Кальянная

– Это точно, согласен. У меня у брата такая же история, то одно, то другое хочет открыть. Парень пробует себя везде, не всё получается. Вот и приходится ему всё время помогать! – понимающе согласился Юсуф.

– И не говори, иногда на свою жизнь времени не хватает. Но сегодня я только до двух, через полтора часа сменяюсь. Сегодня и завтра буду отдыхать, пусть молодые здесь сами разбираются! – сообщил старик с явным удовольствием. Посмотрев на большие часы, висящие на противоположной стене, престарелый администратор утвердительно кивнул и, улыбнувшись, посмотрел на Юсуфа.

– Жалко, хотел с вами поболтать! – сказал сутулый бородач, кладя ключи в карман. Вспомнив что-то, он повернулся. – Извините меня, не знаю, как вас зовут и как к вам обращаться. Пообещал вам поболтать, но, к сожалению, не смог. Хочу загладить свою вину и пригласить вас сегодня вечером посидеть в «Оазисе». Если у вас сегодня будет время и вы не против, то, пожалуйста, уважаемый, для меня большая честь, – и Юсуф приложил правую руку к груди. Слова Юсуфа произвели на старика впечатление, он также приложил руку к груди в знак благодарности и оказанного внимания.

– Увидев тебя, сразу понял, что ты из хорошей семьи, чтишь восточные обычаи. Спасибо, Юсуф, пусть здоровы будут родители, воспитавшие тебя. С большим удовольствием приду, я знаю, где это. Живу в этом районе, большое спасибо за приглашение! – ответил старик с благодарностью.

– Тогда в шесть часов, если вас устроит.

– Конечно. Меня Шонуль зовут. Спасибо тебе и до вечера, – ответил старик, махнув рукой. Уставший, но довольный Юсуф улыбнулся и направился к лестнице, чтобы подняться в свой номер.

Окраины Берлина. Тот же день. Новостройка. Подвал.

– Тахир, пойми ты! Начинать говорить – это ведь в твоих интересах, – сказала высокая мужская фигура, облачённая во всё чёрное. Лицо мужчины было скрыто чёрной маской, в которой были лишь прорези для глаз. Прикованный к стулу парень сильно обмяк, силы были на исходе. Тахир сидел, свесив голову, не глядя на вопрошающего. Два строительных прожектора, установленные на ножках, были направлены на сидящего на стуле.

– Да поймите вы, я ничего не знаю. И потом, вы не имеете права, я гражданин Германии! Я вас засужу, кто бы вы ни были! Вы нарушаете закон! – парень оживился и, подняв голову, с ненавистью посмотрел на тёмную фигуру. Глаза человека в маске спокойно отреагировали на эту тираду. Высокий мужчина сделал два шага в сторону и извлёк из полумрака стул, который аккуратно поставил рядом со стулом Тахира.

– Слушай, я восторгаюсь твоим упорством, но время идёт, а ты молчишь. Я ведь с тобой ещё не начал работать серьёзно. Скажи, что тебе известно, и я тебя отпущу. Тахир, ты ведь умный и добрый парень! Зачем ты его покрываешь? – продолжал мужчина, смотря прямо в лицо молодому человеку.

– Я не знаю, о чём вы! И вы не имеете права! – опять выкрикнул парень.

– Вот, смотри. У меня есть фотографии и даже видео твоих встреч с аль-Кабиром. Я просто хотел, чтобы ты сам начал говорить, понимаешь! Как ты говоришь, по правилам! По правилам сознательного гражданина, мужчины и отца! Или, живя в этой стране, имея её гражданство и все льготы, ты всё-таки живешь по другим законам? – сказал человек в маске, заметно повышая голос и крутя перед лицом парня пачкой фотографий.

– Он отец моего друга. Я знаю этого человека только так.

– Ладно, хочешь по-другому. Скажи мне Тахир, сколько, как ты думаешь, ты проспал с момента аварии и где ты вообще находишься? Как ты думаешь, а? – мужчина в маске поднялся и сделал несколько шагов в сторону.

