаешь прошлый год? Всё, что тогда случилось?

Они оба много раз обсуждали эту тему по почте, но в последние месяцы эти вопросы всплывали всё реже.

Фредди слегка нахмурился.

– Честно, Та Самая Книга, Грацелла и Химсы… всё это действительно страшно. Ужасно. Я стараюсь об этом не думать.

«Вполне объяснимо, что Фредди избегает этой темы», – подумала Элизабет. Ей и самой порой хотелось позабыть о событиях прошлого Рождества, слишком уж страшными они были. Но оставались детали, которые она никак не могла выбросить из головы.

– Ты знаешь, что Маркус К. Химс умер в ту же самую ночь, что и Грацелла? – спросила она.

Фредди посмотрел на неё округлившимися глазами.

– Никогда не слышал об этом!

– Мне рассказали Норбридж с Джексоном, пока мы ехали сюда.

– Помнишь, я писал тебе, что здесь было на следующий день после того, как ты уехала? Как я подслушал разговор Леоны и Норбриджа в библиотеке?

– Помню, – ответила Элизабет.

Она хотела обсудить эту информацию с Норбриджем. По словам Фредди, Норбридж сказал Леоне что-то вроде: «Должно быть, она его убила», и сразу после этого Леона и Норбридж заметили Фредди и сменили тему.

– Я всё время думал, о чём это он говорил тогда, – сказал Фредди. – Типа, кто этот «он» и кого убили?

– Я сегодня подслушала, как Норбридж разговаривал со своим другом в кафе в Хевенворте. Он сказал, что волнуется, как бы она не вернулась.

Фредди уставился на Элизабет:

– Она – это Грацелла? Ты думаешь, это её они имели в виду и в том, и в другом разговоре?

– Не знаю. Но всё это звучит очень странно.

– Знаешь, о чём я мечтаю? – очень определённо сказал Фредди и, не дав Элизабет и слова вымолвить, сам ответил на свой вопрос:

– О простых, спокойных, мирных, ничем не примечательных, без-за-бот-ных рождественских каникулах в «Зимнем доме».

Колокольчики позвонили к ужину, и Фредди наклонил голову, словно говоря: «Нам пора идти». Элизабет слушала пение далёких колокольчиков и размышляла над словами Фредди. А он стоял и ждал, что она скажет.

– Кстати, – сказал Фредди, – словосочетание «камера-обскура» можно преобразовать в «ура, мракобеска», если захочется составить анаграмму.

– Хороший ход, – засмеялась Элизабет и протянула ему руку для рукопожатия. – И я согласна с тобой, я тоже хочу простых, без-за-бот-ных, ничем не примечательных каникул в «Зимнем доме».

Она ещё раз стиснула ему руку.

– По крайней мере, я искренне думаю, что этого хочу.

Глава девятая

Разговор за обедом

Образ

Двадцать минут спустя, быстро переодевшись в платье изумрудного цвета, которое Джексон оставил для неё в комнате (как и в прошлый раз, в номере 213), Элизабет направилась в Зимний Зал с толпой других гостей. Генеалогическое древо Фоллсов красовалось высоко над входом, и Элизабет остановилась на минутку, чтобы на него посмотреть.

Выглядело оно так: