Между мажором и бандитом

Парни явно ей по душе. Мама не психует, не кричит. Странно.

– И чей ребенок? – задает финальный вопрос.

Мальчики переглядываются.

– Мой! – выпаливает Рома, а Шевцов награждает его свирепым взглядом.

– Так… То есть на Рите женишься ты? – она прищуривается.

– Я, – рапортует мажор, и в этот раз уже Рома злобно глядит на него, – моя фамилия известна в высоких кабинетах. Малышка ни в чем не будет нуждаться.

– Как планируете жить? – продолжает допрос мама.

Она хватает салфетку и начинает постепенно отрывать маленькие кусочки и складывать в небольшую кучку на углу стола. Это явный признак сильного волнения. Хочу поддержать маму, но сама сижу, ни жива, ни мертва.

– У нас почти есть своё жилье, – говорит Фролов.

– Тааак, – она выжидающе смотрит на парней, – иии?

– Мы будем жить втроем.

И снова тишина. Боюсь, этого удара моя мама не перенесет.

– Теперь точно нужно выпить, – задумчиво говорит она, затем смотрит на меня, – мальчики, все же сбегайте за чем-нибудь…

– Что будете? – спрашивает мажор.

– Виски, – коротко отрезает мама, – а я пока поговорю с дочерью.

Когда парни уходят, я плетусь за ней в палату. Мама молчит и выглядит задумчивой.

– Прости, – пищу.

– Ты правда с ними обоими? – спрашивает она, – тебя ни к чему не принуждали?

– Нет.

– Они выглядят влюбленными. Впервые такое вижу. Глаза горят, хотя мужики обычно меняются в худшую сторону, как узнают о беременности девушки. А эти даже решили сами со мной поговорить. Похвально.

Сердце начинает биться чуть чаще.

– Думала, ты кричать будешь.

– Я много размышляла, – мама помогла мне забраться в постель, сама села рядом, – над твоими словами про любовь. Ты права. Если мне не повезло, это не значит, что любви нет. И она бывает весьма неформатна. Мне, как матери, самое главное знать, что ты этого действительно хочешь и счастлива.

– Я люблю их. Все эти месяцы пыталась выбрать, – перебираю пальцами одеяло, – но не могу. Знаю, что это очень странно. И порой кажется, что, видя нас втроем, все смотрят с осуждением.

– Рита, – мама берет меня за руку, – осуждение будет всегда. Наплюй на него.

Звонит мамин мобильный телефон. Она неохотно отрывается от моих ладоней и берет трубку.

– Алло? Да, это я, – следует пауза, – моя дочь в больнице и ее нельзя тревожить.

Мама хмурится, затем резко вскидывает брови.

– Хорошо, я поняла. Мы обязательно приедем, но чуть позже. Надеюсь, его закроют надолго?

Ее губы растягиваются в зловещей, но довольной улыбке.

– Спасибо, товарищ следователь.

Кладет трубку.

– Ублюдка поймали, – коротко говорит, – Зеленцов под следствием. Говорят, убил жену и доводил школьниц до самоубийства. А теперь какой-то аноним подкинул им доказательства его вины.

– Ужасно! – восклицаю, – а что от нас надо?

– Твои показания. Ты его единственная выжившая жертва. Но пока идут другие мероприятия, так что есть время подготовиться. Думаю, стоит снова записаться к психологу.

– Угу… – в глубине души я рада, что бывший теперь ответит за всё, что сделал.

Тем временем парни возвращаются в палату. Мама берет из рук Шевцова пакет с фруктами, увесистой бутылкой виски и вкусностями.

– Вы молодцы, – хмыкает мама, – мои зятьки.

Оба моих мальчика вдруг краснеют. Она раскладывает продукты, затем оценивающе смотрит на них.

– С Зеленцовым вы дрались? Анонимы тоже вы? – вздыхает.

– Откуда вы…

– Следователь сказал, что, когда его нашли, на нем места живого не было.

– Нельзя было это так оставлять, – рычит Рома, – он опасен для Риты и для общества в целом.

– Согласна, – говорит мама, – так, дверь закройте, нам и так нельзя здесь находиться. Да еще и с бутылкой. А то медсестра заметит и пойдем на улицу куковать.

Она осушает пластиковый стаканчик и какое-то время смотрит в окно.

– Ладно. Мне всё понятно. Я выслушала всех вас и вижу, что вы, мальчики, трепетно относитесь к моей дочери.

Оба начинают неистово кивать.

– Так что я отдаю вам Маргариту. Но помните: если вы ее обидите, я вас обоих уничтожу. Буду пытать, – ее голос слегка смазан, – Зеленцов вам раем покажется.

Понятно, мама «расслабилась». Хихикаю.

– Спасибо! – выпаливают оба, – мы будем о ней заботиться!