Рабыня страсти

Рабыня страсти
Бертрис Смолл

Печальная судьба уготована юной кельтской красавице Риган – она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь. Но вместо убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем – в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малика должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.

Бертрис Смолл

Рабыня страсти

Роман

Моей подруге Джэнел Уильямс Тэйлор, с любовью и восхищением, от ее американской «кузины»

    Бертрис Уильямс Смолл

Пролог

Шотландия

929 год

Сорча Макдуфф отрывисто вскрикнула от боли. За стенами мрачной каменной башни зловеще выли декабрьские ветра, словно вторя ее страдальческим стонам. С новым приступом боли на лице ее появилась гримаса, похожая на мрачную усмешку. В башне было очень холодно – даже каменная кладка стен покрылась тончайшим слоем инея, хотя в камине и горел слабый огонь. Крошечное пламя металось на сквозняке – оно боролось за жизнь, взметая искры, тут же улетавшие в трубу. Но все втуне – в покоях ничуть не становилось теплее…

Однако нагая женщина, тело которой то и дело сводило судорогой боли, не ощущала ни ледяного ветра, дующего во все щели, ни холода, которым тянуло из-под двери. Она была поглощена другим – все тело ее и душа помогали появиться на свет ребенку. Это были первые ее роды, но новых не будет – если только она вновь не выйдет замуж. Она же не намеревалась делать этого. Муж ее, Торкиль Макдуфф, лаэрд Бен-Макдуи, вот уже три месяца как мертв. Злодейски убит. И не кем иным, как Элэсдейром Фергюсоном, лаэрдом Киллилоха, пытавшимся отспорить у него добрый кусок земли. И ее дитя – нет, дети, мысленно поправилась она (ведь повитуха говорила, что она должна родить двойню), непременно отомстят за кровь отца клану Макфергюс, уничтожат всех Фергюсонов из Киллилоха, сотрут саму память об этих выродках со страниц летописи их славного края… От мысли о возмездии в душе женщины все запело от торжества.

– Ты будешь отомщен, возлюбленный мой супруг и повелитель… – прошептала она.

Повитуха бесцеремонно вернула ее к действительности.

– Тужьтесь, леди! Да тужьтесь же! – повторяла старуха. Сорча Макдуфф напрягла все силы, а повитуха колдовала между ее раздвинутыми ногами, что-то бормоча и покрикивая на роженицу: – Еще! Еще!

Сорча боролась с мрачным, но удивительным мужеством. И вдруг она с удивлением ощутила, как скользкий комочек живой плоти выскользнул из ее влажного лона. Она сделала усилие, присела на ложе и всмотрелась. Повитуха схватила окровавленное тельце за крошечные щиколотки, приподняла тельце и шлепнула младенца по попке. Дитя тут же пронзительно закричало.

– Дай мне моего сына! – прорычала в исступлении Сорча Макдуфф. – Дай мне его! Сейчас же! – И она простерла руки.

– Но вы родили девчушку, леди… – Повитуха уже отирала кровь с новорожденной девочки, которая громко вопила. Затем, завернув дитя в полотняную пеленку, она протянула сверток матери.

Дочь? Об этом она даже подумать не могла! Но ведь второе дитя – это мальчик, в этом нет сомнения… Что ж, хорошо, что первенец – девочка… С двумя сыновьями было бы трудновато. Они проводили бы больше времени в борьбе друг с другом, нежели с Фергюсонами из Киллилоха. Нет, положительно, девочка – это хорошо… К тому же впоследствии ею можно будет воспользоваться, чтобы скрепить союз с каким-нибудь могущественным родом при помощи брачного договора. Сорча взглянула на дитя, покоящееся в ее объятиях.

– Груочь… – нежно произнесла она – Твое имя Груочь, детка. Это наше семейное имя.

Дитя таращило на мать глазенки удивительной голубизны. Малютка была прелестна, и еще эти светлые густые волосенки…

– Леди, вам предстоит родить еще и второго! – бесцеремонно прервала повитуха ее раздумья. – Вы чувствуете новые схватки?

– Да… – отрывисто отвечала Сорча Макдуфф. – Я чувствую новые боли, но это все пустяки! Я так рада, что у меня есть эта милая крошка…

– Не лучше ли нам с вами заняться ее братцем, леди? – рассердилась повитуха. – Ведь мальчик Макдуфф куда важнее для клана, нежели его сестричка, которую вы так нежно нянчите. А ну-ка, отдайте мне ее! Положу-ка я ее в колыбельку – ей там самое место.

Повитуха чуть ли не вырвала дитя у матери и положила малышку в резную колыбельку, стоящую у огня, чтобы Сорча смогла полностью отдаться рождению сына Макдуффа. Второе дитя появилось на свет куда быстрее – ведь первая малютка проложила ему путь. А явившись, оно нетерпеливо закричало.

– Дай мне мальчика! – возбужденно потребовала Сорча.

Повитуха стирала кровь с нежной кожицы, внимательно осматривая младенца. Потом печально покачала головой.

– Еще девочка… – Сорча побелела. А повитуха беззастенчиво продолжала: – Макдуфф из клана Бен-Макдуи умер, так и не произведя на свет наследника…

Горестно вздыхая, старуха запеленала вторую малышку, потом протянула ее Сорче Макдуфф, но та злобно сверкнула глазами и отшатнулась.

