Black Book

Блюя под тем самым

Алкогольным синдромом.

Мы так искренне рассуждаем о тупости американцев,

Не зная о существовании, например, Кот-д’Ивуара,

И так искренне уничтожаем засранцев,

Разливая мочу по своим же стаканам.

Мы так искренне рассуждаем об ожирении,

Выключая канал с новостями о голоде в Эфиопии,

РНЕ мечтает об уничтожении Кении,

А мы, псевдо-богема, забываемся в опии.

Мы так искренне рассуждаем о жизни,

Когда мама вновь пополнит наш банковский счёт,

А прямо сейчас дохнут люди от взрывов и

Ядерная зима приветы нам шлёт.

Мы так искренне рассуждаем о французской литературе,

Говоря: «Рембо, конечно, чувак – жалко, что педераст»;

А завтра, возможно, нам проломят башку арматурой

За значок, на котором радужный флаг.

Нам так искренне хочется оригинальности,

Мы захлебываемся чувством собственной важности,

Так искренне презираем любые банальности,

Опять закидываясь какой-нибудь гадостью…

Мне так искренне хочется вернуться вновь в детство,

Говорю себе я пред внеплановым сексом,

А когда меня всё же прикончат в метро,

Я успею подумать: «Да, наверное, мне поделом».

    апрель 2008, Петербург

Muse

Толпа. Свет? На полную катушку,

Muse орёт. Спать? Нынче не в моде.

Мой мир похож на психушку —

Диагноз: «Не идентифицирован при родах»…

Твой взгляд. На полную дуру,

А мои пальцы ментально в тебе,

Маска надета. Роль – последняя шлюха,

Гордость? Утоплена где-то в Неве.

Дам тебе прикурить. Пффф, естественно, трону щёку.

Истерика в миокарде сдетонирует.

Не позовём сегодня в гости мы Бога,

Глаза – на тебя онанируют.

А ты прекрасней. С каждой каплей?

Чёрта с два. С каждым новым глотком коньяка.

Я срываю все пуговицы твои жадно,

Но, наверное, валяю я дурака…

Но как представить – Ты весь во мне

Хиросима «позавидует» взрыву,

Всё решено за тебя, mon ami,

Разрываю я вновь твою спину.

Но наутро, когда соберёшься уйти —

Не торопись душу вновь застелить.