Найти индуистский храм было нетрудно – он находился напротив старых ворот, которые вели к укреплениям западной стены. Именно об этой стене говорил полковник Маккандлесс, но сейчас, глядя на нее, Шарп не видел ничего особенного. Вверх, к стрелковым ступеням, уходил длинный пандус, по которому два солдата тащили груженную ракетами тележку. У башенных амбразур стояли с десяток оставленных без присмотра больших орудий. И ничего такого, что могло бы стать ловушкой для целой армии. Над караульным помещением на высоком древке развевалось знамя с вышитым солнцем, рядом с ним реяли два зеленых, поменьше и с каким-то серебряным узором. Ветерок взметнул одно из полотнищ, и Шарп увидел, что узор представляет собой такую же, как и на его медальоне, голову тигра. Он усмехнулся. Есть что показать Мэри.
Он вошел в храм, но Мэри еще не было. Поискав взглядом тень, Шарп нашел нишу в углу открытого дворика и, укрывшись там от палящих лучей, стал наблюдать за совершенно обнаженным мужчиной с нарисованной на лысине белой полосой, который сидел, скрестив ноги, перед идолом с телом мужчины и головой обезьяны, раскрашенной в зеленый, красный и желтый цвета. В другой, заваленной увядшими цветами нише стоял еще один божок, у которого голов было семь, но не человеческих, а змеиных. Голый индус сидел совершенно неподвижно, похоже даже не мигая. Не изменил он позы и тогда, когда в храм вошли еще двое верующих: высокая, стройная женщина, в бледно-зеленом сари и с маленьким бриллиантом в носу, и подтянутый мужчина, в полосатой тунике, с мушкетом на плече и саблей с серебряной рукоятью на поясе. Высокий и молодцеватый, он составлял отличную пару элегантной женщине в сари, которая направилась к третьему божеству, сидящей богине с четырьмя парами рук. Коснувшись сложенными ладонями лба, женщина низко поклонилась и, подавшись вперед, тряхнула крошечным колокольчиком, желая, вероятно, привлечь внимание богини. Только тогда Шарп и узнал ее.
– Мэри! – позвал он, и женщина, вздрогнув, повернулась к стоящему в тени боковой ниши Шарпу. На лице ее появилось выражение страха. Высокий мужчина положил руку на эфес сабли. – Мэри, это я!
– Брат! – негромко воскликнула женщина и, словно испугавшись чего-то, повторила: – Брат!
Шарп ухмыльнулся, скрывая смущение, и тут же нахмурился, заметив в ее глазах слезы:
– С тобой все в порядке?
– Со мной все в порядке, – сдержанно ответила она и поспешно добавила: – Брат.
Шарп взглянул на молодого солдата – тот явно готов был встать на защиту своей спутницы.
– Это генерал?
– Нет. Это Кунвар Сингх. – Она повернулась, и Шарп, уловив в ее глазах нежность, сразу все понял.
– Он говорит по-английски… сестра?
Мэри облегченно вздохнула:
– Немного. Как ты? Как твоя спина?
– Заживает. Эти индийские лекари творят чудеса. Боль еще чувствуется, но уже не так, как раньше. У меня все хорошо, так что не беспокойся. Я даже медаль получил, посмотри! – Он протянул золотой медальон и, наклонившись, тихо добавил: – Но мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз. Это очень важно.
Мэри потрогала медаль и подняла голову.
– Мне очень жаль, Ричард, – прошептала она.
– Ты не должна ни о чем жалеть. – Шарп говорил правду, потому что сразу же, едва увидев Мэри в храме, понял – они не пара. Она выглядела слишком элегантной, слишком утонченной, чтобы быть женой простого солдата. – Ты с ним, да?
Мэри опустила глаза и робко кивнула.
– Вот и хорошо! – громко сказал Шарп и, повернувшись к молодому индийцу, приветливо улыбнулся. – Ты молодец, сестричка!
– Сводная сестричка, – шепнула Мэри.
– Тебе видней.
– И я приняла индийское имя. Аруна.
– Звучит неплохо. Аруна. – Шарп улыбнулся. – Мне нравится.
– Так звали мою мать, – объяснила Мэри и, не зная, что еще сказать, замолчала. Потом, бросив взгляд на неподвижно сидящего индуса, тронула Шарпа за локоть и повела к той нише, где он и стоял вначале.
Кунвар Сингх пристально наблюдал за ними, но не приближался. Мэри села на каменный выступ и благочинно сложила руки на коленях. Некоторое время оба молчали.
– Давно смотрю на этого чудака с полосой на голове, – сказал Шарп, нарушая неловкую тишину, – и, представь себе, он ни разу даже не шевельнулся.
– Он обращается к богам, – ответила Мэри.
– Чудно?. Здесь все чудно?. – Шарп огляделся. – Как в цирке, правда? У нас такого не увидишь. Разрисованные клоуны в церкви, а? Можешь себе представить? – Тут он вспомнил, что Мэри никогда не была в Англии и не знает, как выглядят тамошние церкви. – Да, везде по-своему. – Он помолчал, потом стрельнул глазами в сторону Кунвара Сингха. – Так ты с ним, а?
Мэри снова кивнула:
– Мне очень жаль, Ричард. Правда.
– Ничего, такое случается. Но ты не хочешь, чтобы он знал про нас с тобой, да?
Она испуганно взглянула на него:
– Пожалуйста, прошу тебя…
Шарп ответил не сразу, но не потому, что хотел помучить бедняжку Мэри, а потому, что индус наконец шевельнулся. Он медленно сложил ладони и, словно исчерпав этим жестом весь запас сил, снова застыл.
– Ричард? – В голосе Мэри слышались слезы. – Ты ведь не скажешь ему? Не скажешь?
Он задумчиво посмотрел на нее:
– Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала. Для меня.
Она осторожно кивнула:
– Конечно сделаю.
– В городе есть один человек по имени Рави Шехар. Запомнила имя? Он купец. Чем торгует, не знаю, но живет здесь. Тебе разрешают выходить из дома?
– Да.
– Тогда сделай это побыстрее. Найди Рави Шехара и скажи, что он должен передать британцам сообщение. Простое сообщение. Не атаковать с запада. Вот и все. Эти ослы вот-вот пойдут на штурм, так что сообщение надо передать срочно. Сделаешь?
Мэри облизала губы и кивнула:
– А ты не расскажешь о нас Кунвару?
– Я бы и так не рассказал. Конечно не рассказал бы. Радуйся жизни… сестричка. – Он улыбнулся. – Сестричка Аруна. Иметь семью не так уж плохо, а кроме тебя, у меня больше никого нет. Я бы не стал просить, но лейтенант требует. Понимаешь, мы с ним никак не можем выбраться из города. Вот и приходится искать того, кто сумеет помочь. Вроде тебя. – Шарп покачал головой. – Ты, правда, переметнулась на другую сторону, но я тебя не виню. Так что, сделаешь?
– Сделаю. Обещаю.
– Молодец. – Он поднялся. – В Индии братья целуют сестер?
Мэри неуверенно улыбнулась:
– Наверно, да.
Шарп наклонился и церемонно чмокнул ее в щеку.