До последнего вздоха

Он мужчина? Да чего он стоит!
Это же не мужчина, а проститутка!

А тот, худосочный, в узких макаронах,
Как глист из бутылки вылезший,
А рядом с ним – в рубашке из нейлона,
Шляпе профессорской и выпивший?

И вон брюки стянули животик,
Тоже не брюки, макаронины,
Разве живете Вы, нет, не живете,
Вы ведь заживо похоронены!

Это не мужчины, пародии,
Какие-то абстрактные картинки,
Это не мужчины, а вроде
Какие-то мужчинки.

Они умеют хорошо приволокнуться,
Песню чужую опошлить,
Они умеют смеяться и дуться,
Да так наигранно, что тошно…

… Вы уж надоели нам, как обветшалый тын,
Мы вас в кулак – и вода!
Кто говорит, не видно мужчин?
Протрите глаза, господа!

1962

«Виновен вином…»

Виновен вином,
Вино во всем виню…
Впрочем, в том
Повинно и меню.

«Да, мы были дружны…»

И.А.

Да, мы были дружны,
Вопросы мира и войны
Вдвоем наедине мы обсуждали,
Но черный кот наперерез
Чрез нашу дружбу перелез,
Что будет так, мы разве знали?
Но позади все осталось,
Лишь только в сердце отдалось,
Что мы друг друга потеряли.

«Вино не выводятся…»

Вино не выводятся,
Когда деньги водятся.
Не оттого ли бедного строителя
Так тянет в лоно вытрезвителя?

«Ты как ромашка полевая…»

Ты как ромашка полевая
Проста, но лучше всех цветов.
И я, от страсти замирая,
Хочу сорвать тебя, каков?

«Пришел на пляж…»

Пришел на пляж,
Полно народу!
На абордаж
Все лезут в воду,
И негде лечь,
Бока испечь.

«Бродяга ветер шляпу нахлобучил…»

Бродяга ветер шляпу нахлобучил,
Завел свой неизменный патефон,
Собрав вокруг себя все тучи в кучу,
Пустился по деревьям в чарльстон.
И тучи тоже, подавшись заразе,
Да разве тут уже ответишь «пас»?
За руки взялись, затряслись в экстазе,
Да так, что звезды сыпались из глаз.
Кряхтя, природа вся внимала дикой пляске,
А буйный ветер заставлял трещать и гнуться.
Он, на минуту вылезший из сказки,
Чтоб тут же сразу вновь в нее вернуться.

«Мелкий дождь моросит…»

Э.

Мелкий дождь моросит
И прохожих не видно.
Неужели забыт?
Это было б обидно.
Почему ты тогда
В наши первые встречи
Выходила всегда,