Африка для Яны

Начальник службы безопасности полётов не сразу вернулся к себе в кабинет… Проходя мимо кафе в аэропорту, он решил перекусить.

Он успел съесть первое и второе, налил молоко в кофе, и уже хотел отведать выпечку, когда заиграла мелодия звонка на мобильном:

– Это с Ан-22, – раздался взволновавнный голос в трубке. – У них в холодном отсеке два трупа – африканцы в камуфляже…

– Господи, – вырвалось у начальника . Такого он просто не ожидал: – А борт-инженера нашли?

– Никак нет, но уже ничему не удивимся…

– Обыщите каюты сопровождающих – там на АнтЭе спальные места есть, – автоматически сказал начальник и подумал: "Это даже не в полицию и не в транспортную прокуратуру, а в ФСБ надо звонить" …

Он стал лихорадочно перебирать телефонные номера в контактах мобильника, понимая, что первый доклад должен быть в ФСБ, но ещё не успел нажать кнопку вызова, когда снова раздался звонок с АнтЭя:

– Мы нашли девушку !!!, – теперь уже помошник просто кричал в трубку, – Чёрная девушка, африканка ! – она жива, но в отрубе!…что-то ей вкололи, Скорую нужно!!!

4

Следователь по особо важным делам Следственного Комитета РФ Олег Корнилов служил в весьма интересном подразделении Центрального Аппарата СК РФ в Москве – в "Управлении по расследованию преступлений, связанных с применением запрещенных средств и методов войны". Уже само грозное название этого Управления наводит на мысли о контр-разведке, а может даже и непосредственно о разведке, которыми в России, вообще-то, занимается другая, всем хорошо известная организация. Где проходит тонкая грань между этими упомянутыми выше службами мало кто знает, но для начавшейся в аэропорту "Платов" истории с Ан-22 это особого значения не имело – достаточно было понимать, что в таком подразделении СК работают люди с неординарными навыками и знаниями, далеко выходящими за кругозор обычных следователей…

Олегу было всего 29 лет, а он уже носил звание подполковника юстиции… Как говорила его мама:

– Ты к 30-ти годам успел всё, кроме самого главного…

Самым главным мама подполковника юстиции считала создание семьи… а Олег пока не был женат. Об этом я пишу не случайно. Дело в том, что при распределении дел, потенциально связанных с командировками, семейные следователи настолько тяжелы на подъём, что дело Ан-22 в Ростове-на-Дону почти автоматически попало именно к Олегу – и даже не из-за командировки в Ростов – нити тянулись в Грецию и дальше в африканскую Мали, и Бог весть куда ещё, учитывая географию полётов Антея…

Перед Олегом лежала схема внутренних отсеков Ан-22 и он внимательно читал тех.документацию:

"Носовой отсек Ан-22 представляет собой самостоятельную гермокабину с избыточным давлением воздуха 0,4 кгс/см2. В нём расположена двухпалубная кабина экипажа. На нижней палубе в носовой части расположена кабина штурмана, а за ней два кубрика пассажирской кабины. На верхней палубе в носовой части расположена кабина остальных членов экипажа, а за ней третий кубрик пассажирской кабины (всего для 21 человека сопровождающих груз).

Средний отсек также герметичный, в нём находится грузовая кабина под избыточным давлением 0,25 кгс/см2. Грузовой пол с рифлёным настилом из титанового сплава. Снаружи грузовой кабины вдоль бортов расположены обтекатели основных опор шасси. Кроме стоек шасси, в обтекателях находится часть оборудования самолёта и входные коридоры с дверьми.

Хвостовой отсек включает часть грузовой кабины , грузолюк и НЕгерметичный отсек. В стенке гермошпангоута имеется люк для прохода в негерметичную зону.

Четвёртый негерметичный отсек образует хвостовую законцовку фюзеляжа. В верхней панели законцовки имеется эксплуатационный люк для выхода на стабилизатор [хвост самолёта, иначе говоря]."

Именно в четвёртом кормовом негерметичном отсеке и были найдены замороженные трупы двух африканцев…

Живая африканка была найдена в герметичном носовом отсеке на нижней палубе в кубрике за кабиной штурмана – она лежала в спальном мешке на полу под койкоМестом, и потому её не увидели сразу…

Надо понимать в чём разница герметичных и не герметичных отсеков в самолёте – во первых герметичные отсеки обогреваются и в них поддерживается нормальное давление и уровень кислорода. А НЕгерметичные отсеки – это практически морозилки, где давление скачет в зависимости от высоты полёта – например в небольшом транспортнике Ан-12 грузовой отсек НЕ герметичен, и именно поэтому Ан-12 использовался как "чёрный тюльпан" в Афганистане – можно было цинковые гробы не запаивать – при температуре на земле + 20 градусов тепла в НЕ герметичном отсеке на высоте 10 000 метров стоит мороз минус 40 градусов цельсия: это потому, что с подъёмом на каждый километр над уровнем моря температура опускается на 6 градусов – отсюда и снежные вершины гор в самых южных странах…

Таким образом Олегу сразу стало понятно, что девушку хотели оставить в живых – и тёплый спальный мешок и герметичный обогреваемый отсек не оставляли сомнений на этот счёт – при этом сама обездвиженная девушка была спрятана под "банкетку"… Что касается трупов мужчин, то оба африканца были просто искусственно заморожены в кормовом негерметичном отсеке – никаких ран на теле не было – патологоАнатомическая экспертиза выявила смерть в результате переохлаждения. Но и здесь было одно большое НО… – замерзая, люди стараются укутаться, прижаться друг к другу, сгрупироваться в позу эмбриона, поджав ноги и согнувшись, чтобы согреться – ни о чём таком положение тел не говорило – трупы были найдены лежащими навзничь и порознь…

Ещё БОльший интерес представляло состояние двух членов экипажа Антея [и это если на секунду забыть об исчезновении борт-инженера]. И командир и второй пилот сразу с аэродрома были доставлены в Госпиталь ФКУЗ "МСЧ МВД России по Ростовской области" где лабораторные анализы показали отсутствие в организме лётчиков каких-либо следов алкоголя, наркотических, токсических, отравляющих или лекарственных препаратов. При этом симптоматика провалов памяти и дезориентации экипажа была абсолютно подлинной и все подозрения в симуляции симптомов начисто отвергались психиатрической экспертизой…

Было абсолютно ясно почему дело передали в "Управление СК по расследованию преступлений, связанных с применением запрещенных средств и методов войны", но Олегу от этого было не легче. Вникая в заключения мед.экспертиз, он вынужден был перечитывать целые статьи из википедии и мед.энциклопедии. Расшифровывая необычный диагноз членов экипажа – "временное растройство сознания по типу шизофрени?ческого дели?рия [онейроида] с быстрым восстановлением нормы и остаточными явлениями частичной амнезии [потери памяти]" – он читал следующее пояснение прямо из википедии:

"Психопатологический синдром, характеризующийся особым видом качественного нарушения сознания (онейроидная, грезоподобная дезориентировка) с наличием развёрнутых картин фантастических сновидных и псевдогаллюцинаторных переживаний, переплетающихся с реальностью. Дезориентировка во времени и пространстве (иногда и в собственной личности) при онейроиде отличается и от оглушения (характеризующегося отсутствием ориентировки), и от аменции (характеризующейся постоянным безрезультатным поиском ориентировки) – при онейроиде больной является участником переживаемой псевдогаллюцинаторной ситуации. Окружающие люди могут включаться больным в виде участников в переживаемую ситуацию. Одним из признаков онейроида является дезориентация в личности галлюцинируемого, изменение субъекта восприятия, трансформация Я, например, "превращение" в птицу или дерево."

– "Мда, – сказал Олег сам себе. – План действий ясен : запрос в Мали с фотками африканцев; транспортировка лётчиков в Москву в институт Сербского и личная беседа в присутствии психиатра; запрос в Афины [откуда совершал большую часть рейсов Антей]; беседа с коллегами по фирме и членами семей; характер грузов и контакты по линии бизнеса – это всё понятно, но что делать вот с ЭТИМ?" – перед ним лежала фотография белокожей девушки, которая вполне могла быть и россиянкой… Фотка была найдена в кармане трупа одного из африканцев – лётчики в госпитале опознать девушку по фото не смогли: во всяком случае в данный момент ничего о ней не помнили…

Интуитивно Олег понимал, что именно эта фотка являлась ключом к разгадке всего дела…С чего бы вдруг фото россиянки оказалось в кармане африканского трупа на российском самолёте? Да и россиянка ли эта девушка?

Олег снял телефонную трубку и набрал номер следователя в Ростове-на-Дону:

– Привет, Игорь…Это Олег. Хочу тебя озадачить очень серьёзно…Сними мне все пальчики по АнтЭю – ну, лётчики-же едят на борту – все тарелки, стаканы, вилки, ложки – всё, где только могут держаться отпечатки…

… … …

5

– Тёма, Тёма, не отставай ! – кричала маленькая девочка лет пяти своему неуклюжему семилетнему двоюродному брату…Мальчишка слегка прихрамывал и, стесняясь своей неловкости, с блаженной улыбкой, как мог, ковылял за кузиной…

