Папаша, жги!

– Да брось, нэйти! – даже невозмутимого Айвена задело то, что она им не доверяет. – Отсюда до него топать почти час, а мы тебя за десять минут довезем, даже перекусить перед автобусом успеешь.

– Правда, спасибо, но нет.

– Ты что, считаешь, что мы настолько плохие? – надулся Кай. – Да, мы не самые примерные мальчики, но и не насильники. Мы спим только с теми женщинами, которые сами этого хотят. Если женщина говорит «нет» – значит, нет, вопрос снят и никаких претензий. Поехали?

– Нет, – отрезала туристка, сделала им ручкой и решительно зашагала своими тощими ногами в свисших джинсах прочь по тротуару. Даже в первый попавшийся переулок свернула, видимо, опасаясь, что они поедут за ней следом и затащат в автомобиль силком.

И все трое остались стоять на своем месте, неотрывно и озадаченно вглядываясь в кусок унылого пейзажа январского Хельсинки, в котором только что испарилась тоненькая хрупкая фигурка в мешковатой куртке с меховыми воротником. Кажется, теперь «Да какие-то уроды» понимали, что чувствовали их фанатки, когда те машинально благодарили их за великолепную ночь, обещали позвонить и посвятить им песню, а потом благополучно исчезали с концами, никакой песни им так и не посвятив.

Погрустив пару минут, наши герои, а точнее, двое из них, решили, что хватит с них сантиментов и самое время заняться насущными проблемами.

– Ну что, айда рвать рок-чарты? – предложил Айвен, заговорщицки поиграв бровями в сторону своего смартфона с драгоценными фотографиями.

Эмиль разразился на всю Финляндию рьяным боевым кличем. Один лишь Кай все продолжал тоскливо вглядываться в угол дома, за котором скрылась гордая и скрытная Туу-тикки с трогательно тоненькими ножками и беспомощно дрожащими руками.

– Что-то мне за нее боязно… – признался он, когда остальные сподобились-таки обратить внимание на его невеселое расположение духа.

– Стоп-снято, дружище, съемка окончена, можешь уже выходить из образа примерного папаши! – захохотал умиленный Айвен, крепко хлопая его по спине.

– Без дураков, чувак, – согласился с ним Эмиль, на этот раз с удивительно серьезным видом. – Не стоит бояться за бабу, которая умеет говорить «нет» и не садится в машину к незнакомым мужикам, даже если они мировые рок-звезды. Такая не пропадет. А то вечно у этих безмозглых куриц мода спутаться с первым попавшимся маньяком-извращенцем, а потом плакаться на ток-шоу: «Я думала, он просто хотел пообщаться». Ага, а стихи Пааво Хаавикко (*финский поэт) он тебе почитать не хотел?

В конце концов, Каю ничего не оставалось, как сесть в Опель Айвена и вернуться на виллу матери, которая вместе с Микки распивала кофе с ликером и ухохатывалась над безумной историей, которую та сочинила про ее сына.

5

Уже к вечеру на их официальном сайте, в электронной рубрике «Спроси Бесстыжего Кая, Сурового Айвена, Бешеного Эмиля или кого-нибудь еще», накопилось около сотни писем от фанатов, вдруг резко вспомнивших о существовании «Да каких-то уродов».

«Привет, Бешеный Кай! Это прикольно, что у тебя есть дочь, а то после разрыва с Марией я уже испугалась, что ты сдохнешь в одиночестве. Тяжело было воспитывать дочь одному? Привет от Секси-Эммы».

Кай напряг извилины, припоминая парочку-другую подходящих шаблонных фраз, и принялся бойко выстукивать по клавиатуре своими большими толстыми пальцами:

«Здравствуй, Секси-Эмма! Мне очень приятно, что ты радуешься моему семейному счастью. Воспитывать дочь было сплошным удовольствием, несмотря на то, что без трудностей не обошлось. У девочек очень капризный характер, потому что они все по своей натуре принцессы. Сложнее всего было скрывать ее от журналистов и папарацци, а также следить, чтобы она не смотрела видео моих концертов с голой задницей, ха-ха».

«Как зовут дочь???????» – гласил другой вопрос. «Привет, аноним! Я называю ее Туу-тикки», – ответил Кай.

«Сколько лет дочери Бесстыжего Кая?» – «Привет, неизвестный! Сколь бы лет ей ни было, она всегда будет моей маленькой принцессой».

«Привет, Бесстыжий Кай! А правда, что твоя дочь больна анорексией? ХXS» – «Привет, XXS! К сожалению, это так, но я делаю все возможное, чтобы она выздоровела».

