Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

Шарпу было не до улыбок; настороженно посматривая на офицеров, он пытался понять, что тут происходит. Мистер Лоуфорд заметно нервничал, Бэрд пытался держаться дружелюбно, генерал Харрис сохранял невозмутимое выражение лица, а полковник Уэлсли всем своим видом демонстрировал неприязнь. Впрочем, полковник всегда был надменным и высокомерным, так что рассчитывать на его доброе отношение или похвалу не приходилось. Спас его Бэрд, решил Шарп, и такое предположение вполне согласовывалось с репутацией генерала. Шотландец был солдатским генералом, смельчаком и пользовался уважением и любовью в войсках.

Бэрд снова улыбнулся Шарпу:

– Позволь кое-что тебе объяснить. Три дня назад мы потеряли хорошего человека, полковника Маккандлесса. Его захватили кавалеристы Типу и, насколько нам известно, увели в Серингапатам. Мы хотим, чтобы ты проник в город и чтобы тебя там схватили. Пока понятно?

– Да, сэр, – отозвался Шарп.

– Молодец. Типу, как мы предполагаем, захочет, чтобы ты вступил в его армию. Ему нравится иметь в своих рядах белых, так что ты без проблем поступишь к нему на службу. Твоя задача – найти полковника Маккандлесса и вытащить его из Серингапатама живым. Понятно?

– Да, сэр, – послушно ответил Шарп.

Уж лучше бы попросили для начала заскочить в Лондон и украсть королевские драгоценности. Ну и дурачье! Стоит человеку нацепить золоченые эполеты, как у него мозги превращаются в кашу! Однако ж то, что они предлагали, вполне отвечало его собственным целям, а раз так, он будет сидеть смирно, очень смирно, кивать и притворяться послушным идиотом, но не из уважения к ним, а потому, что каждое движение отзывается жуткой болью в спине.

– Пойдешь не один, – инструктировал Бэрд. – Послать тебя предложил лейтенант Лоуфорд, так что вас будет двое. Он будет выдавать себя за рядового и дезертира, и твоя задача заботиться о нем.

– Да, сэр.

Черт, дела складывались, похоже, не так хорошо, как вначале представлялось Шарпу. С Лоуфордом на веревочке не очень-то разбежишься. Он взглянул на лейтенанта, тот ободряюще ему улыбнулся.

– Проблема вот в чем, – подал голос Лоуфорд. – Я не уверен, что смогу сойти за рядового. Но вам они поверят, а вы скажете, что я новобранец.

Новобранец! Шарп чуть не рассмеялся. Выдать лейтенанта за рядового то же самое, что представить рядового офицером. Он бы сделал по-другому… Шарп сам себе удивился – он ведь собирался сбежать из армии, а не содействовать успеху идиотского предприятия.

– Вам бы лучше выдать себя за писаря, сэр, – едва слышно пробормотал он, смущенный присутствием сразу нескольких старших офицеров.

– Громче! – рявкнул Уэлсли.

– Было бы лучше, если бы лейтенант выдал себя за писаря, – во весь голос объявил Шарп.

– За писаря? – переспросил Бэрд. – Почему?

– У него нежные руки, сэр. Чистые руки. Писаря не возятся в грязи, как мы, простые солдаты. А новобранцы, сэр, они обычно ничем от остальных не отличаются. – (Харрис, который писал что-то за столом, поднял голову и с удивлением посмотрел на солдата.) – Ему надо испачкать пальцы чернилами, сэр, – по-прежнему обращаясь к Бэрду, продолжал Шарп, – и тогда все будет в порядке.

– А мне это нравится! – воскликнул шотландец. – Отлично придумано, парень! Молодец!

Уэлсли презрительно фыркнул и отвернулся с видом человека, которого все происходящее начало утомлять. Харрис взглянул на Лоуфорда:

– Ну что, лейтенант, сможете изобразить разочаровавшегося в службе писаря?

– Да, сэр, конечно. Уверен, что смогу, – закивал явно оживившийся Лоуфорд.

– Хорошо. – Харрис отложил перо. Он носил парик, под которым прятал отметину, оставленную американской пулей в сражении у Банкер-Хилл, и сейчас, позабыв об осторожности, машинально приподнял край парика и почесал старый шрам. – Пробравшись в город, вы должны вступить в контакт с этим торговцем… как его… Напомните, Бэрд?

