Рок

Мэт перебирает в голове варианты, как уговорить её вернуться в город. И ничего не может придумать, потому что совершенно не понимает, с чем имеет дело.

Солнце заваливается за горизонт. Он не двигается с места. На чёрном полотне теперь властвует невероятных размеров луна. Она в последней фазе и максимально близко к Земле.

Кэтрин предлагает ложиться спать, и Мэтью поддерживает идею, хотя прекрасно понимает, что ни один из них этой ночью не уснёт.

Не смотря на то, что предвкушение разгадки хотя бы одной тайны заставляет перебирать все возможные и невозможные варианты развития событий, не даёт покоя пытливому уму, глаза Мэтью слипаются. Его разум погружается глубже в самого себя, и он как бы находится между сном и явью одновременно.

Писателя будит малейший шорох. Кэтти встаёт с постели. Она быстро собирается, перед выходом из спальни оборачивается, смотрит на Мэта и уходит.

Долгую минуту спустя он подскакивает, хватает уже подготовленную одежду, торопливо одевается. Очень боится не успеть, но в тоже время нельзя, чтобы Кэтрин его увидела. С другой стороны, даже если он будет обнаружен, вряд ли это уже что-то изменит.

Выбежав наружу, Мэт осознаёт, что не знает точно, куда ему надо двигаться дальше. Тут он замечает группу людей, идущих в сторону джунглей. И ещё одну, и ещё. Надеется, что в скудном освещении улочек никто не обратит внимания на чужака, примкнувшего к толпе. Постепенно вокруг собирается, по меньшей мере, человек сто пятьдесят. Сначала это пугает, но никто на него не смотрит. Мэтью сливается с толпой. Одет он так же, как и все, а в джунглях становится слишком темно, чтобы различить лицо.

Пульс в висках сливается с общими шагами. Все двигаются куда-то вглубь леса, в самое сердце Острова. В какой-то момент писатель поражается, как местные ориентируются в однообразных зарослях и уверенно идут к цели. Удивительно то, что при таком количестве людей слышны только шорканье ног и редкий-редкий шёпот. Организованность просто поражает.

Наконец, впереди что-то виднеется. Деревья расступаются. Они все выходят на открытое пространство, освещённое луной. Она застывает чётко над центром озера. Свет её настолько ярок, а отражение в воде так его усиливает, что Мэт может разглядеть все детали.

Водоём довольно небольшой, овальной формы. На противоположной стороне чётко видно невысокий холм и пещеру. Вход невелик: примерно полтора человеческих роста вверх и вширь.

Народ разбредается по всей окружности озера, не занимая только полоску земли перед гротом. От берега до ближайших деревьев оказывается достаточно места, потому все стоят в несколько рядов, но так, чтобы не закрывать обзор друг другу. Мэтью находится во втором ряду за высоким мужчиной.

Все шорохи стихают в тот момент, когда появляется Говард и останавливается на самом краю озера. На нём белоснежная мантия, перевязанная у пояса. Не произнося ни слова, он делает несколько шагов вперёд. Босые стопы, вместо того, чтобы погрузиться по щиколотку, опираются о воду, будто о твёрдую землю. Он отталкивается и совсем немного подлетает вверх, чтобы только кончики пальцев ног касались водной глади. Мужчина парит к центру водоёма, оставляя за собой дорожку расходящихся мелких волн. Раскинув руки в стороны, чётко под луной, он взлетает ввысь, замирая чуть выше деревьев.

– Славный день!

Голос доносится до каждого с такой громкостью, будто говорящий стоит рядом. Однако Говард не кричит.

– Славный день! – отвечает ему толпа.

– Сегодня! Именно этой ночью я покажу вам чудо! Наш брат заслуженно примет свою награду. Возвысится. Переродится! А вскоре и каждый из вас!

На этих словах толпа ликует, кричит так громко, что все птицы в округе испуганно разлетаются в разные стороны.

Говард направляет раскрытые ладони в сторону озёрной глади, что-то бормочет, но никому не слышно, что именно. Вода отползает от берега одновременно со всех сторон, дальше и дальше, стягивается к центру. Однако всё выглядит так, будто на дне есть отверстие, сточный жёлоб. Но это только кажется. На глазах озеро просто исчезает, в прямом смысле слова. Высушив котлован до последней капли, предводитель общины опускается вниз.

В землю вкопаны четыре столба. Видимо, в этом и заключалась «подготовка» к ритуалу. Они стоят таким образом, что, если протянуть верёвку, соединив каждый столб, получается ромб. Мэтью уверен, что это не совпадение.

– Родной мой, спускайся, я награжу тебя силой!

Откуда-то из толпы выходит тот самый мужчина, которого восхвалял Говард на общем ужине. Он осторожно, но спокойно спускается по крутому берегу в центр котлована, где несколько минут назад была масса воды. Теперь видно, что глубина его составляет примерно восемь-десять метров.

