Трясина

Он хотел что-то ответить, но язык был сухим и непослушным. Медсестра налила ему стакан воды из графина, стоящего у изголовья. Он положил руку себе на грудь и обнаружил толстый слой бинтов, стягивающих тело.

Он снова закрыл глаза и лежал недвижимо до тех пор, пока его кто-то не потряс за плечо.

– Жан! – слабый голос вырвался из его обезжизненных губ. – Ты ли? – Собственной персоной, – услышал ответ.

Когда Жан сел на стул рядом с кроватью, дверь скрипнула и в палату вошел пожилой доктор.

– Как себя чувствует наш больной? – спросил он у сестры.

– По вашему указанию – начала отчитываться она, – уже проведена интенсивная терапия. Перебинтовали грудь с двумя переломами в ребрах, наложили швы на левую ногу – она тоже с переломом. Больной получил сильное сотрясение головы от взрыва, который, к счастью, был средней мощности. Правда, пока его не успел осмотреть невропатолог, поэтому нет общей картины состояния пациента…

На стойке возле Жана висел сосуд с прозрачной жидкостью, которая через иглу подавалась в руку больного. В окружающей белизне комнаты стояли еще две кровати, аккуратно заправленные.

Доктор, надвинув очки со лба на переносицу, подошел к Вадиму, бросил верх одеяла и приложил руку к перевязанной груди.

– Больно?

– Да, но не очень.

– Вы еще легко отделались, – сухо констатировал доктор, откидывая одеяло обратно. – К счастью, у вас крепкий череп. Конечно, есть трещины, но, думаю, скоро будете на ногах. Считайте, что в рубашке родились. – Поверх очков он глянул на Жана: – А вы, господин следователь, не очень его досаждайте.

Когда доктор с медсестрой вышли из палаты, Вадим оживился.

– Я в отключку попал после этого кошмара, поэтому совсем ничего не помню.

– Благодари дверцу машины, – пояснил Жан. – Она весь удар приняла на себя. Ручка на ней сработала как детонатор, и тебя вместе с дверцей отбросило метров на семь. Травматологи поражены, что ты остался цел, тоже говорят, что ты в рубашке родился. Я бы добавил – и твердолобым. Почему сразу не сообщил мне?

– Не успел.

– Это тебе наглядный урок, – Жан хлопнул себя в бок. – В следующий раз не будешь соваться в пекло без пушки.

– Но Светлану жаль… Сволочи!

Вадим в деталях поведал о происшествии в доме на Знойной. Не забыл сказать и о разговоре со Светланой, который, по его мнению, меняет многое. Жан согласился и попросил его, как только встанет на ноги, написать подробный отчет об этом дне, тоже полагая, что это даст пищу для осмысления загадочных событий.

– Это моя вина, – с трудом выговорил Вадим, еще раз представив, как удавка перерезает горло Светланы.

– Твоя вина?

– Если бы она не уговорила меня подождать ее в машине, пока не соберется и переоденется, этого могло не случиться.

– Но откуда ты мог знать, что на нее готовится покушение?

– Как это ужасно, – Вадим даже содрогнулся, – чувствовать, как проволока, перекрыв доступ кислороду, режет тебе горло и смерть забирает тебя… Вот сволочи! И – никаких следов. Выходит, что Светлана была права, когда говорила, что она жертва обстоятельств? Но Маркин… Да Бог с ним. Думаю, намечается что-то грандиозное. Кто-то дышит нам в затылок.

– К сожалению, это так. Случай с тобой тому подтверждение.

–Что ты имеешь в виду?

– Убийство Светланы, покушение на тебя… Разве это не наводит на размышления? Скажи, откуда эти нелюди могли знать, что именно в этот вечер вы со Светланой должны выехать к ней домой? Ведь об этом знали только ты, я и она.

– Уточняю, – вяло выдавил из себя Вадим, – знали об этом не три, а четыре человека. Почему ты исключаешь Наташу? Я видел, что перед твоей беседой со Светланой она закладывала две копирки, значит печатала три экземпляра. А сколько дала тебе?

–Два.

– А где третий?

Жан задумался. Трудно было поверить, что эта тощая девица, у которой еще недавно обсохло молоко на губах, способна работать на кого-то. У нее в голове, наверное, ветер, всякие там наряды, косметика, танцульки… Но кто тогда?

– Думаю, Вадим, мы сейчас располагаем достаточной информацией, чтобы действовать решительно и наверняка. Наташу я сам проверю. Придется пойти на непопулярные меры – попросить Королева установить электронный «жучок» в ее телефоне, и такой, чтобы улавливал разговор независимо от того, включен телефон или нет. Это для начала. – Жан снова посмотрел на выступающий из-под одеяла слой бинтов, усмехнулся: – Не вовремя ты угодил в переплет, а одному мне трудно. Придется просить у Маркина подмогу.

– Мы всегда не вовремя куда-то попадаем, – отозвался Вадим. – Но уверен, что боли скоро пройдут. Больше меня беспокоит нога, – и он высунул ее из-под одеяла. – Надеюсь, что через несколько дней гипс снимут.

/ Жан встал.

– Не уходи, не надо, – взмолился Вадим. – Поговорили и вроде полегчало.

– Да на тебя больно смотреть.

– Посиди со мной еще, – вяло выдавил из себя Вадим и тут же продолжил разговор: – Светлана советовала потрясти Васина. Мерзопакостный тип.

– Васин у меня тоже не выходит из головы. Но можем ли мы предъявить ему обвинение? Ты видел его в тот момент, когда было совершено убийство. Это не аргумент. Это даже его алиби – он был на улице именно в это время. Надо признать, что убийца действовал профессионально – никаких следов: ни отпечатков, ни удавки.

Обдумав эти слова, Вадим заметил:

– Думаю, что Светлана не успела сообщить нам чего-то очень важное. Жан закусил нижнюю губу. Было ясно, что Светлана знала о смерти мужа гораздо больше, чем ему казалось.

– Ты прав, – Жан снова опустился на стул и ввел своего помощника в курс последних событий. – Вчера я просматривал в криминальной лаборатории результаты экспертизы и обнаружил прелюбопытный факт. Оказывается, на двух других фужерах не было отпечатков пальцев вообще. Что они – из тростинки хлестали мадеру и водку? Видимо, кто-то стер следы. Но кто это мог сделать? Тот, второй? А может быть Васин? Так что Светлана была права – потрясти его надо.

– И еще, – оживился Вадим, – я тебе рассказывал о разговоре со Светланой в машине. Она тогда заикнулась о каком-то принципе – «принципе древа». Но никак в толк не возьму, что это может быть. Тут можно порассуждать. Рэм, известно, был оторви и выбрось, но не дурак. Таких не держат в наркобизнесе. Вероятно, он накололся и его убрали. Потом стали убирать всех, кто мог встать у них на пути: убийство Светланы, покушение на меня… Кто следующий?

– Ты хочешь сказать, что речь идет о том, о чем мы с тобой не догадываемся?

– Вот именно.

– Тогда зачем было выкрадывать труп?

– Им хотелось подбросить нам головоломку.

Они умолкли. Неожиданно Вадим спросил:

– Где сейчас труп Светланы?

– Думаю, там же, в гробу. А что?

– Не находишь ли ты, что этот гроб какой-то заколдованный? Любопытно, не исчезнет ли Светлана так же, как Рэм?

В дверь постучали. На пороге появилась Наташа, одетая в красную блузку и джинсовые брюки, обтягивающие ее костлявую талию. Она подошла к Вадиму, и лицо ее ощерилось улыбкой: