Командировка

– Чего не задержал?

Солдат на секунду замялся, потом снова зашептал: – Товарищ капитан, их трое и нас трое. Я их специально не окликал, чтобы создать условия явного проникновения на пост и сейчас мы можем с ними что угодно сделать. Давайте в плен их возьмём…

Две минуты наблюдения за проникшими, насторожили меня. Действовали они нагло, особо не скрываясь. Одетые в светлые одежды, хорошо выделялись на фоне тёмных пятен автомобилей.

– Парни, берём их без стрельбы. Стреляем только в крайнем случаи. А так смело действуем прикладом и штык-ножом. Я иду первым и первым ввязываюсь, а вы меня страхуете. Ты незаметно перебираешься к пункту ЕТО (пункт Ежедневного Технического Обслуживания) и там ждёшь моего сигнала, а ты в тени забора рембата подбираешься к стоянке и там тоже ждёшь. Всё вперёд, как там засядете – так пойду я.

Через три минуты я начал действовать, скользнул в тень, пробрался мимо затаившегося часового и через слегка скрипнувшие ворота, обмотанные колючей проволокой, проник на стоянку. Несколько быстрых рывков и, неслышно приблизившись со спины к присевшему перед бензобаком ЗИЛ-131, приставил пистолет к затылку гражданского.

– Тихо… не дёргайся. Руки положи на бензобак… Дёрнешься – грохну… – прошептал в ухо нарушителя и сильно нажал стволом на ложбинку в затылке.

Тот мгновенно втянул голову в плечи, напрягся и выложил руки на бензобак. Остальные его подельники, слегка громыхая канистрами, орудовали в следующем ряду и ничего пока опасного для себя не обнаружили.

Левой рукой обшарил сидевшего и замершего на корточках ворюги. Оружия при нём не было и я слегка расслабился.

– Тихо встаём и не оглядываемся, – сам же отошёл на пару шагов назад, призывно махнув рукой, и через тридцать секунд оба бойца неслышно возникли около меня.

– Вася… – послышался тихий оклик от той части стоянки, – ты набрал бензин?

– Отвечай, только не дури, – я снова приблизился и сильно ткнул пистолетом в спину нарушителя, в районе печени.

– Нееееет… – проблеял задержанный неожиданно знакомым голосом.

– Повернись… – потребовал я и в следующий момент сам раскрыл рот в удивлении. Передо мной стоял командир четвёртой роты капитан Комлев.

Я опустил пистолет, поставив его на предохранитель: – Вася, ты чего здесь делаешь? А там тогда кто? – Кивнул в темноту.

Вася опустил руки и расслабился: – Там наши… майор Мокрицкий и майор Черевашко.

Через несколько секунд, вздрогнув от неожиданного появления нашей толпы, от канистр поднялись и означенные офицеры.

– Отбой, – дал команду солдатам и отправил караульного в караулку, а часового дальше нести службу.

Офицеры: худощавый, невысокого роста, но сильный характером майор Мокринский и здоровяк Черевашко, любитель хорошего и качественного мордобоя, были нормальными офицерами и пользовались заслуженным авторитетом в нашем гарнизоне. С Васей было несколько посложнее. Прибыл к нам в полк после вывода с Афгана два года тому назад. Щуплого росточка, тихий, скромный, вялый, нерешительного характера. Даже удивительно как он в Афгане командовал взводом. Если бы он не был в Афгане, то наверно к нему в полку было бы несколько негативное отношение именно из-за его вот этих черт характера. Но служба в Афгане и наличие нормального офицерского коллектива полка смогли повернуть отношение к капитану в положительную сторону.

– Чего бензин, парни, сливаете? А если бы на часового нарвались и вальнул бы он вас?

– Да ладно тебе, в принципе, командир полка в курсе всего. С бензином завтра с сапёрами разберёмся. Так, мы потащили канистры, а то за воротами такси с бабами ждёт.

– Неее… постойте… Что хоть происходит?

– Вон тебе, Вася, всё расскажет. Вася, давай набирай… Мы ждём тебя.

Мокринский и Черевашко трудолюбиво утащили канистры с бензином, а Вася присел над своей и пока она набиралась рассказал, что произошло. На следующий день я узнал остальные подробности, поэтому полный рассказ приключения сослуживца выглядел следующим образом.

* * *

… Вася был холостяком, поэтому отслужив два года в Афгане сумел заработать и не растратить попусту энную, кругленькую сумму на сберегательной книжке.

Была суббота, в нашем кадрированном полку после обеда уже был выходной день и Вася блаженствовал на диване, читая книжку и одним глазом глядя на экран включенного телевизора. Поэтому звонок в дверь удивил Васю, но ещё больше он удивился, увидев на пороге своей однокомнатной квартиры солдата с красной повязкой патрульного на рукаве.

– Товарищ капитан, – боец чётко взял руку под козырёк и доложил, – вам срочно необходимо прибыть к коменданту городка на центральное КПП.

Вася нерешительно затоптался на пороге квартиры: – А ты, солдат, ничего не попутал?

– Ни как нет, – чётко доложил солдат, – комендант просил – Очень срочно…

– Нууу… хорошо. Сейчас приду.

Капитан в растерянных мыслях и ожидая, что его комендант сейчас засунет во вне очередной патруль, чего Вася категорически не хотел и желал все выходные просидеть дома и тихо отдохнуть. Пытался найти причину, чтобы отказаться, но в глубине души прекрасно понимал, что если капитан Дрёмов его сейчас поставит в наряд – отказаться или тем более послать его подальше он не сможет. Опять же в силу своей слабохарактерности. В таких раздёрганных чувствах и прибыл Комлев на центрального КПП городка, где и располагался также большой кабинет коменданта. Сам Игорь Дрёмов встретил Васю перед дверьми.

О капитане Дрёмове, командире мотострелковой роты нашего полка, нужно сказать отдельно. Высокий, ухоженный, красавчик-мужчина, приятный в обхождении, рубаха-парень, лёгкий на подъём, при всём этом и хороший офицер был тоже авторитетным человеком в полку. Но при более близком и долгом общении наиболее внимательные люди могли разглядеть в нём нутро тронутое гнильём. Но до настоящего времени никто в полку не мог даже подумать, что Игорь способен на подлость. Время было лихое и эта лихость заворачивалась всё круче и круче. Во множестве появились молодые люди в малиновых пиджаках и в золотых цепях, что было показателем «успешности», бурно процветали рекэт и крышевание. Наезды и «постановки на счётчик» стали обыденным делом. В бытовых отношениях очень модными стали паяльники и утюги, причём в раскалённом состоянии. Деньги за пределами городка клепались быстро и нагло и что самое интересное прямо из воздуха. В городке появились первые «новые военные русские», которые щеголяли всякими прибамбасами, недоступными для простых военных, коими было подавляющее количество офицеров и прапорщиков гарнизона. Вот и Дрёмов решил приобщиться и сделать первые свои лихие деньги. Зная слабохарактерность и беззащитность Васи, он решил стрясти с него бабки и продумал безопасную комбинацию, используя при этом свою временную должность коменданта городка

– Вася, ну ты и встрял…, – Встретил негодующе Дрёмов сослуживца на площадке перед своим кабинетом, – ты хоть башкой своей думаешь?

– Что случилось, Игорь? Я ничего не понимаю… Объясни… – Комлев совсем растерялся от этих непоняток.

– Ну и балбес ты, Вася. Если не можешь трахаться – то не трахайся, – осуждающе произнёс комендант, – там у меня в кабинете сидят две тётки. Они принесли на тебя заяву, что ты их хотел изнасиловать. Вот как теперь тебя из этого говна вытаскивать – даже ума не приложу…

Дрёмов закатил глаза к грязному потолку лестничной площадки и слегка скосил взгляд на Комлева, остолбеневшего от чудовищного обвинения. Потом Вася очнулся и ухватился за Игоря.

– Игорь… Игорь… да я… да никогда… Игорь… это ведь… Какое изнасилование? Игорь, давай помогай… Что за фигня?

