«Orbi Universo». Править всем миром

А разве это не стоит мешка золотых дукатов?

Глава Первая, Где Зоя колдует, встречает жениха и потом водит его кругами

Саратов, холодной осенью две тысячи восьмого года, и много ранее

Зоя встретила своего мужа не просто так, а долго колдовала. Жених, разумеется, должен был быть красивым, богатым, здоровым, как у людей положено, и непременно из Москвы. В этом серьезном деле ей были задействованы все методы, средства и силы, а также испробованы подходящие места: и у Чёртова пальца на берегу Волги, и дома в сочельник, и в полночь на вершине Лысой горы, месте ведьмином и ведьмами давно наколдованном, и на Синей горе возле Склона бешеных молний, куда ездила специально в грозу, и даже в парке Пяти Жаб возле Семи Кривых Сосен на противоположном берегу Волги, что Зоя позволяла себе только в самом крайнем случае, так как часто колдовать, по поверьям, там было нельзя, в силу всяких возможных осложнений.

Её недалёкие саратовские подруги чаще всего колдовали у Чёртова пальца на тему женихов, и дуры. Там на вершине каменного фаллоса давно пристроился мелкий вредный чертик, такой, хулиганистый и хвост кренделем. Его видно не было, но когда Зоя показывала то было видно, так он, зараза, всё колдовство портил, но если там какая гадость, то пожалуйста, сглаз, порча, мор, любой каприз за ваши деньги, а как скажем порчу снять – так ни фига, ничего не получалось, не говоря уже о том, чтобы жениха хорошего наколдовать. Колдуешь-колдуешь, а всё какая-то мелочь идёт пузатая, настоящей ведьме даже оскорбительная, не жених а так себе, ни кожи, ни портмоне, ни рожи, ни товарного вида.

С чертиком была ещё одна засада: так как место было популярное, он выжидал группу туристов покрупней, и чтобы побольше дур восторженных, и справлял на них сверху малую нужду. «Какое потрясающее место! – восторгались дуры, подставляя ладошки – Солнце, на небе ни облачка и дождик мелкий идёт, смотри, Вась!», и мазали Васе лицо, а чертик хохотал как черт его знает что, и один раз даже с фаллоса так упал вниз, но опять тут же забрался, чёрт такой. Но Зоя всё равно умудрялась там колдовать, выбирала моментик когда чёртик ссал на туристов, но он быстро, и ничего толком не наколдуешь, так, по мелочам. По серьезным делам надо было ехать на Медведицкую гряду, к Синей горе, но больно место было опасное, и оттуда не все возвращались. В общем, вы поняли, какие были сложности.

Колдовство всё никак не действовало и не действовало, видимо, в ритуале были какие-то незаметные изъяны, или волны колдовские до Москвы не доходили, что скорее всего, потому что подружки её из кружка саратовских ведьмочек женихов завидных себе уже наколдовали, а некоторые уже наколдовали и детей. А Зоя всё никак и никак, но, как учил её знакомый полковник дальней авиации: «Длительные адекватные целенаправленные усилия всегда дают результат». Усилия самого полковника, вполне длительные и целенаправленные, правда, результата не дали, точнее не дала Зоя, зато поздней осенью в Саратов по обмену опытом и на Совещание наконец приехал высокий гость из Москвы – Пётр Петрович Петров, подходящий ну просто по всем статьям. Оставалось околдовать.

Город Саратов встретил Петра Петровича зыбким ветром с Волги, волной и пеной у причалов. Остановился он в гостинице «Словакия», рядом с речным вокзалом на набережной, в номере люкс с окошками на Волгу, видом на интернет-мост, соcтоящий из сплошных вэб-адресов вида WWW WWW WWW и, за рекой, на глиссаду секретного стратегического аэродрома, того самого, где служил Зоин полковник, которому она в утешение потом наколдовала генерал-майора.

Зою, как самую мисс-размисс местного Водоканала немедленно приставили к высокому московскому гостю, чтоб она ему всё разъяснила, всякое водоканальное, начиная с водопроводов древнего города Увек, с родников, бьющих в древние времена у подножия Лысой горы, с паровых качалок и до самой современной современности, и велели совершено ни в чём гостю не отказывать.

– Ты знаешь, чей он человек?! – строго спросил её начальник нахмурив брови.

– Нет, – честно ответила Зоя потупив взор долу, как полагается скромной и исполнительной девочке.

– Вот и хорошо! – обрадовался Начальник, – Так оно и лучше!

