Мир глазами военно-морского гигиениста

После увольнения при хороших организаторских способностях Е.И. Лебедь возглавил первую поликлинику РАН, принимал на работу отслуживших однокашников-специалистов, осевших в Москве и Подмосковье.

Итог моего обучения в академии (44 экзамена): «отлично» – 40, «хорошо» – 4. Все государственные экзамены были сданы на «отлично» и в результате – красный диплом. На госэкзамене по терапии начальник кафедры военно-морской терапии генерал-майор медслужбы профессор Сененко Александр Николаевич поставил «отлично с отличием». Зная после распределения свою предстоящую должность – врач-токсиколог ядерного полигона Новая Земля, я подошел к А.Н. Сененко на выпускном вечере с вопросом: «А могу ли я с этой должности поступать в адъюнктуру на кафедру ВМГТ?». Получил «добро».

На нашем выпускном вечере присутствовал и генерал-лейтенант медслужбы академик АМН СССР Герой Социалистического Труда В.И. Воячек (1876–1971), вскоре он ушёл из жизни. В.И. Воячек иногда приходил в учебный класс клиники ЛОР и делился своими воспоминаниями.

Запомнился его рассказ, когда в Первую мировую войну он, находясь в Европе, оказался отрезанным от России воюющей Германией и добирался в Санкт-Петербург через Балканы. И ещё, Б. Муссолини пригласил его лечить ему болезнь уха. В.И. Воячек обратился в соответствующие органы за разрешением на поездку, но ему ответили: «Пусть Муссолини приезжает к нам».

Эта личность интересна ещё и высшим уровнем интеллигентности. Рассказывали старшие товарищи, что когда В.И. Воячек исполнял обязанности начальника академии, ему приходилось отдавать команды. Говорили, что он обращался: «Академия, пожалуйста, равняйсь. Академия, пожалуйста, смирно! Оркестр, играй, что надо!».

Поездка в Кремль на встречу выпускников военных академий с руководством государства – памятная веха в жизни каждого офицера. Специальный состав из Ленинграда вез туда и обратно в купейных вагонах наиболее отличившихся в учёбе выпускников ввузов. Форма одежды – парадная вне строя без кортиков. В Кремле не для всех участников хватило места в Георгиевском зале, часть разместили для фуршета в Святых Сенях.

Фото 8. Выпускники академии на традиционном приёме в Кремле (1971)

Старшими от ввузов были генералы или полковники профессора – начальники кафедр. За длинным столом в Георгиевском зале мы соседствовали со слушателями – выпускниками академии тыла и транспорта. Имеющий опыт присутствия на этом мероприятии начальник политотдела ВМедА генерал-майор С.С. Рязанов приказал мне быть «пограничником» – стоять рядом с офицерами академии тыла и транспорта и не сдвигаться в нашу сторону после приёма горячительного. Устоял.

В 1971 году встреча выпускников с руководством страны была омрачена гибелью космонавтов Г. Добровольского, В. Пацаева и В. Волкова. По этой причине Л.И. Брежнев не был на мероприятии, а представительствовал министр обороны СССР маршал Советского Союза А.А. Гречко.

После поздравлений и ответного слова одного из выпускников академии, первых тостов наступило потепление обстановки, маршалы и генералы пошли к столам поздравлять своих подопечных. Первым к нашему столу подошёл главный маршал авиации П.С. Кутахов, что подтверждало уважительное отношение к медицине лётчиков и ВВС в целом. Были и другие индивидуальные поздравления, мы же стремились получить на бланках приглашений автографы видных военачальников. Потом на память и сами расписались друг у друга.

По окончании мероприятия в автобусе, который вез нас на обед в дом отдыха на Клязьминском водохранилище, мой однокашник Пётр Прохожий рассказывал о событиях в Святых Сенях.

