В поисках спокойствия

Меня не раз удивляла наивность этих мудрецов. Если рассеять темноту можно с помощью обычной лампы, зачем же молить об этом Бога? Наверное, им недоставало научных знаний или ума, иначе они просто включили бы лампу, и проблема была бы решена. Нет нужды просить кого-то убрать темноту.

Но в тот день я впервые осознал, что есть темнота, от которой нельзя избавиться при помощи лампы. Это темнота, против которой бессильна любая лампа. Я впервые понял природу темноты, о которой говорилось в молитве. Прежде такой темноты я не знал. Чтобы ее передать, у художников не найдется достаточно темной краски. Было трудно даже представить себе, что бывает такая абсолютная тьма.

Снаружи всегда есть какой-то свет. Если нет луны – светят звезды. Если солнце заходит и всё небо заволакивает тучами, даже тогда сквозь тучи пробивается хоть несколько солнечных лучей. Дело в том, что внешняя темнота может быть лишь относительной, частичной;

она никогда не бывает полной, абсолютной. Впервые в жизни ко мне пришло осознание того, что такое полная, абсолютная темнота, что такое абсолютная ночь. Я почувствовал, как в этой темноте у меня начинается паника. И тогда я понял, почему люди так боятся внешней темноты.

Внешняя темнота не таит никакой опасности, так почему же темная ночь вызывает такой страх? И почему человек тысячелетиями поклонялся огню?

Я почувствовал, что, возможно, темнота снаружи рождает какие-то смутные воспоминания о темноте внутри. Иначе бы не было причин бояться внешней темноты. Возможно, зажигание лампы, разведение костра или поклонение огню на самом деле являются попыткой избавиться от темноты внутри себя.

Я впервые увидел тьму. Я несся в нее на полной скорости – становилось всё темнее и темнее, – и всё мое существо испытывало тревогу. Должно быть, всё произошло в одно мгновение. Вряд ли это длилось дольше, хотя время можно ощущать и измерять по-разному.

В состоянии бодрствования вы измеряете время по движению стрелок на часах. Но это не точное измерение. Когда вы счастливы, кажется, что стрелки бегут очень быстро, а когда испытываете боль, кажется, что они еле ползут. Когда у вас в доме кто-то при смерти и вы сидите у его кровати, обратите внимание, как медленно тянется время. Кажется, будто часы остановились, будто стрелки замерли на месте. Кажется, будто ночь становится всё длиннее и вообще никогда не кончится. Но часы идут с положенной им скоростью. Им нет дела до того, что у вас в доме кто-то умирает, – хоть и кажется, что они идут еле-еле.

Когда вы встречаете любимого человека, которого давно не видели, время ускоряет ход. Оно не идет секунда за секундой, а словно прыгает, пропуская часы. Ночь пролетает незаметно. Только что был вечер – и вот уже утро. Так быстро? Как это возможно? Кажется, будто часы препятствуют вашей любви. Весь мир ставит на ее пути преграды, и вот теперь такой преградой стали и часы. Ночь пролетела как одно мгновение.

Снаружи ход времени меняется в зависимости от того, насколько вам хорошо или плохо. Чем сильнее ваша боль, тем медленнее движутся стрелки часов. Чем сильнее счастье, тем они движутся быстрее. При абсолютной печали стрелки часов замирают, время останавливается. При полном счастье стрелки часов движутся так быстро, что вы даже не замечаете их хода. Они опять-таки словно замирают.

Время снаружи отличается от времени внутри. Вы можете днем на минутку задремать, и вам приснится, что вы женились, завели детей, что ваша дочь выросла и вы подыскиваете ей жениха. Вот жених нашелся, ваша дочь выходит замуж… Затем вы вдруг просыпаетесь, смотрите на часы и видите, что прошла едва ли минута. Вы проспали минуту, не больше. Как же за это время могло столько всего случиться? Вы женились, завели детей, ваша дочь выросла, вы нашли ей жениха и выдавали ее замуж с песнями и танцами. И вдруг вы проснулись. Снаружи прошла всего минута – как же внутри успело произойти столь долгое, насыщенное событиями приключение?

