Революция муравьев

– Знаете, месье, мы стоим за порядок, – отчеканил он. – Если вам когда-нибудь понадобится помощь, непременно дайте нам знать.

Он протянул полицейскому визитку, Максимилиан учтиво сунул ее в карман и пошел своей дорогой.

– Мы всегда готовы помочь полиции! – крикнул ему вдогонку лицеист.

Комиссар пожал плечами. Времена меняются. В молодости Максимилиан нипочем не позволил бы себе окликнуть полицейского: к людям этой профессии он относился с большим уважением. А теперь каким-то необученным юнцам вздумалось поиграть в добровольных служителей закона! Он ускорил шаг, торопясь к жене и дочери.

По главным улицам Фонтенбло сновали люди. Мамаши толкали перед собой детские коляски, нищие клянчили милостыню, домохозяйки катили тележки со всякой снедью, детвора играла в «классики», уставшие после рабочего дня мужчины спешили домой, какие-то люди копошились в вонючих мусорных баках, доверху забитых отходами, которые из-за забастовок мусорщиков некому было убирать.

Кругом зловоние…

Максимилиан зашагал еще быстрее. Что верно, то верно, в стране недостает порядка. Люди расползаются повсюду – никакой организации, никакой общей цели.

Беспорядок овладевает городами подобно тому, как леса захватывают поля. Максимилиан подумал, что у него полезная профессия: ведь полицейские выводят сорняки, защищают высокие деревья и выравнивают строевой лес. В сущности, они те же садовники. Содержат в порядке жизненное пространство, заботясь о его чистоте и безопасности.

Придя домой, он покормил рыбок и вдруг заметил, что у самки гуппи появилось потомство и что она гоняется за мальками, пытаясь их сожрать. В аквариуме мораль не действует. Он было залюбовался жарко полыхавшим в камине огнем, но тут жена позвала его к столу.

Блюдо дня: свиная голова под чесночным соусом с зеленью, уксусом и яйцами, а также салат из цикория. За столом говорили о погоде, которая, как обычно, не радовала, обсуждали новости, которые, как обычно, не утешали, а между делом нахваливали Маргариту за хорошие отметки в школе и мадам Линар за превосходную стряпню.

После обеда, пока жена складывала грязную посуду в мойку, Максимилиан попросил Маргариту объяснить, как играют в чудную компьютерную игру – «Эволюцию», которую она подарила ему на день рождения. Но дочурка сказала, что ей еще нужно доделать уроки. Будет проще, если она установит на его компьютере другую игровую программу – «Личность».

«Личность», уточнила она, – это программа, позволяющая выстраивать фразы, как в обычной беседе. Затем эти фразы обрабатываются голосовым синтезатором и передаются через два динамика по обе стороны экрана. Маргарита объяснила отцу, как запустить программу, и ушла.

Полицейский сел перед гудящим компьютером. На экране появился большой глаз.

– Меня зовут Личность, но вы можете называть меня как угодно, – объявил компьютер через маленькие динамики. – Хотите изменить мое имя?

Полицейский, развеселившись, приблизился к встроенному микрофону.

– Я назову тебя на шотландский манер – Макъявелом.

– Теперь я Макъявел, – объявил компьютер. – Что вам от меня нужно?

Циклопический глаз моргнул.

– Научи меня играть в «Эволюцию». Знаешь такую игру?

– Нет, но я могу подключиться к ее инструкции, – ответил одинокий глаз.

Порывшись в разных файлах – верно, для того чтобы ознакомиться с правилами игры, – одноглазый Макъявел преобразился в маленький символ в углу экрана и запустил игру.

– Для начала нужно собрать племя.

Виртуальный Макъявел оказался не просто инструктором по применению игровой программы «Эволюция». Это был настоящий помощник. Он объяснил, где поселить виртуальное племя, – лучше у виртуальной реки, чтобы всегда была под рукой виртуальная пресная вода. Но не слишком близко к берегу – иначе не будет отбоя от пиратов. И не слишком высоко – иначе торговым караванам будет непросто добраться до поселения.

Максимилиан все выслушал – и вскоре на экране возникло перспективно-объемное изображение маленькой деревни с домиками, крытыми соломой и увенчанными трубами, из которых дым валил столбом. Из дверей в двери сновали хорошо прорисованные человечки, занимавшиеся своими повседневными делами. Все выглядело вполне реалистично.

Макъявел показал ему, как приобщить его племя к ремеслам, чтобы оно научилось складывать стены из самана, лепить кирпичи из глины и строгать рогатины с острыми, закаленными на огне наконечниками. Разумеется, это была всего лишь компьютерная модель, но после каждого вмешательства Максимилиана экранная деревня неизменно преображалась: в гумнах накапливались запасы сена, строители закладывали по соседству новые деревни, население росло, что служило знаком благоденствия.

В этой игре при выборе на любом поприще: политическом, военном, земледельческом, промышленном – довольно было нажать на клавишу «пространство», чтобы миновать десятилетний период. Кроме того, Максимилиан заметил, что результаты принятых им краткосрочных и долгосрочных решений можно наблюдать в реальном времени. За своими успехами он следил по сводной таблице в верхнем левом углу экрана, где указывались число жителей, их достаток, запасы пищи, достижения в науке и текущие научные разработки.

Максимилиану удалось создать маленькую культурную цивилизацию наподобие египетской. И даже научить ее строить пирамиды. По ходу игры он, впрочем, и сам с удовольствием учился возводить памятники, которые до сих пор считал напрасной тратой денег и сил. Памятники отражают культурную самобытность народа. К тому же они притягивают культурные элиты соседних народов и способствуют сплочению членов сообщества вокруг памятника как символа.

Но, увы! Максимилиан не изготавливал глиняную утварь и не засыпал зерно в герметические хранилища. Так что народу его ничего не оставалось, как довольствоваться запасами, которые попортили насекомые наподобие долгоносиков. Его изголодавшееся, обессилевшее войско уже не могло противостоять нашествию нумидийских захватчиков с юга. Пришлось все начинать сначала.

Игра уже забавляла его. Детей нигде не учили, что изготавливать глиняную утварь жизненно необходимо. Цивилизация могла вымереть, если бы она не позаботилась о том, чтобы хранить зерновые в закупоренных кувшинах, защищавших от долгоносиков и мучных хрущаков.

Все его виртуальное население, числом шестьсот тысяч человек, погибло в игре, но его наставник Макъявел посоветовал перезапустить игру, уже с новым населением. В «Эволюции» разрешалось тренироваться на черновых вариантах цивилизаций.

Перед тем как нажать на клавишу перезапуска, комиссар пригляделся к цветному экранчику, где была изображена широкая равнина с двумя заброшенными пирамидами. У него путались мысли.

Пирамида была не простым сооружением. Она представляла собой могущественный символ.

Что же могла таить в себе та, настоящая пирамида в Фонтенблоском лесу?

43. Коктейль Молотова

Тихое прибежище. Изрядно попетляв по улицам и добравшись наконец до дома, Жюли, полулежа под одеялом в уютной постели и подсвечивая себе карманным фонариком, читала «Энциклопедию Относительного и Абсолютного Знания». Ей хотелось понять, о какой такой революции говорил Эдмонд Уэллс.

Мысль писателя казалась ей туманной. Он имел в виду то «революцию», то «эволюцию», но непременно «без насилия» и «без претензии на эффект». Ему хотелось незаметно, чуть ли не тайком изменить некоторые представления.

Все это выглядело по меньшей мере противоречиво. Революциям было посвящено немало страниц, однако нужно было прочитать еще столько же, чтобы понять, что все они заканчивались ничем. Казалось, что все революции неизбежно заходили в тупик или же были обречены на провал.

Тем не менее, листая книгу, Жюли в очередной раз наткнулась на любопытные места, где среди прочего описывались способы приготовления коктейля Молотова. И таких смесей существовало множество. Одни поджигались от тряпки-затычки, другие, помощнее, воспламенялись от разрывных пластинок, которые, ломаясь, высвобождали горючие химические вещества.

«А вот и практические советы, как совершить революцию», – подумала она. Эдмонд Уэллс уточнял и дозировки компонентов коктейля. Оставалось только его изготовить.

Жюли почувствовала боль в разбитой коленке. Она сняла повязку и осмотрела ссадину. Она чувствовала каждую свою косточку, мышцу и каждый хрящик. Еще никогда она не обращала столько внимания на свои коленки. Она громко проговорила:

– Здравствуй, коленочка!

И прибавила:

– …Старый мир сделал тебе больно. Но я отомщу за тебя.

Жюли пошла в сарай, где хранились всякие продукты и садовый инструмент. И нашла там все ингредиенты, необходимые для изготовления зажигательной бомбы. Она взяла стеклянную бутылку. Плеснула туда хлората натрия, бензина и прочих необходимых химикатов. Побитый молью материнский шелковый платок в качестве затычки – и коктейль готов.

Жюли крепко сжала свою кустарную бомбочку. Еще поглядим, долго ли простоит лицейская твердыня.

44. Время – песок

Они в полном изнеможении. Разведчики давно не ели и уже страдают от обезвоживания: у них костенеют усики, немеют суставы, глаза затянуты мутной пеленой, и совсем не осталось слюны, чтобы омыться.

Тринадцать муравьев справляются у песчаной ногохвостки, где находится великий дуб. И как только она указывает им направление, они пожирают ее. Иногда выдавить из себя «благодарность» бывает невмоготу. Они обсасывают лапки и сочленения жертвы, стараясь извлечь из нее всю влагу до последней частицы.

Если пустыня простирается слишком далеко, им грозит гибель. 103-й уже с трудом передвигает лапки.

Они готовы отдать все что угодно хотя бы за полкапельки росы! Но за несколько лет температура на планете резко взлетела вверх. Весной погода стоит жаркая, летом – чересчур знойная, осенью – теплая, и только зимы бывают промозглыми.