Приятная неожиданность

Решил перед починкой крыши у Добрыни, заехать к кузнецам и проверить все ли ладно с изготовлением рессор – дело в этом веке абсолютно новое. Мастера были на перерыве. Все вроде клеилось. Кузнец пожаловался, что брату неудобно подавать ему заготовки из горна. Подмастерье молча кивнул. Семейственность на Руси всегда процветала. Братья были очень похожи внешне – голубоглазые и высоченные красавцы-блондины и абсолютно разные на характер.

Кузнец Андрей, весельчак и балагур, постоянно подшучивал над молчаливым и сумрачным младшим Василием. Подросток только дулся и краснел в ответ. Экстраверт и интраверт в одном кузнечном флаконе. Я тут же рванулся на помощь:

– Да пока здесь мой Вихрь, давайте двинем вашу наковаленку! Родственники улыбнулись уже вдвоем.

– Тут не каждый тяжеловоз осилит. Сейчас Забава прибежит, перекинет.

– У вас своя, особо мощная коняга?

Тут даже мрачный Вася хохотал от души.

– А что я такого сказал?

Утерев слезы с глаз Андрей объяснил, что Забавушка – это их средняя сестра, богатырка или богатырша – зови как хочешь. Иногда их еще поляницами зовут.

Эти необычные названия я слышал впервые в жизни.

– А как это?

– У нас батя богатырь был, силищи необычайной. И мы оба крепкие парни, но это его качество не унаследовали. А она сильная, как отец– покойник, который без труда корову держал на вытянутых руках и при этом пел частушки и плясал вприсядку.

– Что же она у вас этакое богатырское делает?

– Недавно избу чинили, нижние гнилые бревна меняли, так сестра углы дома поднимала, а мы чурбачки подсовывали. Вот тут ей уже тяжеловато было одной-то.

– А как поняли про такую силу?

– Да она, еще в подростках, пошла с другими девчонками в лес по ягоды. А тут вдруг медведь на них из кустов бросился. Подруги сомлели от ужаса: этот зверь быстрый как лошадь, на любом дереве поймает, чует лучше собаки – пытаться убежать или спрятаться бесполезно. Девочки к смерти готовились. Забава вышла вперед и от души врезала вставшему на дыбы медведю выше себя ростом кулачком по башке. Мишка упал, обделался весь и затих. Потом очухался, и завыв от ужаса, на четвереньках убежал, кашляя на ходу и ломая кусты.

– А разве они воют?

– Девки толпой врать не будут.

Представилась девица шириной с эту наковальню, украшенная ручищами с мою ногу.

– Она замужем?

– Вдова. Мужа в прошлом году зарезали в кабаке. Очень выпить любил.

– А что же она с вами не пошла с утра? Занята что ли чем?

– Поспать очень уж любит. И не скажи ничего – со сна пришибить может. Мне вспомнился стародавний фильм, где невзначай разбуженный богатырь с ревом: меня будить! – выносил неловкому зубы.

– Сейчас прийти уж должна.

Будь что будет, но это диво дивное я должен увидеть!

Работяги пошли ковать полосы дальше, а мне оставалось только сидеть и ждать, чтобы повидать чудо чудное. Забегали клиенты, всем отказывали – некогда. Зашел плотник за гвоздями – охотно продали.

И вдруг появилась стройная девушка, поздоровалась, и весело спросила:

– Ну что, какую железяку вам передвинуть?

Была она под стать братьям: высокая блондинка, стройная, с высокой грудью и тонкой талией. Толстенная коса до низа лопаток девицу-красавицу не портила. Без видимого усилия подняла и перекинула здоровенную наковальню, и обратила внимание на меня, смирно сидевшего в уголке.

– Это твой конь там на входе привязан?

– Мой. Князь Давид подарил.

– За что?

Рассказывал не торопясь, выйдя из кузницы, подальше от грохота молота. Медленно пошли за город, ведя Вихря в поводу. Девушка, с ее силой, была в полной безопасности, поэтому братья на наш уход внимания не обратили, следом не побежали. Забава была писаная красавица, зеленоглазая, немножко повыше меня ростом, что нам совсем не мешало. Я, глядел на нее и тихо млел, живописуя свои многочисленные приключения хвастаясь, как все мужики. Еще приукрашивал свою доблесть и невиданный ум, не отступая от заведенного порядка. Излагал всю свою жизнь в 11 веке – попытку меня убить, бегство из Костромы, пение на рынке, учебу у ведуна и много, много всего.

Потом исполнил несколько песен, поразив ее великолепным голосом. Мы уже давно сидели на траве. Неподалеку пасся жеребец, а я все говорил и говорил. Глаза девушки сияли, волосы пушил ветерок. Волхов нес мимо нас свои спокойные воды.

Потом она рассказывала о своем житье-бытье: муж попался бездельник и пьяница, донял страшно. Бить, конечно, не пробовал. Понимал – свернет голову, как куренку, жаловаться братьям и не будет. Был он какой-то бесхозный: ни кола, ни двора. Жил у них, пытался работать – бесполезно. Сам был из Ростова, родственников здесь никаких.

Умений никаких не было, а в кармане – вошь на аркане. Сначала влюбилась и пойдя наперекор родителям выскочила замуж, а потом осознала их правоту: надо было повстречаться подольше, получше узнать человека. Всех донял, постоянно прося денег на водку. Мать даже отгоняла зятя ухватом: уйди, постылый! В общем, когда он погиб, и Забава, и вся семья вздохнули с облегчением. Детей у них не было – не задалось, по чьей вине – неизвестно.

Окинул ее взглядом по методе кудесника, внизу живота и увидел неладное. Сказал:

– А болезнь-то твоя. Наверное, еще в детстве случилась.

Девушка зримо пала духом.

– Вот и мама то же самое говорит.

Выяснилось, что еще в детстве, лет этак в пять, Забава перенесла какую-то тяжелую болезнь. И как теперь жить? Обманывать не умеет. А замуж никто такую бесплодную и не возьмет. А она детей любит страшно! А без надежды на своих кровинушек – хоть вешайся.

– Вылечу, – заверил я ее.

– Разве это лечится?

– Волхвы много чего исцеляют.

– А разве они еще есть в Новгороде?

– В лесу один живет. Сам не справлюсь, к нему и повезу.

– Они же греховодники?

– Хочешь – без деток век коротай.

Вспыхнула, аж загорелась. Вскочила и унеслась. Кричал ей вслед, звал назад, пытался извиниться – все бесполезно. Прошла любовь, увяли помидоры…

А жаль, очень приятное было знакомство. Что же, бывал во многих передрягах, видал всяческие виды. Хорошо привыкнуть не успел, сильно не привязался. Переживем.

Вернулся на рынок, нанял плотников и стекольщиков. Загрузили две телеги лемехами (они делались в конце весны-начале лета, сейчас осина уже стала неподходящей), отдельно стекла и тоненькие деревянные реечки на роль штапиков, взяли инструменты и пошли. Чтобы не брести в облаке пыли, ехал немного впереди, думал о своем.