– Не знаю я! Да и плевать мне на это! Чтобы обвинять человека, нужны доказательства. Вы действуете вне закона, – опять выпалил парень и опустил голову.

– Ну тогда представь себе, что мы сейчас находимся, к примеру, в Румынии или в Хорватии. В подвале какого-нибудь частного дома. Я вообще могу с тобой сделать всё, что захочу, не потому что я так хочу, а потому, что мне нужен результат, – сказал человек в чёрном, возвращаясь к своему стулу. – После того как я с тобой отработаю по полной, я избавлюсь от твоего тела. Ну, к примеру, скормлю здешним свиньям или сброшу в Средиземное море. Думаю, даже если твоё обезображенное тело найдут где-нибудь у хорватских берегов, вряд ли об этом узнают в Германии.

Парень продолжал молчать, отвернув голову в сторону. Человек в чёрном бросил короткий взгляд в сторону. Появившаяся на заднем плане фигура показала ему одобрительный знак.

– Я просто хочу, чтобы твоя жена и дочь дождались тебя. Пойми, этот человек, которого ты называешь отцом своего друга, – пособник террористов. Во-первых, он просто тупо использует тебя, и твоя жизнь для него ничего не стоит. И во-вторых, из-за того, что ты таким образом пособничаешь ему и террористам, к тебе могут быть применены другие методы допроса.

Мужчина вновь встал и, сделав несколько шагов в темноту, вновь вернулся на своё место.

– Короче, Тахир. Я даю тебе тридцать минут, подумай. Хочешь говорить – говори. Не хочешь – можешь молчать. Но, поверь мне, я знаю, как и узнаю всё, что ты знаешь. Ты сам мне всё расскажешь. Мы отработаем с тобой по полной! – человек в чёрном встал и направился в темноту. Тахир слышал, как удаляются шаги за его спиной. Где-то метрах в пяти человек в чёрном остановился.

– Постелите под стулом плёнку. Детские игры закончились, – сказал он чуть слышно.

Берлин. Тот же день. Ресторан «Тысяча и одна ночь». Незадолго до полуночи.

– Спасибо вам большое, мои прекрасные дамы, за ваши великолепные рецензии и советы! – сказал Гудвилл, с облегчением расстёгивая верхнюю пуговицу своей белой сорочки. Обводя взглядом трёх девушек, сидящих напротив него, он картинно поклонился. Две пары глаз следили за ним, практически не моргая. Ещё одна пара томных чёрных глаз, обрамлённых густыми чёрными ресницами и красивой формы бровями, скучающе посматривала по сторонам, выказывая тем самым абсолютное безразличие.

– Стивен, если ты опять когда-нибудь будешь в Берлине, мы всегда будем рады тебя видеть, – сверкая захмелевшими глазами, сказала Кристи. Обе другие её подруги согласно кивнули, глядя на сидящего напротив мужчину.

– Спасибо большое. Разрешите вызвать для вас такси и проводить моих прекрасных спутниц, – предложил Гудвилл, медленно приподнимаясь со своего места.

– Настоящий британский джентльмен! – восхитилась в голос уже порядком захмелевшая Свенья, покидая вслед за Гудвиллом стол, за которым они сидели. Перед посадкой в такси девушки ещё раз обнялись с британцем, пожелав ему всего хорошего. Последней садилась Лейла, но, передумав, она вдруг вышла из машины.

– Ты куда? – удивлённо высунувшись из машины, спросила Кристи.

– Провожу его, он ведь совсем не знает Берлин. Да и потом, такого ведь может каждый обидеть! – сказала фигуристая мулатка, загадочно улыбнувшись.

– Вот же зараза! Ну Лейла, – из глубины салона послышался голос Свеньи.

– Ладно, удачи, подруга! Завтра расскажешь, – сказала Кристи с хитрой улыбкой. Свенья явно не унималась, хаотично пытаясь покинуть салон такси. Случайно заметив поползновения подруги, Кристи тут же схватила её за руку.

– Да расслабься уже! Тебе и так давно пора спать, – успокаивала она захмелевшую подругу. Такси тронулось, и две фигуры, оставшиеся стоять у ресторана, махнув удаляющейся машине, синхронно повернулись друг к другу.