Министр обороны, дабы не обидеть товарищей в Сенях, пошёл их поздравить, за ним следовал официант с подносом, на котором стояли фужеры с коньяком. Министр подошел к столу и спросил, кто здесь стоит. Ему ответили, что здесь стоят медики. Участник Великой Отечественной войны А.А. Гречко в своём поздравлении напомнил о 82 % раненых воинов, возвращённых в строй медиками. И заявил: «С медиками пью водку». На подносе водки не оказалось. Старший за столом генерал-майор медслужбы перед началом торжества попросил офицеров поставить бутылки с коньяком на его стол как раз на случай индивидуальных угощений.

Возникла пауза: министр держит в руке пустой бокал, а водки ему не наливают. Вот тут-то запасливый белорус лейтенант П. Прохожий подошёл к министру и налил припасенную водку в его бокал. Министр посмотрел на «мальчика» в чёрном костюме, который его сопровождал, тот кивнул разрешающе головой. «За нашу доблестную медицину…». Выпили.

Оторопевшие старшие стола генерал и профессор полковник медслужбы вскоре успокоились. Генерал заметил полковнику, что из стоящего на столе бокала пил сам министр обороны. Тут же этот фужер попал во внутренний карман полковника.

Мы сидим в автобусе, где Пётр Прохожий рассказал мне эту историю. А в конце своей речи спрашивает: «А что ты унес из Кремля?». Я вез жене огромную польскую красную гвоздику со стола. «А я увез вилку со штампом ДС – Дворец съездов» – сказал Петр.

До посадки в автобус нас провели вдоль Кремлевской стены – колумбария. За оградкой у доски Ю.А. Гагарина стояла женщина, её никто не беспокоил. На фоне огромного количества свежих венков после захоронения космонавтов вдоль Кремлевской стены она стояла и взывала: «Юрочка! Солнце небесное! Люди, берегите мир, берегите космонавтов».

На Клязьминском водохранилище в доме отдыха нас ждал обед. Праздник продолжался. Здесь отдыхали спортсмены – баскетболисты, видимо, команда ЦСКА. А на наших пригласительных в Кремль появился автограф Ирины Родниной, которая оказалась здесь же.

Возвращались в Ленинград в тех же купе, сна не было, было общение, сопровождавшееся умеренной ликвидацией оставшегося от обеда «Бахуса». Утром дома нас ждали жёны и дети. Общение с однокурсниками было последним перед годами самостоятельной службы. В выпускном альбоме значилась первая дата встречи: 1976 год, через 5 лет.

К новому месту службы. Ядерный полигон Новая Земля

Путь следования к первому месту офицерской службы на ядерный полигон Новая Земля проходил через Архангельск. В одном из районов города под названием Ягры располагалась воинская часть с гостиницей, где новоземельцы дожидались рейса теплохода из Архангельска до новоземельской Белушьей губы. Можно было лететь самолетом специальным рейсом на Амдерму-Амдерма-2 (гарнизон Рогачево на Новой Земле). Вещей с собой было много, нужно на самолет доплачивать за багаж, да и с билетами были трудности, так как в августе шёл поток возвращающихся отпускников. Пришлось несколько дней ждать рейс теплохода «Буковина».

Чтобы время не было потеряно, поехал в Архангельский медицинский институт на кафедру иностранных языков. Договорился о будущей сдаче экзамена кандидатского минимума, уточнил условия, взял необходимую литературу для письменного перевода (монографию).

В гостинице Ягры дожидались теплохода младшие офицеры различных воинских частей, дислоцированных на Новой Земле. Общение было поверхностным. Впервые встретился с замполитом роты военных строителей.

В 1970–1971 годах проводилась кампания в армии и на флоте по введению категории замполита в роты. Подготовить в военных училищах данных «специалистов» до принятия такого решения не успели, поэтому должности укомплектовывали достойными людьми из передовиков производства, комсомольских работников и других морально устойчивых категорий гражданских людей. Обязательным условием для призыва на офицерскую должность было прохождение срочной службы. Моему знакомому Володе было 32 года, выслуги всего 3 года, но предстоящий статус «политического руководителя» тешил самолюбие.