Но ясно было, что московский покровитель Петра Петровича – мужчина серьёзный и влиятельный.

Обсуждение проблем водоснабжения и водоочистки плавно переместилось из офиса вначале в соседний ресторан «Москва» (надо же было наконец пообедать людям по-человечески, а кроме того, это же известный памятник городской купеческой культуры, как объяснила Зоя гостю, а после того как глупые тупые москвичи прихлопнули свой легендарный «Славянский базар» он в стране остался чуть ли не один такой купеческий-разкупеческий), затем, отобедав и выпив вина пошли гулять на набережную Волги, струящуюся всеми своими четыремя ярусами вдоль крутого берега реки, благо жила Зоя здесь же, рядом, на набережной, недалеко от работы по адресу Саратов, Набережная Космонавтов, дом 6, что прямо над Речным вокзалом в старом номенклатурном доме 1959 года постройки, где раньше, понятно, абы кого с улицы не селили, но её дед, как большой советский начальнег, имел такое право, и жила она там с рождения на третьем этаже, в квартире с балконом на речную сторону откуда всегда можно было помахать рукой уходящим пароходам.

Так, беседуя, они прошлись вдоль Волги, которая плеснула в них холодным, затем, уже под ручку, по аллее цветов, часть из которых благоухала красным даже в эти осенние дни, затем повернули выше, и, уже держась за руки совсем-совсем ладошками, как мальчик и девочка в детском саду на прогулке прошлись по тенистой аллее третьего яруса, где завывало потише, и так, гуляя, подошли к памятнику Гагарину. Здесь их пути должны были разойтись. Зое – наверх, по лестнице, затем через арку с колокольчиками во двор и домой, Петру Петровичу – направо, в гостиницу. Расходится им не хотелось.

Пару минут они стояли и дышали как два дурака, прямо под памятником, и каждый не мог начать. Наконец, Зоя нашлась. Когда-то давным-давно, в незапамятные времена, ещё в школе, её подруга – начинающая неопытная ведьмочка поведала ей страшное. Оказывается, если любого парня вначале провести вокруг памятника Влюблённым, в начале набережной. а затем три раза провести вокруг памятника Юрию Гагарину под ручку и всё это непременно против часовой стрелки, он обязательно и всенепременно на тебе жениться. Хочет, не хочет – кранты ему. И хотя никто более из её подруг об этой примете и слыхом не слыхивал – у неё самой не было никаких сомнений в надёжности этого способа. Оставалось проверить.

– Пётр Петрович, – Они были ещё на Вы, – А вы знаете, что если мы три раза вокруг Гагарина сейчас обойдем вам придётся на мне жениться? Примета такая есть, – пояснил она.

– Легко, – ответил Пётр Петрович не задумываясь.

– Жениться… или обойти?

– И то, и другое.

Зоя помолчала с минуту, дыша Петру в каменную пуговицу, затем решительно взяла его за руку и они пошли. И с каждым кругом рука её делалась все теплее и теплее, всё мягче и мягче, а его – всё твёрже и тверже. Завершив третий круг они без какой либо подготовки начали целоваться.

Примета действовала!

И с этой минуты, и до описываемых нами событий они уже не расставались, исключая разве что ночь перед свадьбой, которую провели, как положено, раздельно, чтобы можно было забрать невесту из дому, такую свеженькую, всю в белом, взять выкуп с жениха, как у людей полагается, а невесту спрятать а потом найти, и всё такое, а то не свадьба будет а неизвестно что.

Глава Вторая, Где Зою сватают в Министры, а Пётр Петрович мнётся и сомневается

Двадцать первое декабря две тысячи двенадцатого года,пятница, после полудня

Глава Вторая, Где Зою сватают в Министры, а Пётр Петрович мнётся и сомневается

Двадцать первое декабря две тысячи двенадцатого года,пятница, после полудня

…Не успели двое кареглазых таджиков под надзором длинноносого загрузить джутовый мешок с золотым гербом в багажник черного джипа министра, присовокупив к нему также и картину («Мы заметили что она вам понравилась, это подарок от нашего Хозяина», а огонь на картине и правда был зачетный, завораживающий какой-то, он поднимался вначале стеной, затем летел струями, а затем искрами прямо в какую-то бездонную немыслимую прорву в небе, словно раздвинутую крыльями огромной птицы, летел как живой, блеск, а рама какая! Плевать на дыру) как раздался телефонный звонок. Звонил ответственный товарищ из Аппарата Президента, его старый знакомец ещё по тем временам, когда они открыли первое в стране частное придорожное кафе «Таверна», на 141-м километре Минской трассе, в те годы, когда говорили: «Куй железо, пока Горбачёв», вот они и ковали.

