Как я стал псом по кличке Сумрак

Джордж раз-думал, два-думал, три-думал и совсем передумал туда идти, но было поздно. Коко подошла к краю ветхой лестницы. Джордж глубоко вздохнул, ободряюще похлопал Сумрака и поплёлся за Коко вниз по узкой лестнице, одной рукой держась за стену, чтобы не упасть.

Ступеньки повернули, стена превратилась в перила, и следующий пролёт неогороженных ступеней вёл в само подземелье. Они стояли на последней площадке посреди подвала, а направо и налево уходили ряды древних каменных арок.

– Призрак! – ахнула Коко и махнула фонариком, высвечивая полоску от стеллажей с покрытыми паутиной винными бутылками до трёх огромных и мрачных каменных плит.

– A-а-а-а! – сердце Джорджа чуть не выпрыгнуло из груди, и Коко еле успела подхватить его, а то он скатился бы кубарем с лестницы.

– Коко! – нахмурился Джордж. – Прекрати!

Коко только расхохоталась.

– Это не смешно! – обиделся Джордж и кивнул на ближайшие гробницы.

– Чьи они? – спросил он дрожащим голосом.

– Я не знаю, – пожала плечами Коко. – Какие-то мои далёкие предки, наверное. Теперь здесь людей больше не хоронят – это очень старые гробницы. Мама говорит, что один из них был крестоносцем.

Они уже стояли у подножия лестницы.

– Сюда, – прошептала Коко и направилась от гробниц и винных бутылок в другую половину подвала.

– Неужели тебе не стрёмно? – прошептал Джордж. – Жить в доме, под которым могилы?

– Нет, – ответила Коко, шаря фонариком по ближайшему углублению в стене, забитому всяким барахлом. – Наоборот, успокаивает. Они вроде как охраняют нас.

Джордж ненадолго задумался.

– Мама однажды подарила мне щенка, – сказал он. – Чтобы он меня охранял. Но папа отдал его.

Коко направила фонарик так, что теперь они видели глаза друг друга. Джордж сам удивился, что сказал это. Он никому никогда не рассказывал о Снежке. Может, это из-за сна, который он видел прошлой ночью?

– Когда это произошло?

– Ещё до того, как мы сюда переехали.

– Не понимаю, – мягко произнесла Коко. – Если собака должна была охранять тебя, зачем папа её отдал?

– Точно не знаю. Когда мама умерла… какое-то время папа вёл себя довольно странно. Думаю, ему было трудно справляться вначале, но сейчас ему уже намного лучше.

– А как звали собаку?

Джордж улыбнулся. Коко, как и он, очень любила животных.

– Снежка. Она была альбиносом.

– Ух ты. Альбиносы редко встречаются, да?

– Ага, очень редко. Альбинос чихуахуа.

– А где она сейчас?

Джордж пожал плечами.

– Не знаю. Мама взяла её из приюта, так что, думаю, отец просто отнёс её обратно. Я только надеюсь, что Снежка не… ну, ты понимаешь… не разочаровалась в жизни из-за этого. Когда сначала тебя берут в семью, а потом бросают. Понимаешь?

– Если она тогда была щенком, – сказала Коко, положив руку на плечо Джорджа, – она, скорее всего, не помнит. Та к что не волнуйся.

– Ты права, – кивнул Джордж. – Спасибо.

– Думаю, у неё теперь новый дом.

Что-то зашевелилось на потолке, и Коко тут же посветила туда фонариком.

– Летучие мыши, – сказала она.

Десятки летучих мышей спали на потолке вниз головой, каждая размером с кулак. Их мохнатые головы едва высовывались из плотно сжатого кокона кожаных крыльев.

– Смотри-ка! – зашептала Коко, перемещая луч фонарика туда, где из-за дальней арки торчала алая с золотом ткань. Они подкрались поближе.

Ткань была постелена на деревянный стол, а сверху на золотой подставке гордо возвышалась большая раскрытая старинная книга, рядом стоял золотой канделябр с тремя свечами и два предмета, накрытых фиолетовой шёлковой тканью, которые явно напомнили Джорджу клетки кролика и попугая.

– Вот они, – воскликнула Коко и протянула Джорджу фонарик.

Она чиркнула спичкой и зажгла одну из свечей. Пламя дотянулось до воска и разгорелось ярче, отгоняя темноту. Коко приподняла ткань на одной клетке, а Джордж – на другой, под тканью они действительно обнаружили кролика и попугая.

Кролик грыз кусочек моркови, а попугай ковырялся в кормушке, наполненной семечками.

– Хмм, – протянула Коко. – По-моему, в них нет ничего необычного.

– Может быть, Клайв опять поменял их телами? – предположил Джордж.

– Возможно, – с сомнением произнесла Коко.

– А может, они просто привыкли к новым телам.

Коко нахмурилась.

– Что ты хочешь этим сказать?

Коко и Джордж обнаружили кролика и волнистого попугайчика

– Ну, вот представь. Если бы мы с тобой поменялись телами, сначала мы бы просто обалдели. Я бы хотел есть то, к чему привык, и делать то, что обычно делаю. А потом, со временем, я бы приспособился. Быть в твоём теле.

– Хмм, – снова протянула Коко, и Джордж понял, что она всё ещё не верит во всю эту историю с Клайвом-колдуном.

Может, в книге можно найти доказательства?

Джордж стал читать. Это было нелегко, потому что слова были старинными.