Большинству известен контингент строительных отрядов, следовательно, политработа в этих «войсках» была одной из значимых, хотя никто её не понимал.

Теплоход «Буковина» причалил к пирсу Белушьей губы. Первая встреча с природой Арктики не запомнилась, видимо, последующее тесное общение с ней перекрыло в памяти первые впечатления.

Фото 9. Вид акватории Новой Земли летом

В «Пентагоне» – штаб испытательного полигона – располагался медицинский отдел. Его возглавлял подполковник медицинской службы Свирь Игорь Григорьевич – интеллигентный человек, эрудит. В медотделе схема встречи офицеров, прибывших на замену, была отработана. После представления начальству люди направлялись в гостиницу офицерского состава. В те времена Новая Земля являлась «заменяемым районом»: офицер без семьи служил 2 года и переводился к новому или прежнему месту службы, переехавший сюда с семьёй – минимум 3 года.

Одноэтажные кирпичные здания гостиниц стояли по одной стороне улицы – Советской, которая была единственной в гарнизоне Белушья губа, ласково называемого жителями «Белушка». Аборигенов (ненцы) с Новой Земли выселили в середине 50-х годов, когда стали проводить на острове испытания ядерного оружия во всех сферах.

Фото 10. Так выглядит современная «Белушка» в летнее время

В доме офицеров организовали музей истории. В нём была экспозиция, посвящённая открывателям острова и отряду исследователя Новой Земли подпоручика Петра Кузьмича Пахтусова, а также жителям этой суровой земли ненцам и их «президенту» Тыко Вылко.

В гостиницу я попал в обеденный перерыв, коменданта не было, все номера (комнаты) закрыты. В конце коридора дверь одной комнаты оказалась открытой. Вежливо вошел в комнату.

За столом, являвшим последствия застолья в виде «отвальной», сидел грузный, бородатый, утомлённый накануне прощанием с сослуживцами человек. Он покровительственно пригласил сесть и по-отечески стал вводить меня во все стороны жизни на острове. При этом меня удивило и насторожило его поедание очищенной от чешуи кожицы воблы.

Действительно, гигиенические исследования показывают, что в коже рыбы и кожуре яблок содержится наибольшая концентрация питательных веществ по сравнению с общей концентрацией во всём продукте. Впоследствии я узнал, что общался с кандидатом медицинских наук по хирургии майором медицинской службы А.Н. Нагнибедой. Он уходил в этот день на Большую Землю «Буковиной» после двухлетней службы в госпитале.

Позже мне рассказывали, что привело его из клиники хирургии ВМедА в отдаленные края Отчизны. Оказывается, в клинике, которую возглавлял известный хирург генерал майор медицинской службы профессор Иван Демьянович Житнюк, у начальника была пожилая спутница – санитарка, которая обслуживала шефа. А.Н. Нагнибеда решил пошутить (и наша встреча сквозила юмором), он объявил этой женщине, что профессору присвоено звание генерала, и она должна пришить лампасы на операционные брюки шефа. Так она и сделала. Историю трудно проверить на её действительность.

Эта комната после отбытия А.Н. Нагнибеды стала моим пристанищем на год. Сосед мой – старший лейтенант медицинской службы, выпускник Горьковского военно-медицинского факультета Николай Григорьевич Макаров – уже год прослужил врачом-бактериологом санитарно-эпидемиологической лаборатории (в которую я был назначен) полигона. Наше знакомство с Н.Г. Макаровым переросло в дружбу, как оказалось, на всю жизнь. Вообще друзья молодости – друзья жизни. Многие из новоземельцев остаются моими верными спутниками жизни и до сих пор.