– Рави Шехар, сэр.

– Да, с Рави Шехаром. Но что, если его там уже нет? Или он откажется помогать? – На вопросы генерала никто не ответил. Часовые стояли от палатки на приличном расстоянии и слышать ничего не могли. Где-то залаяла собака. – Об этом нужно подумать заранее. – Харрис снова потер шрам.

Уэлсли сухо усмехнулся, но практического предложения выдать не смог.

– Если Рави Шехар не захочет или не сможет помочь, – заговорил Бэрд, – тогда Лоуфорд и Шарп должны сами проникнуть в тюрьму и сами же оттуда выбраться. – Шотландец повернулся к солдату. – Ты, случайно, воровством до армии не баловался?

После почти незаметной паузы Шарп кивнул:

– Так точно, сэр.

– И чем вы промышляли? – возмущенно спросил Уэлсли, словно только теперь, к величайшему своему удивлению, обнаружил, что его батальон состоит из преступников, а когда Шарп не ответил, раздраженно уточнил: – Были карманником?

Столь глубокие познания полковника в специфике уголовного ремесла стали для Шарпа откровением. Он решительно покачал головой, отметая оскорбительные предположения Уэлсли.

– Я был домушником, сэр, причем должным образом обученным, – не без гордости заявил солдат королевской армии.

Вообще-то, Шарпу случалось промышлять на большой дороге, где он не столько грабил почтовые кареты, сколько срезал кожаные мешки с сумками пассажиров, висевшие на задней стенке экипажей. Работать приходилось на ходу, когда стук колес и копыт заглушал производимый разбойником шум, и занимались этим делом молодые и проворные. У Шарпа получалось совсем неплохо.

– Это означает, что он был взломщиком, – пояснил генералам Уэлсли, даже не стараясь скрыть презрение.

Бэрда ответы солдата вполне удовлетворили.

– А отмычка у тебя осталась, а, рядовой?

– Отмычка? Нет, сэр. Но раздобыть бы смог, сэр. За гинею.

Генерал рассмеялся – настоящая цена нехитрого инструмента вряд ли превышала шиллинг, – но тем не менее подошел к мундиру, висевшему на вбитом в столб крючке, и выудил из кармана гинею, которую и бросил Шарпу.

– Постарайся найти до сегодняшнего вечера. Может быть, и пригодится, кто знает. – Он повернулся к Харрису. – Сомневаюсь, что до этого дойдет, сэр. Надеюсь, что до этого не дойдет. Потому что вряд ли кто-то, даже рядовой Шарп, сумеет выбраться из тюрьмы Типу. – Шотландец посмотрел на солдата. – Я провел в тамошней темнице почти четыре года, и за это время сбежать не удалось никому. Ни одному человеку. – Бэрд прошелся по палатке. – Двери в камеры запираются на висячий замок, так что с этим можно справиться с помощью отмычки, но днем там всегда было четыре надзирателя, а иногда нас даже охраняли джетти.

– Джетти, сэр? – спросил Лоуфорд.

– Джетти, лейтенант. Дюжину этих скотов Типу получил в наследство от отца. Профессиональные силачи. Любят показывать свои фокусы, убивая пленников по приказу султана. У каждого свои приемы, и все не очень приятные. Хотите послушать?

– Нет, сэр, – поспешно сказал Лоуфорд, побледнев от мысли об ужасных методах смертоубийства, применяемых загадочными джетти.

Шарп расстроился, но перечить лейтенанту не осмелился.

Бэрд скорчил гримасу.

– Да, омерзительная процедура, – хмуро добавил он. – Уверены, что не передумали?

Все еще бледный, лейтенант коротко кивнул:

– Думаю, сэр, попытаться стоит.

Уэлсли снова фыркнул – упорство Лоуфорда представлялось ему очевидной глупостью, – но Бэрд не обратил на полковника ни малейшего внимания.

– На ночь стражу снимают, – продолжал он, – но один часовой остается.

– Всего лишь один? – спросил Шарп.

– Всего лишь один, рядовой, – подтвердил шотландец.