Во сне время измеряется по-другому, оно идет с другой скоростью. А когда вы просыпаетесь, всё опять меняется. В тот день я это осознал. Внутри всё происходило так быстро, слово это было вне времени. Всё мое существо в ужасе пыталось избежать тьмы. Как мне избежать этой тьмы, как выбраться из нее? И в тот день мой ум впервые наполнился желанием, молитвой: «О, Господь, уведи меня от тьмы к свету».

Не ощутив этой темноты, вы не узнаете этого желания. В течение следующих дней мы постараемся ощутить немного этой внутренней темноты. Тот, кто ее даже не осознаёт, не будет просить хоть какого-нибудь света, не будет плакать и молить о внутреннем свете.

…Не знаю, как долго я оставался в этой темноте. Затем я в отчаянии стал биться головой о стену. Сейчас, когда я об этом рассказываю, мне кажется, что времени прошло очень много. Я бился головой изо всех сил, крича: «Откройте дверь! Откройте дверь!» Никто этого не произносил, таких слов внутри не было, но кричало всё мое существо.

Конечно, внутри нет никого, кто мог бы кричать: «Откройте дверь!» – внутри нет таких слов. Но всё существо, каждая клетка тела кричит: «Выпустите меня! Откройте дверь!» Иисус сказал: «Постучите, и дверь отворится». «Неужели всё так просто? – думал я. – Просто постучать, и двери откроются?» Ведь речь идет о дверях в высшую реальность. Неужели они откроются, стоит только постучать? Если бы всё было так просто, это мог бы сделать любой. Но в тот день я понял, какой стук имеется в виду.

Я кричал изо всех сил, каждой клеткой своего тела, всем своим существом – выражая это не словами, а эмоциями. Если в дверь стучится сама душа, дверь непременно откроется.

Затем двери отворились, и я увидел чуть большее пространство. До этого я был словно в тоннеле, в пещере – это была очень тесная пещера, из которой мне безумно хотелось выбраться. Но теперь пещера стала чуть просторнее, в ней появился слабый свет. Ум немного расслабился.

Однако когда я открыл глаза и стал пристально вглядываться в этот слабый свет, то увидел какую-то бурную деятельность, какое-то неистовое движение. Передо мной мелькало множество силуэтов разных цветов. Продвинувшись вперед, я увидел большой оживленный рынок. Там были самые разные люди и предметы, при этом каждый предмет был уникален. Ничего подобного я прежде не видел…

Я слышал, что древнегреческий философ Платон говорил следующее: сами объекты – снаружи, но их красота и форма – внутри. Я слышал, что ментальный мир хранит в себе формы всех существующих объектов. Снаружи я вижу вас. Если я закрою глаза, то всё равно смогу вас видеть. Но при закрытых глазах внешний мир блокируется. Тогда кого же я вижу внутри? Вероятно, внутри осталась какая-то ваша форма – мыслеформа[6 - Мыслеформа – в эзотерике: конструкция, которая существует в мышлении человека, но еще не воплотилась в материальном мире.] или иной образ, запечатленный в уме.

В уме запечатлевается множество мыслей, они несутся туда-сюда со всех сторон. Это как карнавал, как большая вечеринка. На первом этапе – кромешная тьма и никакой суматохи, а на втором появляется слабый свет, возникают дикая суета и шум. Голоса звучат так громко, что от них могут лопнуть барабанные перепонки. Необходимо скрыться от этих резких звуков, иначе можно сойти с ума. Позднее пришла мысль, что, возможно, первый этап тьмы существует на телесном уровне, а второй – на ментальном.

На телесном уровне существует кромешная тьма, а на ментальном – дикая суматоха. Тело – это тоннель, крохотная пещера; ум – это огромное пространство. Но в этом пространстве слишком много всего: цвета, звуки, запахи. Всё, что вы когда-либо знали или испытывали, не умирает, а остается там. Всё, что вы пережили или испытали, – даже за бесчисленное множество жизней, – всё там.

Ум – удивительный музей всех ваших жизней. В нем хранится всё, что с вами когда-либо происходило: все ваши друзья, все ваши враги, всё вами услышанное, сказанное и пережитое.

В этом огромном пространстве – внушительная толпа, какофония звуков и голосов. Это может напугать человека и свести его с ума.