Коллектив СЭЛ был дружным. Начальник – подполковник медслужбы Чижов Василий Григорьевич – выпускник ВМедА, прибывший с должности врача-бактериолога СЭО в г. Поти – был добрейшей душой. Высшей мерой наказания от него было: «Мне это не нравится». Ещё одно его замечательное свойство личности – крайняя сдержанность в употреблении спиртного – служила для нас если не примером, то точно – сдерживающим фактором.

Врач-гигиенист – капитан медслужбы Онищенко Михаил Николаевич, он же нештатный заведующий аптекой СЭЛ, был умеренным службистом по основной должности, но с интересом занимался судебно-медицинской экспертизой и был патологоанатомом, которого не было в штате новоземельского госпиталя.

Вышеуказанные офицеры, Н.Г. Макаров и я составляли полный штат офицеров СЭЛ. В составе лабораторий имелась должность гражданского врача-бактериолога, лаборантов. Кроме того, штатом предусматривались должности сверхсрочника инструктора-дезинфектора и рядового дезинфектора. Помещения СЭЛ находились в здании тыла полигона, которому подчинялась вся медицинская служба: медицинский отдел, госпиталь, поликлиника, медицинский склад и СЭЛ.

Работа врача-токсиколога не была расписана содержательными служебными обязанностями. Предшественник не оставил алгоритма деятельности. Большая часть повседневной работы относилась к гигиене труда. Проверка воинских частей включала санитарно-гигиеническое обследование на предмет выявления нарушений уставных требований. Объединённые ремонтные мастерские автомобильной техники, автопарки, бензоколонки, котельные являлись объектом санитарного надзора (в то время он не именовался санитарно-эпидемиологическим).

Из области токсикологии можно вспомнить надзор за приёмом ракетного топлива для частей ПВО. Элемент токсикологии однажды состоял в том, что на исследование в СЭЛ была доставлена проба из промывных вод отравившегося неизвестным ядом. Для таких исследований в лаборатории не было базы, почему на пробу и не было ответа.

Случаи отравления заменителями алкоголя на фоне сухого закона случались. У военных строителей в ходу был шеллак – лак на спирту. Их разделение осуществлялось путём вращения «квача» (кисти) в сосуде с лаком. Густая часть наматывалась на кисти, жидкая оставалась в ёмкости. Употребление спирта из шеллака приводило к отравлению солдат. Эти случаи отравления можно рассматривать как добровольные.

По незнанию рядовые военнослужащие выпивали этиленгликоль, имелись смертельные исходы.

Однажды сын прапорщика выпил из бутылки из-под водки тетрагидрофурфуриловый спирт, и был с трудом спасен.

По причине нередких отравлений задерживаемые в нетрезвом состоянии (на острове – сухой закон) из комендатуры доставлялись в госпиталь для промывания желудка. В соответствии с инструкцией зондовое промывание делалось даже тем, кто клялся, что пил только привезённую с материка водку.

Свободного от службы времени было много. В те годы на Новой Земле ещё не было поглотителя времени – телевидения. Хороший спортивный зал посещался для игры и соревнований по волейболу и баскетболу. В короткое летнее время на стадионе без травяного покрытия играли в футбол.

Я был наделён честью возглавлять сборные команды медицинских учреждений по всем трём обозначенным игровым видам. Выступали неплохо, уступали только команде НИЧ (научно-испытательная часть).

Относительно дикая природа дарила отличную рыбалку (голец, кумжа, камбала) и хорошую охоту (гусь, олень, утка).

Фото 11. Старшие лейтенанты медслужбы Н.Г. Макаров и Б.И. Жолус демонстрируют улов гольца на питьевом озере (Новая Земля, 1973)

Фото 12. Мой друг Н.Г. Макаров демонстрирует улов гольца (Новая Земля, 1973)

На охоте всегда нужно было быть готовым к встрече с белым медведем. Для этого в патронташе два крайних справа патрона были с пулей (жакан). К счастью, встречи с хозяином Арктики были только на большом расстоянии.