По соседству

Хлои тихо, но не крадучись, подошла ближе. Когда стало ясно, что он до сих пор ее не услышал, она окликнула его:

«Мистер Симмонс?»

Он обернулся, и она будто заглянула в прошлое. Доброе лицо, которое осталось у них с Даниэль в памяти с того утра, почти не изменилось. Он отрастил тонкую бородку с проседью и начал брить голову, но не узнать его было невозможно.

«Это я», – сказал он. «А с кем имею честь?»

«Сомневаюсь, что вы меня помните, – сказала Хлои, – но мы виделись примерно семнадцать лет назад. Меня зовут Хлои Файн».

Лицо мужчины удивленно вытянулось, но уголки рта слегка приподнялись в улыбке. Он был настолько поражен, что нечаянно разжал руку, и отвертка со звоном упала на пол.

«Да, я помню», – сказал он. «Боже правый, неужели семнадцать лет прошло?»

«Прошло», – сказала она. «Я хотела узнать, не согласитесь ли вы поговорить со мной пару минут?»

Симмонс по-прежнему выглядел ошарашенным, но кивнул. «Ага… Я тут микроволновку чиню… Сломалась, когда я разогревал сосиски на завтрак». Он почесал затылок и поднял отвертку. «Полагаю, ты хочешь поговорить о родителях?»

«Да», – подтвердила она. «Если вам это покажется более существенным… – начала она, доставая из кармана удостоверение, – я сейчас прохожу стажировку в ФБР. Собираюсь стать агентом».

Он кивнул, будто прекрасно все понял. «Многие люди с подобным опытом выбирают эту профессию. Моего отца застрелили, а потом повесили на фонарном столбе в Северной Каролине, когда мне было семь. К двенадцати годам я знал, что хочу стать полицейским».

«Значит, – сказала Хлои, не зная, как реагировать на последний комментарий, – Пайнкрест вам надоел?»

«Нет, что ты. Просто моя жена умерла десять лет назад, а вся моя родня живет в Джерси. Двое сыновей и пятеро внуков».

«Здорово», – сказала Хлои.

«Да», – согласился он. «Ладно… Так чем могу помочь, мисс Файн?»

«Ну… Насколько хорошо вы помните дело моих родителей?»

«Достаточно. Я помню, что твой отец был какой-то вялый, когда мы его забирали. Не оправдывался, не сопротивлялся. Сдался добровольно. Если позволишь, мне показалось, что он принял то, что натворил, и хотел поскорее встретить последствия».

«Получается, нет сомнений в том, что это был он?»

Симмонс ответил не сразу. Он постукивал отверткой по микроволновке, будто обдумывая что-то.

«Я никогда не говорю, что нет сомнений», – сказал он. «Но из того, что я помню, было вполне очевидно, что он виновен. Прости, если это не то, что ты хочешь услышать, но я это помню так. Но ты теперь взрослая, и, возможно, захочешь узнать некоторые детали дела, которые скрыли от детей… Ты готова их услышать?»

«Да», – сказала она, хотя совсем не была уверена.

«Когда мы его увозили, он был изрядно пьян. Не до потери сознания, но и не один бокал. А ведь было почти утро. Не помню в который час, но точно до обеда. Не считая вас с сестрой, только он был там, и, как потом выяснилось, у него был мотив».

«Мотив?» – спросила Хлои почти оскорбленно. «Какой мотив?»

Симмонсу было неловко. Он отложил отвертку, которую без толку вертел в руках, и лицо его приняло взволнованное и одновременно отрешенное выражение. Ему тоже пришлось вернуться в прошлое и покопаться в памяти. Хлои как никто другой понимала, как это может быть неприятно.

«Когда мы проверили его алиби – на которых он, кстати, не особо настаивал, – обнаружилось, что он, скорее всего, спал с несколькими женщинами. У нас не было неопровержимых доказательств, но все указывало на то. Когда мы спросили его, он не отрицал, но и не назвал имен».

«А вы узнали какие-нибудь имена? С кем, по-вашему, он встречался?»

«Я уже не помню. Уверен, если ты поднимешь архив, то сможешь там что-то найти. Но вот где его искать – другой вопрос. Семнадцать лет прошло, а дело, казалось, не стоило выеденного яйца…»

«Выходит, одна из теорий состояла в том, что он убил мою мать, чтобы освободиться для новых отношений с одной из этих женщин?»

«Думаю, да».

«И вы уверены, что он виновен?» – спросила она снова.

«Когда я сидел с вами двумя на крыльце, я очень хотел, чтобы он оказался невиновен.  Я надеялся на это вплоть до того момента, пока он не признался, что у него были другие женщины. Но…Мне жаль, мисс Файн. Все указывало на то, что он виновен».

«А кому-нибудь приходило в голову, что с ним был кто-то еще, когда все случилось?»

«Ты имеешь в виду, действовал ли он один? Да, я вполне уверен в этом. То есть… Судя по тому, что я помню… Семнадцать лет прошло, как никак. Прости, что спрашиваю, но почему ты заинтересовалась этим столько лет спустя?»

Хлои слегка удивилась. «Вы не смотрели новости в последние пару дней?»

«Неа», – сказал Симмонс. «Кажется, я не смотрел ни одного выпуска новостей со времен стрельбы в школе «Сэнди-Хук». Ни на выборы, ни ради лотереи, никак».

Хлои хотела было все ему выложить, но решила, что нет смысла. Как и все, кто был знаком с делом их отца, Симмонс считал его виновным. И она сомневалась, что его мнение могло измениться семнадцать лет спустя без убедительных доказательств. А таковых у нее не было.

«Что ж, спасибо, что уделили мне время», – сказала Хлои.

«Полагаю, я не сказал тебе то, что ты хотела услышать?»

«Я не знаю, что я хотела услышать», – признала Хлои.

Он улыбнулся и указал на дом. «Почему бы тебе не зайти и не выпить стакан лимонада или чего-нибудь еще? Можем пройтись по делу в подробностях. Может, я придумаю, как достать для тебя имена тех женщин, что были знакомы с твоим отцом».

Хлои почти согласилась, но вспомнила, что Даниэль сидит одна взаперти, а дом осадили журналисты. Она не могла остаться.

«Спасибо за приглашение, но мне правда пора».

Симмонс кивнул, будто другого и не ожидал. «Что ж, надеюсь, ты найдешь то, что ищешь».

Я тоже надеюсь, – подумала она по пути к машине.

Она чувствовала себя капризной дурочкой, но ей не хотелось провести утро, слушая истории о том, как отец изменял матери направо и налево. Она отправилась обратно в Пайнкрест, получив больше вопросов, чем ответов.

Глава тридцатая

Хлои была на полдороги домой, когда позвонил Грин. На секунду она испугалась, что что-то лучилось с Даниэль – что она сбежала из дома и попыталась уехать из города. Или что версия с Аланом Шортом развалилась, и все улики снова указывают на нее.

Она ответила на звонок, пока воображение не подсунуло ей варианты похуже. «Хорошие новости?» – спросила она с надеждой.

«Зависит от точки зрения», – сказал Грин. «Полиция Пайнкреста отправила офицеров по адресу Алана Шорта. Его не оказалось дома. И на работе он уже два дня не появлялся».

«Значит, новости все-таки плохие», – заключила Хлои. «Очевидно, он в бегах».