«Здоров, Бесстыжий Кай! А как твоя дочь отнеслась к тому, что ты собирался жениться на Марии? Они же почти одного возраста! Андрэ».

Мария… Кай поймал себя на мысли, что за весь день даже ни разу не подумал о той, из-за которой жестоко страдал каждую чертову минуту на протяжении целого месяца. О той, которую любил и которая его отвергла, чтобы через месяц выскочить замуж за порно-звезду. Наверняка они начали крутить интрижку, пока Мария еще встречалась с Каем… И наверняка эти двое, трахаясь по углам, смеялись над его пивным волосатым пузом и неказистым хозяйством…

Горько сглотнув и с трудом уняв поднявшееся волнение в груди, Кай написал дрожащими пальцами: «Привет, Андрэ! Извини, но я не буду отвечать на твой вопрос, это слишком личное», – и закрыл крышку ноутбука. К счастью, согласно предписаниям Микки, это не возбранялось.

– Отвечай не больше, чем на пять вопросов в день, – приказала она, – не выкладывай им всю информацию. Заставь их заинтересоваться еще сильнее, заставь их сгорать от нетерпения, заставь их следить за рубрикой круглыми сутками!

Развеселившаяся от всего этого мать тем же вечером пьяно ткнула кнопку пульта и включила музыкальный канал. Первый же репортаж был посвящен никому иному, как нашей забытой легенде рока.

– Буквально за сутки мир финского рока был перевернут с ног на голову неожиданным открытием, – с запалом щебетала в микрофон миниатюрненькая блондинистая корреспонденточка в облегающем платьишке с декольте, уступающем по глубине разве что Мариинской впадине. – Легендарный гитарист «Да каких-то уродов» Бесстыжий Кай, недавно перенесший болезненный разрыв с известным модельером Марией Хейккинен, оказался примерным отцом. Это первый в истории финского рока случай, когда музыканту удалось так долго скрывать свою семейную жизнь от общественности. В воскресенье днем рок-музыканта видели с дочерью в кофейне на окраине Хельсинки. На вопросы о девочке Бесстыжий Кай отвечает неохотно, видимо, намереваясь продолжать скрывать ее от внимания журналистов. Известно, что она учится в старших классах и больна анорексией, а также что ее покойная мать была фанаткой «Да каких-то уродов», с которой у Бесстыжего Кая случился короткий роман во время гастролей. Мать девочки скончалась от передозировки, когда той было всего два годика, и Бесстыжий Кай героически взялся за ее воспитание в одиночку. Толпы поклонников буквально осаждают квартиру продюсера «Да каких-то уродов» Микки Мякеля, чтобы узнать подробности этой невероятной истории. К слову, продюсер добавила, что «Да какие-то уроды» уже готовы порадовать поклонников новым альбомом. Постепенно спадающая в последние годы популярность хельсинских рок-хулиганов за один день сделала невероятный прорыв вперед, и любимые всеми нами «Да какие-то уроды» снова занимают двадцатку лучших. Напоследок послушаем их песню, взорвавшую Европу в 2007 году! «Заяц – это не утка»!

– Святая алкашня! – захохотала мать и с булькающим звуком приложилась к бутылке с пивом. – Из-за какого-то дурацкого недоразумения вы снова в двадцатке! Мне это чертовски нравится! Всем нынче насрать, умеешь ли ты петь или играть на гитаре. Всем интересно, сколько сантиметров у тебя член, с кем ты спишь, чем ширяешься и какие трусы носишь. Жизнь никогда еще не была такой простой, не так ли, сын?

Кай неопределенно пожал плечами, тоскливо глядя в темное окно в гостиной. В свете электрического зарева Хельсинки можно было различить пригорок, на котором он ее увидел. Еще позавчера она была там, а теперь наверняка наблюдает за финской ночью из запотевшего окна автобуса, мчащегося в Ивало. Подтянула колени к груди, худая и ломкая, греет замерзшие бледные руки в рукавах мешковатой куртки, волосы грязные, губы потрескавшиеся, под серыми глазами темные круги. Наверняка она голодная и хочет в туалет, но до остановки еще далеко. В соседнем кресле сидит толстый старик и время от времени пристает к ней с недвусмысленными разговорами. Хорошо, что она не знает финского. Сколько ей, интересно, лет? Нет, она наверняка достаточно взрослая, чтобы путешествовать по Европе в одиночку, хотя, слава Шенгену, кто ее знает? Отчаянная молодежь из бывших стран СССР частенько улепетывает на север в поисках работы, даже не дожидаясь аттестата зрелости.

– Кого хороним, сын? Твою спокойную жизнь и депрессивное лежбище тюленей в кровати? – игриво поинтересовалась мать, когда оставлять без внимания его понурое настроение было уже невмоготу.