Что за иллюзия окружает вас со всех сторон и делит вас на части? Что за голос призывает вас двигаться вперед и вперед, так как гонка продолжается? Вот прямо перед вами закрытая дверь. Вы начинаете кричать и биться в нее головой, пока эта дверь наконец не откроется.

Существует еще и третий мир: в нем нет ни границ, ни тьмы, ни света, ни звуков. В этом мире нет света и тьмы, потому что свет, который мы знаем, – это всего лишь форма тьмы, а тьма, которую мы знаем, – всего лишь форма света. В этом мире есть нечто такое, что ум затрудняется назвать светом, поскольку этот свет совершенно не похож на свет, известный нам.

…Но на какое-то мгновение по моему существу растеклась волна блаженства, и я вернулся. Мои глаза открылись, и я увидел, что лежу на берегу. На какое-то мгновение показалось, что всё это было сном. Я не мог поверить в то, что произошло. Я много об этом думал, но никаких конкретных мыслей не приходило; наверное, всё это было сном. Однако сон продолжал меня преследовать, а я продолжал усиленно его изучать. Затем то, что случилось в тот день во время столкновения со смертью, постепенно стало происходить естественным образом.

Я хочу, чтобы в течение следующих трех дней вы тоже совершили это путешествие.

Первый этап – путешествие на телесном уровне. Второй – на ментальном. И третий этап – путешествие на уровне души.

Если вы хоть раз увидите слабый проблеск этого луча, вы уже никогда его не забудете. Он становится ядром, вокруг которого начинается трансформация жизни. Как только происходит встреча с этим лучом света, жизнь трансформируется, человек словно рождается заново. Всего один луч наполняет жизнь спокойствием. И тогда какие бы проблемы ни случились в вашей жизни: вас ударили ножом в грудь, вам отрезали голову, вас обожгли, вас оскорбили или похвалили, унизили или превознесли, – всё это не имеет значения. Это всё происходит словно во сне. В самом центре, где царит абсолютная тишина, это не оказывает никакого воздействия. Покой, блаженство – что бы это ни было – остается там нераздробленным, целым, нетронутым, непоколебимым. Спокойствие – это такой опыт, когда вы достигаете этого самого состояния и оно растекается по всему вашему существу.

Спокойствие – это не явление ментального порядка. Все психиатры Запада совершают в этом отношении одну и ту же фундаментальную ошибку. Западные психиатры пытаются привнести спокойствие в человека через его разум. Но это им никогда не удастся. Спокойствие не относится к ментальному миру. На ментальном уровне можно, в лучшем случае, произвести какую-то корректировку, достичь какого-то компромисса, но не спокойствия.

Спокойствие – явление духовного порядка, это отражение духовного развития.

Вот почему на Западе ничего не знают о спокойствии. Вместо этого там предпринимаются бесчисленные попытки понять ум, его болезни, мысли и склонности, понять полную картину мышления и научиться эффективнее его организовывать. Но все эти попытки не помогут достичь спокойствия. Ведь спокойствие достигается лишь тогда, когда выходишь за пределы разума, когда ум становится частью прошлого.

На ментальном уровне нет ничего подобного спокойствию.

И как бы хорошо ни был организован ум, самое большее, на что он способен, – это легче переносить волнение; но быть спокойным он не может. Уметь переносить волнение – это одно, а быть спокойным – совсем другое. Быть здоровым и уметь переносить болезнь – это далеко не одно и то же.

Каких бы успехов ни добилась психология или психиатрия, лучшее, что они могут сделать на сегодняшний день, – это помочь людям легче переносить внутреннее волнение. Но внутреннего спокойствия они ему дать не могут. Человек обретает спокойствие лишь на третьем уровне, на уровне души.

Почему же только на уровне души человек обретает спокойствие? Как я уже говорил, тело испытывает голод, оно нуждается в пище. Ум испытывает голод, он нуждается в радости. Точно так же душа испытывает голод и нуждается в высшей реальности – которая и является для нее пищей. В день, когда вы вступите на этот третий уровень, вы осознаете, что такое высшая реальность. Как только вы встретитесь с высшей реальностью, вы ощутите, как всю вашу жизнь наполнит блаженное спокойствие. Испытав его, вы уже никогда не сможете его потерять. На самом деле оно не потеряно и сейчас, просто мы не осознаем его присутствия. Его невозможно потерять, оно всегда внутри нас.