Комлев тряс товарища за руки, с надеждой заглядывал тому в глаза и всё больше и больше терял остатки своей мифической решимости. Поняв, что клиент дозрел, Дрёмов встряхнулся и решительно встряхнул Васю: – Всё… соберись. Может бабы что-то попутали? Или с кем-то? Пошли.

Игорь открыл дверь в кабинет и первым затолкнул Васю. В просторном и светлом кабинете, перед столом, вульгарно развалившись на стульях сидели две размалёванные и здоровенные женщины, лет тридцати и развязно курили. Увидев жертву, они вскинулись со стульев и визгливо заверещали, тыкая в Комлева пальцами с зажатыми в них сигаретами.

– Вот… вот он, товарищ офицер… Это он вчера напал нас поздно вечером и хотел изнасиловать… Арестовывайте его и в милицию, – остервенелым визгом двух фурий, как оказалось ещё и пьяных, Вася был сломлен окончательно и он спрятался за спину надёжного, как он считал товарища и только в нём видел своё спасение.

– Так… тихо… тихо, женщины. Хорош орать – не на базаре, – Гаркнул Дрёмов командирским голосом, заставив сразу же баб заткнуться и сесть обратно на стулья. – Прежде чем возводить напраслину на офицера, вы получше поглядите на него. Может быть и не он совсем? Товарищ капитан, станьте вот сюда. Смотрите.

Женщины, прищурив глаза, уставились на поникшего Васю и после недолгого разглядывания, твёрдо заявили: – Он, товарищ капитан. Эту наглую, похотливую рожу на всю жизнь запомнили. Так что давайте сюда наше заявление, мы в ментовку сейчас его сдадим. Пусть они дальше с ним разбираются.

Одна из них перегнувшись через стол, начала шариться в бумагах, разыскивая заявление, а вторая, глубоко вдохнув сигаретный дым, выпустила длинную сизую струю и погрозила пальцем: – Сядешь, капитан… И сядешь надолго…

– Молчать! – Рявкнул комендант, – что вы заладили – Ментовка, ментовка… Что по-другому что ли нельзя решить вопрос? Ну, подумаешь по пьяни напал на вас… Ну, не изнасиловал всё-таки… Что так сразу в тюрьму…

И тут, при слове тюрьма, Комлев очнулся. Собрав в кучу остатки воли, кинулся к Дрёмову и заорал: – Игорь, какое изнасилование? Какая пьянь? Ты посмотри на меня и на них. Да я сам поздно вечером их обойду… Да они мне как дали бы, что я до полка летел бы. Чего они городят? Я их первый раз в жизни вижу. Да у меня алиби есть… Я дома вечерами сижу и никуда не хожу…

– Второй… второй раз, офицерик, нас видишь и не отпирайся. Мы тебе покажем, как на честных женщин нападать. На всю жизнь член завяжешь.

– Так, всё – Тихо… – Дрёмов болезненно поморщился, и стукнул ладонью по столешнице – товарищ капитан, постойте на лестнице минут пять. Я вас вызову.

– Куда, капитан? – Заверещали бабы и накинулись на Игоря, – куда вы его отпускаете? Он сейчас же сбежит, а мы даже его фамилию не знаем…

Дрёмов поморщился и снова стукнул ладонью по столу: – Тихо я сказал… Я тут командую пока, а не вы. Всё, иди капитан на лестницу.

Вася вышел из кабинета и вытер пот со лба, который тут же появился крупными горошинами на лице. Да и он сам весь был насквозь мокрый от пота и банального страха. Комлев чуть не завыл от свалившейся на него беды и уже совсем не соображал и всё больше и больше впадал в панику. Острой молнией мелькнула картинка, как он буквально полчаса тому назад безмятежно лежал на диване и читал книжку… Тут же мрачной и чёрной чередой, в замутнённом от страха мозгу, поплыли картинки ближайшего будущего: допросы, ругань начальства, камера в ментовке и камера в СИЗО, где его прессуют по полной программе. Это окончательно добило капитана и он впервые в жизни, подняв голову к давно не беленному потолку, вознёс горячую и страстную молитву к богу: – Боженька… боженькаааа… Всё отдам… Всё сделаю, только не в тюрьму… Сделай так, что всё это закончилось, как кошмарный сон…