Мэтью становится не по себе. Совокупность страха, удивления и одновременно интереса к происходящему рождают совершенно новое, ранее незнакомое чувство.

Говард машет рукой, и четыре фигуры, скорее всего, женские, в таких же мантиях, как у него, спускаются вниз. Их головы скрыты капюшонами, и лиц не разглядеть. На шею мужчине надевают амулет, подобный оберегу, что висит над входом в каждый дом. Он поднимает руки вверх. Отдельной верёвкой ему плотно перетягивают кисти, стопы и торс, привязывая к столбу.

Люди в мантиях неожиданно начинают торопливо сновать, распутывая остатки верёвки. Сначала кажется, что движения хаотичны, и они вот-вот врежутся друг в друга. Но как только они заканчивают, Мэтью понимает, что именно те сделали. Если посмотреть сверху, то получится ромб, переплетённый один в один, как всё тот же оберег.

Все помощники покидают место проведения ритуала.

Говард подходит к связанному. Прикасается к его лбу, проводя большим пальцем от виска до виска, шепчет что-то, оставляя на коже ярко-голубую полосу. Под ноги жертвы устанавливается нечто похожее на статуэтку из камня. Встав затем в центр получившейся из верёвок фигуры, он закрывает глаза, а губы его не смыкаются ни на секунду, медленно выдавая почти неразличимые слова на неизвестном языке.

И вновь его ноги отрываются от поверхности влажной земли. Очень плавно Говард взлетает вверх, застывая теперь немного ниже. Его фразы становятся всё чётче, всё громче с каждым словом. И вдруг он срывается на крик:

– КАРТИДУЛАГНИА! МАРДОВИХОА! ГЭТФАХАН!

В этот момент статуэтка под ногами привязанного мужчины загорается блекло-голубым светом. В центре всего переплетения верёвок над ним вспыхивает огонь. Необычное синеватое пламя, ранее уже виденное Мэтью, увеличивается в размерах настолько, что охватывает всю конструкцию, включая человека у столба.

Мэт дрожит всем телом.

Но криков нет. Жертве совсем не больно. И верёвка не тлеет. А безобидный неосязаемый пламенный шар просто застывает в воздухе.

Вода неожиданно начинает сочиться прямо из-под земли, очень быстро возвращаясь на своё привычное место, заполняя котлован и хороня под собой связанного.

Огонь не тухнет. Парадоксально, но синее пламя горит под водой, отражаясь и преломляясь снизу так сильно, что освещает всех, кто собрался вокруг.

Губы Говарда замирают.

Пламя собирается в центре под поверхностью озера, образовав небольшой сгусток. Говард протягивает руку, и горящий шар взлетает из-под воды прямо к нему. Огненный пульсар резко бьёт старосту в грудь.

Мэт видит на его лице блаженство на грани экстаза. Вдруг обмякнув, расслабившись, мужчина приземляется на поверхность воды, припав на колени. Он явно ослаб, хоть и ненадолго, но ослаб.

– Братья мои и сёстры! Близкие! Мы это сделали! У нас получилось!

Народ вокруг аплодирует, кто-то свистит, другой одобряюще кричит.

И больше ничего не происходит. С ужасом, постепенно переходящим в панику, писатель понимает, что они только что хладнокровно принесли человека в жертву непонятной силе в облике Говарда! Все его инстинкты цивилизованного индивида вопят бежать отсюда без оглядки! Но тут…

По спине Мэтью пробегает холодная дрожь.

Из зёва пещеры, прямо из непроницаемого мрака выходит тот самый мужчина, которые только что был погребён на дне озера. Он выглядит здоровым и невредимым. С довольной и умиротворённой улыбкой.

– Иди ко мне! – повелевает Говард, поднимаясь на ноги.

И он идёт! Робко и неуверенно, но всё же наступает на гладь озера. Не тонет, не проваливается, просто движется по поверхности воды к своему повелителю. А остановившись в центре, новоиспечённый адепт преклоняет голову перед Говардом.

– Некоторые из вас уже познали, что значит не болеть и быть счастливым. Что значит быть идеальным! Я уже трижды даровал вам ту силу и те умения, которыми сегодня наградил нашего брата. Он – четвёртый. Но я обещаю! Скоро каждый из вас станет совершенным! Каждый из вас обретёт бессмертие! А затем и все люди на всей планете! Вместе мы очистим Землю от грязи. Мы сменим вектор развития человечества. Мы создадим новое человечество!

Толпа неистово ликует, а Мэтью охватывает ужас.

С криками все одновременно бегут к Говарду, стекаясь к входу в пещеру, где тот стоит.

Мэт не выдерживает. Его мозг больше не может бороться с эмоциями. Он бросается в сторону леса, не заботясь, что его могут увидеть. Бежит сквозь заросли, не разбирая дороги, ломая ветви. Паника полностью поглощает слабый человеческий разум.