Необыкновенный консилиум

Глава 12. Зачем аппараты, если и так все ясно

Быть может, кто-нибудь спросит:

– Если врач так уверенно может разобраться в работе сердца, пользуясь обыкновенной деревянной или резиновой трубкой, то зачем ему нужен сложный, мудрёный аппарат – электрокардиограф?

Зачем нужен рентген, если можно обойтись и так – осмотреть и ощупать больного, выстукать и выслушать его лёгкие?

К чему измерять температуру? Можно просто пощупать лоб.

Для чего анализы?

Между прочим, современное оборудование стоит немалых денег, да ещё нужно устраивать особые кабинеты и нанимать специальных людей. Вдобавок на все эти исследования уходит уйма времени. Так стоит ли огород городить?

Ответить на все эти и подобные им вопросы легко.

Хотя глаза и уши врача говорят ему много, аппараты могут обнаружить то, чего никогда не увидишь глазами и не услышишь ушами. Потому что это то же самое, что сравнить обыкновенное зрение с биноклем: без глаз, конечно, не обойтись, но в бинокль видно гораздо дальше.

Представьте себе хотя бы такой случай. Вы находитесь в медицинской комиссии, которая отбирает лётчиков для выполнения особо трудного и ответственного задания.

К вам подходит ладный, румяный, ясноглазый крепыш. Никогда ничем не болел. Ни на что не жалуется.

Вы прослушиваете лёгкие: они работают, как хорошие мехи. Слушаете сердце: ясные, звучные, ритмичные тоны. Всё в порядке. Ни к чему не придерёшься.

Но вот вы приглашаете его прилечь, присоединяете электроды. Вы смотрите на бегущую ленту электрокардиограммы. И парень, к своему разочарованию, замечает, как на лбу у вас пролегла недовольная складочка. На бумажной ленте появились неправильные зубцы.

Эти зубцы-предатели докладывают о том, что где-то глубоко, на задней стенке сердца, есть крошечный участок, который недостаточно хорошо снабжается кровью. Жить с ним можно и работать можно. Но в трудную минуту этот маленький недостаток может подвести.

Электрокардиографический аппарат может обнаружить такие повреждения сердца, которые никаким другим способом найти невозможно. Он умеет улавливать самые первые, незаметные признаки болезни – ухо не в состоянии их услышать.

Луч рентгена проникает в лёгкие, точно луч света в тёмный аквариум. И то, о чём мы могли лишь подозревать, становится ясным. Видны глубокие очаги воспаления, опухоли, рубцы. У человека, когда-то страдавшего туберкулёзом, видны следы его болезни. У старого солдата виден осколок снаряда, застрявший в двух сантиметрах от сердца…

Можно сфотографировать грудную клетку, и получится портрет человека. Но какой портрет! На нём будут видны не только лёгкие, но и сердце, и рёбра, и позвоночник, и даже крупные кровеносные сосуды.

В старинной итальянской рукописи XII века есть рисунок: врач в длиннополой одежде рассматривает на свет колбу с мутной жидкостью. Так в далёком прошлом производился «анализ» мочи. Уже в те времена люди поняли, как важно осмотреть выделения больного. Но что бы мы сказали о враче, который и сегодня ограничился бы подобным исследованием?

Сегодня к его услугам имеется лаборатория. Маленькую порцию жидкости наливают в пробирку. Пробирку ставят в центрифугу, и она начинает крутиться. От этого на дне пробирки собирается белый осадок. Капельку осадка наносят на стёклышко, ставят под микроскоп, и в этой капле можно увидеть такие вещи, по которым сразу становится ясно: у больного воспаление почек. А ведь почки расположены у человека так глубоко, что ощупать их невозможно. И выслушивать их бесполезно.

В капле крови под микроскопом крупно и чётко, словно разноцветные пуговицы, разбросанные по белой скатерти, видны кровяные тельца – лейкоциты и эритроциты. Попробуй-ка увидеть их невооружённым глазом.

В организме больного человека живут болезнетворные микробы. Они плавают в крови, гнездятся в органах, выходят наружу с выделениями. Микробов можно выловить, собрать, осторожно размазать на стёклышке. И вот в круглом окошечке микроскопа перед вами возбудители туберкулёза, брюшного тифа, дизентерии – точно преступники, которых поймали с поличным и высадили на скамью подсудимых.

Можно даже увидеть вирусы – мельчайшие живые существа, невидимые в обычные микроскопы. Для них придуман особый микроскоп – правда, очень сложный.

Медицина перестала бы развиваться и топталась бы на месте, если бы на подмогу ей не пришла техника. С помощью техники, аппаратов, можно осуществить то, о чём раньше никто и мечтать не мог: записать электрические токи мозга, измерить давление крови внутри сердца, проследить путь лекарств по организму. Можно заглянуть внутрь органов – например, осмотреть изнутри желудок. И всё это совсем не больно: пациент даже не почувствует, как вы его исследуете.

Глава 13. Зачем глаза и уши, если есть аппараты

Но тогда возникает другой вопрос, на него ответить, пожалуй, труднее.

Зачем глаз, когда есть аппарат?

Выражаясь фигурально, зачем бесплодно напрягать зрение, вглядываясь в даль, когда можно взять бинокль и посмотреть.

Зачем, в самом деле, врачу тратить время на долгие разговоры с больным, на утомительный осмотр, зачем старательно и долго выстукивать пальцами грудную клетку, а потом пытаться в ней что-то услышать, когда можно просто поставить человека перед рентгеновским аппаратом и сразу увидеть, что там у него не в порядке.

К чему выслушивать сердце? Сделал электрокардиограмму – и дело в шляпе: надёжный прибор скажет всё, что нужно.

Соблазнительно, правда? Ни забот, ни хлопот. И врачи становятся вроде как бы и не нужны: ведь лечиться можно по справочнику. Заглянул в справочник, там всё написано: при такой-то болезни принимать такие-то порошки.

А кроме того, врачи ведь бывают разные. Один скажет вам одно, другой – что-нибудь другое; один услышит, другой не услышит – можно и ошибиться. А машина не ошибается: на то она и машина.

Да и вообще согласитесь, что в наш век бурного развития техники врач с его примитивными приспособлениями, с какими- то старомодными трубками в ушах выглядит, по меньшей мере, странно. Не пора ли, в самом деле, заменить его электронной машиной?

Да, такие рассуждения опровергнуть не так-то просто. Пожалуй, лучше я расскажу вам одну историю. В этой истории я участвовал уже не как врач, а как больной.

Как-то раз я проснулся утром от сильной головной боли. За окошком лил дождь. Настроение было скверное. Измерил температуру, но она оказалась нормальной.

Всё же я чувствовал себя настолько разбитым, что пришлось позвонить на работу и предупредить, что я сегодня не приду. Кое-как одевшись, я побрёл в поликлинику.

Поликлиника от нас в двух шагах, но даже это расстояние показалось мне бесконечным. Свернув за угол, я оторопел. На месте знакомого кирпичного дома сверкающим пузырём блестело в потоках дождя диковинное сооружение из стекла и металла. Я толкнул прозрачную дверь. Сейчас же в вестибюле зажглась надпись:

ВНИМАНИЕ! СОБЛЮДАЙТЕ ЧИСТОТУ.

МОЙТЕ РУКИ ПЕРЕД ЕДОЙ. ПЕЙТЕ РЫБИЙ ЖИР.

КУРИТЬ – ЗДОРОВЬЮ ВРЕДИТЬ.

Пожав плечами, я отправился искать регистратуру, но никого не нашёл. В огромном вестибюле не было ни души. Немного спустя засветилась другая надпись:

ВНИМАНИЕ, ПРИЕМ НАЧАЛСЯ. ПОДАЙТЕ ЗАЯВКУ.

Прошла ещё минута, и страшный голос, очевидно не надеясь, что я, умею читать, прокаркал то же самое из громкоговорителя.

Тут только я заметил в углу столик, а на нём стопку чистых бланков. На цыпочках, стараясь не поскользнуться на зеркальном полу, я подкрался к столу и только протянул руку…

«Ваше имя, фамилия?» – грозно спросил голос.

Я скорей нацарапал на листочке фамилию.

«На что жалуетесь?»

Теперь наконец мне стало ясно, куда я попал: очевидно, это была поликлиника, где вместо врачей работали аппараты. Я написал:

«На всё. Ужасно болит голова. Ломота во всём теле».

Подумал немного и добавил:

«Не могу работать».