Товарищ доковался до степеней известных, и самого Петрова давно бы двинул куда-нибудь в губернаторы Засранского или Угрюмского края, но Петров был настолько удовлетворен своим нынешним положением, настолько чувствовал себя нужным людям, особенно некоторым, что запретил ему даже думать об этом. «Слава, – говорил он, – Я в твою тмутаракань в срань-засрань не поеду, мне и тут хорошо», и все оставалось на своих местах.

Мобильник заверещал знакомым: «Выборы, выборы, депутаты – пидоры», сигнализируя, что звонит лицо весьма значительное, и Пётр Петрович снял трубку.

– Петрович, такое дело, – начал с места в карьер знакомец, – У тебя твоя Зоя – сейчас где?

– Сейчас работает у меня помехой справа, – удливлённо ответил Министр, – В принципе, справляется.

– Нет, кем она работает в рабочее время, – уточнил товарищ из Администрации, – Что жены делают в нерабочее время я знаю, я сам женат.

Не так давно жена из скромного старшего бухгалтера Саратовского водоканала, пару лет после свадьбы поработав под мужним крылом в финотделе Правительства Московской области, была удачно пристроена заместителем финансового директора крупнейшей Госкорпорации, совершенно случайно, ровно после того, как этой Госкорпорации потребовалась земля в Московской области. Просто так удачно сложилась, и никто не виноват.

Петрович рассказал, кто.

– Ну, я так и думал – облегчённо вздохнул знакомец, – Опыт работы в гос структурах! Опыт работы в нефтегазовом секторе! Класс. Супер. То что нужно. Будешь мне должен по гробовую доску, понял?

– Может, и буду, – откликнулся Петрович, выруливая на Бульварное кольцо – Обрисуй в общих чертах, на черта тебе Зоя?

Зоя подняла левое ухо, и сделала вид что занята ремнём безопасности. Замок как-то всё не застегивался и не застёгивался, поэтому поневоле пришлось наклониться к мужу поближе.

– В Правительстве перетрубация намечается, Брюнетку съели методом возгонки наверх, Блондинко уходит сама, короче срочно нужны две бабы – срочно две бабы! – на посты министров, будем рассматривать. САМ сказал. Ты понял? САМ сказал! Готовь объективку прямо сейчас. Быстро! Кто не успел – тот опоздал.

Петрович слушал с интересом. «Не наступить бы кому нить на хвост, – подумалось ему, – Съедят же с потрохами».

– Ты самого главного не знаешь, – продолжил знакомец, – Старик, того-с… уходит. Всё решено только что, вот около двенадцати. Не сработался он с бульдозером.

Петрович засмеялся.

– Слушай, там без моей Зои тяжеловесов своих хватает. Не шути так.

– Делаем сначала замом, затем без особого шума – первым замом, – (знакомец перешел на театральный шепот) – присваиваем Действительного Госсоветника. Потом наш Отмороженный подаёт в отставку, и Зоя Павловна автоматом становится ИО. Затем высочайший Указ – и Министр Финансов – наш человек. Упс.

– Шутишь, да?

– Какие шутки… Там расклад такой. Старик сидел на кассе десять лет. Все реальные люди (ты их всех знаешь) накопили друг на друга мешки компромата. Читал вчера в «МХ» про N…? Это только начало… Короче, они заблокировали друг друга намертво, нужен совершено новый человек, не из Системы… Им самим нужен, прежде всего… Иначе они там все яйца друг у друга поотрывают, поочерёдно, и с удовольствием.

Петрович представил себе жестких мужиков, каждый из которых по кругу держит соседа за яйца, чтоб тот не дернулся невзначай, и не отпустит ни при каких обстоятельствах, хоть что, хоть небесная твердь рухнет на землю, и ситуация стала ему понятна.

– А вместо кого? Кого будем двигать? Сил-то хватит?

– А, ты ещё не знаешь. Никого уже таки двигать не надо. Всех уже подвинули за нас. Зам министра финансов скончавшись у нас сегодня ровно в полдень, прямо на рабочем месте. Под конец года поработать хотел. Видишь какая польза от трудолюбивых иногда проистекает.

Собеседник сдержано засмеялся.