Мама Тёмы – Нина – родилась с врождённым вывихом бедра… это определило всю её дальнейшую жизнь. Она так и не вышла замуж – кто возьмёт девушку с таким видимым дефектом, когда хромота заставляет человека ходить будто каждый раз приседая на одну сторону чуть ли не на пол головы собственного роста? Даже стоять она могла только скособочившись… Нина смирилась с одиночеством и отсутствием мужчины в своей жизни, но смириться с отсутствием ребёнка не смогла… Окончив институт иностранных языков, где она изучала испанский, Нина не нашла работы по специальности и устроилась корректором с русским языком в издательство технической литературы… Буквально через месяц оказалось, что она беременна… Вобщем, она даже сестре не сказала, кто был отцом Тёмы – было ли это увлечение нескольких недель или вообще только одно свидание – никто не знал. Подозревали, что отцом мальчика был кубинский студент из тех, с кем Нина практиковала свой испанский, когда училась…Ребёнок был смуглый и это усиливало подозрения… Все знали только, что отца у Тёмы не было и мать воспитывала его одна. Хорошо ещё, что Нинина сестра иногда помогала. Но у сестры у самой была маленькая дочка – Яна – забот ей тоже хватало. Слава Богу, что семья у сестры была полная и отец маленькой Яночки обожал дочь …

В трёхлетнем возрасте Нина решила отдать Тёму в детский сад. Когда вечером после первого дня в детСаду она забирала сына домой, мальчик показался ей каким-то растерянным, молчаливым и тихим. Нина решила, что это новая обстановка так подействовала на него…На второй день, возвращаясь с мамой из детского сада, Тёма вдруг начал тихо хныкать и проситься на руки…Нина кое-как приволокла сына домой и сразу измерила ему температуру – но всё было нормально – 36 и 6… Ребёнок даже не стал играть и сам лёг спать в кроватку – такого не было никогда… Когда Нина пришла в садик за сыном вечером на третий день, мальчик, увидев маму, даже не встал со стула – он сидел с отсутствующим взглядом и смотрел куда-то вдаль:

– Сынуля, что с тобой? – пыталась растрясти его Нина, но Тёма почти не отзывался…

Женский голос с акцентом произнёс из-за спины:

– Девочка, забирай ты своего сыночка отсюда – не детСадовский он – не выживет здесь…

Нина обернулась. Перед ней стояла уборщица – пожилая деревенская молдованка, из тех, что в лихие девяностые тысячами приезжали в Москву на заработки… Уборщица перекрестилась по-деревенски и шёпотом, чтобы не слышали воспитательницы, сказала:

– Он же за три дня ни ложки не съел и даже воду не пьёт – дети все играют, носятся, орут, а он сидит на табуреточке и в ужасе на них смотрит… Не детСадовский он – домашний ребёнок… А если они ещё его задирать начнут?… Дети ведь они, знаешь…ой, Господи, прости меня грешную, я уже и на детишек наговариваю… Вобщем, девочка, не детСадовский он…

– Но почему же воспитатели мне ничего не сказали?

Э-э, девочка… Им дай Бог за озорниками уследить – об озорниках-то они каждый шаг родителям доложат, а твой сидит тихо, как говорят "есть не просит" – вот как-бы и нет его…

Нина, с трудом хромая, всю дорогу до дома несла Тёму на руках…Мальчик уже не мог идти сам…

Накормив и уложив сына в постель, она заплакала глядя на мальчика, и будто вспоминая что-то, как всегда тихо и чисто запела ему вместо колыбальной испанскую песню Historia De Un Amor, которую со студенческих пор обожала в исполнении Гваделупе Пинеды…

Вот таким Тёма и рос : тихим, не по-детски серьёзным, совершенно пассивным во всём, неуклюжим и, как и мать, прихрамывающим на левую ногу – хотя хромота его была лишь едва заметна… Но была у него и ещё одна черта – он почти никогда не капризничал и не плакал, всегда старался слушаться мать и тётку – такая покорность сына даже тревожила Нину, но раскачать мальчика на обычные детские игры и контакты с посторонними детьми было невозможно… Единственным исключением была Яна. Она была на 2 года младше, и Тёма с детства усвоил по отношению к ней манеру поведения старшего брата-защитника…

…

– Тёма, не отставай ! – кричала Яна. – Мы почти пришли. Вон мой садик…Вон старшая группа.

Она почти втащила прихрамывающего брата на детскую площадку и крикнула друзьям:

– Вот мой брат Артемий !!! – она же была уже большая девочка, ей было 5 лет, и она знала, что когда люди знакомятся нужно представляться полным именем…К тому же это была старшая группа – они были ровесники Тёме, но старше её на 2 года – а так хотелось быть с ними на равных…

Трое мальчиков и две девочки из старшей группы с усмешкой уставились на Тёму и Яну:

– Ого, – сказал самый бойкий. – Артемий… Я так и знал, что у нашей Мальвины должен быть Артемон, хахаха..