Представьте, что у человека в доме спрятано сокровище, а он всё время ходит снаружи, вокруг дома. Чем дольше он бродит вокруг дома, тем больше он забывает, как войти внутрь; и это хождение становится привычкой, шаблоном. Теперь человек видит только один путь и так и ходит по этой проторенной дороге. Постепенно его воспоминания стираются и он совершенно забывает, что сокровище спрятано внутри. А поскольку он бродит снаружи, то спрашивает всех, кто попадается ему на пути: «Где сокровище? Что я ищу? Что я надеюсь отыскать? Я ничего не знаю». И всё это время он ходит вокруг сокровища.

Другие люди пребывают в похожем состоянии, и потому они охвачены беспокойством. Человек не может получить то, что ему принадлежит, поскольку он не знает, что оно у него уже есть. Он не осознаёт то, чем владеет. Вся его жизнь растрачивается на бесцельное хождение.

Быть беспокойным – это бродить снаружи, быть спокойным – это войти внутрь.

Но как человеку войти внутрь? Это очень просто, однако «просто» не значит «легко», не значит, что можно достичь желаемого без особых усилий. На самом деле нет ничего труднее, чем действовать прямо и просто. Нет ничего сложнее и тяжелее, чем быть простым.

Быть сложным легко, а быть простым очень трудно: ведь простота не приносит эго удовлетворения, а сложность дает ему мощную поддержку. От простоты эго умирает, поскольку не получает подпитки.

Я слышал, что Мейстер Экхарт[7 - Мейстер Экхарт (1260–1328) – немецкий богослов и философ, учивший о присутствии Бога во всем существующем.] где-то говорил: «Быть обыкновенным – это самое тяжелое». Очень трудно быть обыкновенным. Когда Экхарт умер, кто-то сказал, что он был весьма необыкновенным, исключительным человеком, и на вопрос «почему?» ответил: «Потому что он был таким обыкновенным». Он был необыкновенным человеком, потому что был обыкновенным. Быть обыкновенным очень трудно. Кажется странным считать человека выдающимся только потому, что он такой «невыдающийся».

Точно так же странно слышать, что трудно быть простым. Не путайте простоту и легкость. Однако это и правда легко, ведь простота – это ваша природа, а то, что заложено природой, не может быть труднодостижимым. Не может быть трудно получить то, что уже внутри нас; не может быть трудно узнать, кто мы такие. Однако это стало очень трудно, поскольку на протяжении множества жизней мы идем совершенно не туда, куда хотим идти. Мы следуем этим путем множество жизней, и это вошло в привычку настолько глубоко, что мы уже не можем повернуть голову к самим себе. Наша шея словно парализована.

Если у человека парализована шея, а мы попросим его повернуть голову и посмотреть назад, он скажет:

– Это очень трудно.

– Но что тут трудного? – возразим мы. – Просто поверни голову и посмотри.

– Так-то оно так, – ответит он, – но только у меня шея не двигается, и я не могу повернуть голову. Чтобы посмотреть назад, мне придется повернуться всем телом; одна только голова у меня не повернется.

Но люди хотят посмотреть назад, всего лишь повернув голову, поэтому у них не получается возвратиться. Повернуться должен весь человек, весь целиком – только тогда он сможет возвратиться.

Вот почему дао, универсальный закон, – это полная трансформация жизни. Это не просто поворот головы. Как говорят поэты: «Преклони голову, и ты увидишь». Но если просто чуть-чуть наклонить голову, никаких картин внутри не увидишь. Должна наклониться не только голова, а весь человек. Необходим полный поворот, полное преобразование. Для этого должна согнуться не только голова или какая-то конечность, должен согнуться весь человек. А как именно согнуться всему человеку – об этом я сейчас расскажу.

Но сначала… Мы каждый день будем здесь сидеть и медитировать – сегодня тоже будет пятнадцатиминутная медитация в конце – так что я кое-что объясню насчет медитации. А затем я постараюсь шаг за шагом объяснить, как, начиная с завтрашнего дня, мы сможем отправиться в наше путешествие. Но не так важно понять, как поэкспериментировать. Мы будем с этим экспериментировать, и сейчас я объясню, каким образом.