– Да нет, я о той девчонке… – с тяжким вздохом признался Кай.

– Если опять скажешь, что влюбился, сучий ты потрох, я тебе яйца оторву!

– Мам, ну нет! Понимаешь… Такое странное чувство… Мне тяжело его объяснить… Короче, мне впервые в жизни хочется не трахнуть женщину, а защитить ее, что-то типа того… С тобой такое когда-нибудь случалось?

– Ну что ты такое несешь? Я вообще не интересуюсь женщинами! Нет, в студенчестве у меня, конечно, был опыт и я всерьез подумывала о крепкой лесбийской семье, но потом встретила твоего отца, залетела тобой, жизнь себе испортила…

Мать продолжала что-то булькать, все тише и тише, временами засыпая, временами посмеиваясь. А Кай продолжал смотреть сквозь окно гостиной на тот судьбоносный пригорок. Ночью он едва сомкнул глаз, все ломаясь догадками, как она там, а утром, серьезно обсудив все с матерью и заручившись ее одобрением, он нанял водителя и поехал в Ивало.

– Шеф, если мы не делаем остановок и едем на 20-30 километров в час быстрее, чем автобус, мы догоним его, скажем, в Ювяскюля? – будучи уже час в пути и следя за стрелкой навигатора в своем смартфоне, уточнил Кай у водителя.

Тот немного подумал и ответил:

– Скорее, в Куопио. По ночам автобусы остановок почти не делают и ходят очень швыдко. Хочешь пересесть на автобус, хэрра?

– Да… Или нет… Не знаю… – проблеял Кай несмело, набрал полную грудь воздуха и принялся объяснять: – Я еду за дочерью… У меня дочь… В старших классах учится… Мы вчера повздорили, она села в автобус до Ивало и уехала. Подростки, знаешь… Я пропсиховался и решил, что должен ее догнать. Я воспитывал ее один, знаешь, родное существо, так сказать… Не могу спокойно жить с мыслью, что она шляется по Финляндии совсем одна… Она у меня больна, к тому же… Знаешь, эта дурацкая мода среди девчонок… Они худеют и ни черта не едят, пока не сведут себя в могилу…

6

Утром, когда Кай снова рискнул поделиться с матерью своими переживаниями, она его выслушала и вынесла окончательный диагноз: в ее борове-сыночке проснулись отцовски чувства.

– Только на кой они тебе? – спросила она серьезно, сложив старческие руки на груди. Она еще в молодости так делала, когда собиралась обсудить с сыном что-то важное. Не наорать на него, не надавать по шее, а именно поговорить, как с разумным взрослым человеком. – Тоже, как я, хочешь своему ребенку жизнь испортить?

– Я не совсем понимаю…

– Семью иметь – это тебе не глотку на сцене рвать и не по ночным клубам шляться. Есть, конечно, на планете экземпляры, которые с одинаковым успехом и выводок воспитывают, и по гастролям катаются, но это не про тебя. Без обид, сынок, но одновременно ты умеешь делать только две вещи – сидеть на унитазе и ковырять в носу.

– Конечно, тебе же лучше знать, – закатил уставшие глаза Кай. И он вовсе не огрызался. Его мать когда-то была матерым режиссером, поэтому обладала редчайшим талантом не только различать в любом человеке сильные и слабые стороны, но и швырять их ему не в бровь, а в глаз.

– Хочешь потешить свою блажь – езжай за ней, нечего мне тут с кислой рожей сидеть, – вдруг на полном серьезе сказала она.

Кай дико уставился на нее в немом вопросе.

– Сопроводи ее до Ивало. Смотри, чтобы к ней не приставали всякие подозрительные личности. Покупай ей чипсы на остановках, дай мелочи, чтобы она могла скормить ее автомату со жвачкой. Запасись бургерами и газировкой, чтобы она не голодала в дороге. Купи ей теплые варежки, молодежный журнал и какой-нибудь милый брелок на телефон. Обсуди с ней проблемы современного поколения, попытайся втолковать, что нечего ей разъезжать по чужой стране в гордом одиночестве. Короче, дождись, когда она начнет психовать и огрызаться, и я тебя уверяю, желание стать папашей у тебя как рукой снимет!

– Да не хочу я папашей становиться! – представив всю эту картину, Кай раздраженно рыкнул. – Я бога благодарю уже за то, что он от славы рогатого муженька меня спас!

– Ну и вот. А проведешь время с девчонкой – лишний раз убедишься, что в семейной жизни тебе делать нечего. Только одно важное условие – ребенка своего не трахать!

– Мам! – закатил глаза Кай.