– Не хочу ее… И не хотела! – прошипела она. – Что проку мне от второй девчонки? Я хотела сына!

– Тогда пошлите жалобу в небесную канцелярию, леди! – зло парировала повитуха. – На свет Божий нынче появились две девочки, и с этим уже ничего нельзя поделать. Господь счел нужным подарить вам двух дочерей, леди. Обе они прелестные и здоровенькие. Не можете же вы отречься от них! Благодарите Господа! Многие бездетные женщины от зависти умерли бы…

– Я и не отрекаюсь… от моей драгоценной крошки Груочь, – отвечала Сорча Макдуфф, – но другая… другая лишь хомут на моей шее. Груочь теперь наследница всех имений Макдуфф, а вторая-то мне зачем? Мне нужен был сын!

– В страшные времена мы живем… и на земле, чьи законы и обычаи суровы, леди! – одернула ее повитуха. – Сейчас-то младенчики здоровенькие, а что, если одна из крошек захворает и умрет? Не будь у вас второй, некому было бы унаследовать имения Макдуфф… Вторая дочка послана вам Небом не зазря, леди, уж я так думаю. Так что лучше вам дать и ей имечко…

– Тогда пусть ее зовут Риган! – резко бросила разочарованная женщина.

– Но это же мальчишеское имя! – Повитуха была изумлена несказанно.

– Она должна была родиться мальчиком! – отрезала Сорча Макдуфф с каменным лицом. – Это ей за то, что она так горько разочаровала меня… – И Сорча вновь содрогнулась от боли, извергая послед.

Качая головой, повитуха положила Риган Макдуфф во вторую колыбельку у огня – в ожидании близнецов две люльки были заранее заготовлены. Затем она занялась госпожой. Но не успела она закончить обихаживать роженицу, как двери с треском распахнулись. В покои ворвались несколько вооруженных мужчин, легко преодолевших слабое сопротивление членов клана Макдуфф, охранявших башню. Повитуха взвизгнула, увидев зеленые клетчатые пледы – фамильные пледы клана Макфергюс – на плечах вошедших. Перепуганная старуха сжалась в комок подле госпожи.

Высокий человек с ледяным взором сграбастал в охапку дрожащую женщину и отрывисто спросил:

– Где младенцы?

Повитуха от ужаса потеряла дар речи, но Элэсдейр Фергюсон – а это был он собственной персоной – проследил направление ее взгляда. Он устремил взор на две крошечные колыбельки у огня.

– Убейте их! – приказал он своим людям. – Не желаю, чтобы в будущем эти Макдуффы наложили лапу на мои земли!

Обнаженная и еще вся в крови, молодая мать силилась приподняться с ложа, а руки ее уже тянулись к кинжалу на поясе Элэсдейра – фамильной реликвии Макфергюсов. Но, даже не взглянув на женщину, он отбросил прочь ее руки.

– Ублюдок! – страшно закричала она.

– Но это девочки, милорд! – Повитуха наконец обрела дар речи. – Девочки ничем не могут вам угрожать!

– Девочки? Оба младенца – девочки? – В его взгляде сквозило недоверие. Потом ледяные глаза его устремились на нагую женщину, простертую на ложе. – Ну что? – насмешливо обратился он к Сорче. – Торкиль Макдуфф только и смог, что наделать тебе девок… Эх, Сорча… Я дал бы тебе сыновей – впрочем, ты еще мне их народишь! Ах ты, злобная шлюшка! Ну да я вырву тебе жало! Ты вскоре станешь моей – я неплох, особенно в сравнении с Макдуффом…

– Тебе что, мало было трех твоих жен, Макфергюс? – презрительно вопросила она. – Я вышла за человека, которого всем сердцем любила. И пусть ты убил его – я все равно не жалею о своем выборе!

Она не сделала даже попытки прикрыть наготу – ни от него, ни от его воинов, которые, надо отдать им должное, смущенно отводили глаза.

– Я мог бы прихлопнуть твоих щенят, Сорча Макдуфф, – холодно произнес он и оглядел ее, прищурившись. Даже нагая, даже в крови, измученная родами – она все еще была удивительно хороша и желанна. И желание вновь проснулось в нем. Она отказала ему два года назад, как раз зимой, в декабре, и избрала себе в мужья его врага, Торкиля Справедливого из клана Макдуфф. Он и вправду был хорош собой: высокий, молодой, золотоволосый, с улыбкой, способной растопить даже каменное сердце… Ничего, злобно подумал Макфергюс, он далеко не так хорош сейчас, сейчас, когда над ним уже на славу потрудились могильные черви. Видела бы это вдова – она горько сожалела бы о том, что отвергла владельца Киллилоха! Ну а чтобы защитить своих щенят, она сделает все, чего он потребует. Материнский инстинкт возобладает над гордостью и отвращением к нему – он сделает ее своей! Два года назад он поклялся ей, что она еще пожалеет, что отвергла его, предпочтя ему Макдуффа. Теперь она принадлежит ему, и он воспользуется ею так, как посчитает нужным…

Элэсдейр Фергюсон выпустил наконец повитуху из своих железных рук и толкнул ее к колыбелькам.

– Распеленай их! Погляжу-ка я, правду ли вы тут мне говорите… Распеленай их, и поскорее, и положи этих сучек на живот их мамочки – так, чтобы я ясно видел обеих! Пошевеливайся, старая ведьма! Мне недосуг тут торчать!