– Ты всегда такая загадочная и смелая? – спросил Гудвилл, медленно кладя руки на чётко выделяющуюся у девушки линию талии. Чуть подняв левую бровь и облизнув губы, Лейла притянула его к себе. Их губы слились в долгом и страстном поцелуе.

– Я за свободную любовь и сама решаю, что я хочу и когда, – сказала девушка, делая небольшую паузу перед следующим поцелуем.

– Сильные и самостоятельные, но красивые и женственные – это моя слабость. – сказал Гудвилл, перенимая инициативу.

Берлин. Нойкёльн. Кальянная «Оазис». Тот же день. Семь часов вечера.

– А вы почему не курите, Шонуль? – спросил Юсуф, выпуская белое облако дыма. Старик сидел напротив Юсуфа и с умиротворённым лицом попивал чай. Услышав вопрос, он чуть прищурился и придвинулся к столу.

– Курил, когда-то очень много курил. Теперь вот без одного лёгкого. Хочу ещё пожить и внуков понянчить.

– Понимаю вас. Хорошее заведение, правда? – сказал Юсуф, оглядываясь назад и указывая мундштуком на вывеску.

– Да, известное, – старик чуть наклонился к собеседнику и поманил пальцем для доверительной беседы. Юсуф наклонился и напряг слух. – Владельцы – известные в Берлине бандиты. Арабский клан, одни из самых сильных здесь, – сказал Шонуль шёпотом.

– Будь здесь поаккуратней, тут такое бывает! Они тут вечерами собираются. Аль-Кабир здесь часто бывает, это его заведение, – тихо продолжал он.

– В смысле? Он владелец или просто частый гость? – округлив глаза, шёпотом спросил Юсуф.

– И то, и другое. Одним словом, владелец.

– Ого!

– Юсуф, хотел тебя спросить.

– Да, уважаемый.

– Ты очень светлый, прямо настоящий европеец, и если бы не борода… Я, конечно, видел светлых афганцев, но не так часто, – сказал Шонуль, пристально рассматривая Юсуфа.

– А, понимаю. Мои предки из Бадахшана, мы горцы Памира. У нас много светлых. Существует даже предание, что мы являемся потомками Александра Великого, – с нескрываемой гордостью объяснил Юсуф.

Где-то вдалеке послышался визг тормозов. Два больших «мерседеса» класса люкс стремительно приближались к кальянной.

– О! Смотри, это он, аль-Кабир приехал, – тихо пояснил Шонуль, показывая кивком на резко остановившиеся рядом машины. Из первой вышли двое крепких бородачей и внимательно осмотрели улицу. Затем один из них подошёл ко второй машине и открыл заднюю дверь салона. Из машины появился седой, небольшого роста араб в серых брюках и белой рубашке. Впереди мужчина «нёс» небольшой животик, который, в свою очередь, служил подставкой для пухловатых рук, интенсивно перебирающих нефритовые чётки. Не смотря по сторонам и абсолютно не интересуясь окружающим, аль-Кабир в сопровождении здоровяков быстро прошёл внутрь заведения. Когда эти трое проходили мимо столика, за которым сидели Шонуль и его скромный собеседник, Юсуф медленно опустил левую руку в карман своих штанов. Примерно в это же время у дома напротив раздался сильный хлопок, сильно похожий на выстрел. Сидящие в кальянной всполошились, звук вызвал гулкое эхо. Стаи голубей, обитающих на соседних крышах, испуганно метнулись в небо. Из второй машины, в которой приехал аль-Кабир, выскочил ещё один человек. Перебежав улицу, он проверил предполагаемое место, откуда раздался странный хлопок. В момент хлопка двое телохранителей прикрыли телами своего патрона и быстро втолкали его внутрь заведения. Уже через несколько минут на летней площадке вновь воцарилась прежняя атмосфера. Клиенты вернулись за свои столики, а голуби, покружив, вновь приземлились на крыши.

– Нам лучше уйти, Юсуф. Это плохой знак, поверь мне, – доверительно сказал Шонуль, допивая свой чай.