Никто не виноват

Как же иногда прозорливо материнское сердце, особенно в гневе!

– Зато на кусок хлеба всегда заработает, – по- своему заступилась за сына бабушка.

Визиты женихов прекратились. Подозреваю, маму сильно озадачили прогнозы моего будущего, особенно ей не понравился вариант, озвученный свекровью. Потому что, время от времени она стала повторять, как мантру:

– Главное, пусть живет, пусть у нас на глазах будет, все остальное неважно!

Глава 3 Завод

На стыке ночи и дня рождается особое пространство: с неба опускается серо- сизая пелена, воздух наполняется тихим серебряным звоном тишины и чистоты, очертания причудливы и навевают мысли о нереальности происходящего. А когда день заявляет о себе в полный голос, прелесть раннего утра растворяется в скрежете, дыме и суете.

Служебная необходимость отправиться в маленький город с проверкой финансового состояния тамошнего завода превратило очарование одного такого утра в смятый бумажный клочок, что лежал возле урны, на оста6новке, где группа молодых и не очень аудиторов, с хмурыми лицами расхаживала в нетерпении долгого ожидания.

Подъехал автобус, парни, галантно пропустив женщин- коллег, один за другим исчезали внутри, последним на ступеньки огромного «МАНа» заскочил Нуртай, створки двери за ним захлопнулись, вызвав на его лице смешливую гримасу и судорожный вскрик: «хвост обрубили!».

Никто, впрочем, даже не улыбнулся, расселись кто куда, благо в автобусе имелось много свободных мест, это в обратном направлении автобус шел переполненным. Аим и Дарига Муратовна сели рядом, мужская половина коллектива утекла в хвостовую часть автобуса, а Дина расположилась на одиночном сиденье и раскрыла ноутбук. Её работа всегда начиналась задолго до начала проверки, собственно приезд на объект был уже формальностью. Неясными оставались, лишь, некоторые детали.

– Нуртай, Сергей, не помню ваши отчества, выясните у местных фактическую зарплату, на квитках, а еще лучше, суммы на картах.

– Слушаемся, босс, – хором ответили они.

Дина удовлетворенно кивнула и взяла в руки смартфон, нужно было обеспечить присутствие директора завода и главного бухгалтера. Боковым зрением уловила чью- то тень, подняла взгляд, рядом стоял мужчина. Он протянул телефон, коротко буркнув:

– Вот, зарплата, смотри.

Дина молча сфотографировала, кивнула, он отошел и услышал вопрос.

– А на квитках такие же цифры?

– Квитки мы в глаза не видели.

Через час по улицам городка поползла новость: с Караганды приехала комиссия с проверкой. Жители ждали чуда: впервые, на их памяти, проверяющие прикатили не на дорогих машинах, а на обычном рейсовом автобусе!

А еще через полчаса актовый зал завода был до отказа забит людьми – два хилых охранника не смогли удержать толпу желающих узнать, есть ли справедливость на свете.

Аудит завода проходил в отсутствии одного заинтересованного лица – главного бухгалтера. Дина копалась в виртуальных недрах ноутбука, лавируя в море цифр, ее команда переносила на бумагу необходимую финансовую информацию. Проще говоря, распечатывала документы и приносила их ей, а она поставила печать и подпись.

– Ну что ж, аудит, можно считать, мы завершили. Где же ваш бухгалтер? – Дина, чуть, повернула голову к мужчине, нервно «ломающим» свои пальцы.

– С- сейчас она придет.

– Она???

– Это его мать, – разлетелся по залу чей- то выкрик.

– Да? – Дина приподняла бровь, – значит, семейный подряд или семейный разбой?

В коридоре послышался шум и в широком проеме двустворчатых дверей застыла женщина, завернутая в огромный кокон- платье черного цвета. Тяжелой походкой двинулась она к столу, за которым сидела Дина. Скрипели давно не крашеные половицы, пружинили ступеньки, поднимая ее на «сцену», где расположились проверяющие.

– Ты кто такая? – выплюнула она, сузив глаза на мясистом лице и колыхнув вторым подбородком.

– О, мадам, надо знать, если не в лицо, то хотя бы по фамилии тех, кто может вас уволить.

Без сомнения, женщина в черном умела держать себя в руках! Все так же пылая гневом, она абсолютно спокойным тоном, с легкой укоризной в голосе, уверенно произнесла:

– Не надо рубить с плеча, в конце концов, я как главный бухгалтер завода, имею право знать, что тут происходит и почему вы меня не уведомили о предстоящей проверке, когда звонили.

– Вы не дали мне слова сказать. И потом… лгать не надо по телефону, хамить не надо по телефону!

– У нас все хорошо!

– У вас лично и у вашего сына все плохо. Ваши счета заблокированы, я передаю материалы в финансовую полицию. В течение пяти с лишним лет вы дружной семейкой украли у государства миллионы. И ладно бы у государства, вы ограбили простых рабочих, на бумаге начисляя им одну зарплату, а фактически выплачивая в три раза меньше. Разницу клали себе в карман.

– Милая моя! Ты не понимаешь, куда влезла. Знала бы ты, с какими людьми я делюсь.

– Дорогая моя, – в тон ей ответила Дина, – они вам не помогут. И свое, кстати, тоже получат.

– Максимум, что ты им сделаешь, нервы потреплешь.

– Хотите знать, какое прозвище дали мне мои коллеги? Вон они, хихикают, думают, я не знаю.

– И какую?

– Поэтапу. Да- да, я часто повторяю это при работе с клиентами. И это не угроза. Это суровая реальность, если вы не выполните моих предписаний, вы уйдете по этапу. Ваш сын взял всю вину на себя, но мы ведь знаем, кто играет первую скрипку в вашем дуэте.

Женщина шумно дышала, перевариваю услышанное.

– Что я должна сделать?

– Вернуть все деньги. Если вас посадить, рабочие будут в проигрыше. А на ваше место сядет другой вор. Поэтому, сегодня поскребите по сусекам и перечислите на счета работников завода все деньги, что вы не доплатили за пять лет. Все!

В зале воцарилась тишина, все как один затаили дыхание, не веря ушам своим. Та, ответа которой ждал весь коллектив, вперила немигающий взгляд в Дину, словно желая испепелить ее.

– Хорошо. Считайте, что я это сделала, – шевельнула помертвевшими губами, – что дальше?

– Дальше, я выписываю вам штраф на крупную сумму и накладываю арест на ваше движимое и недвижимое имущество, а вы и директор завода пишите заявление по собственному желанию.

– А что взамен?

– А взамен, я снимаю арест и квартира, в которой вы живете, остается за вами, как и дом семьи вашего сына. И личный транспорт, разумеется. Неплохой старт для новой жизни.

– То есть вы меня разорите?

– Это цена свободы. Другой вариант еще хуже. Ни денег, ни недвижимости, да еще в тюрьме. Поймите, у меня нет цели засадить вас за решетку. Я хочу, чтобы людям вернули их заработанные деньги. Все зависит от того, какой материал и в какой формулировке я пошлю в карающий орган.

– А можно туда ничего не посылать?

– Можно. Если они, – она кивнула в зал, – будут довольны суммой, которую вы им вернете. Премии и бонусы приветствуются.