Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

– Использовать? Как это? – взволнованно спросил Грейди.

– Я… Непросто объяснить. Плетение состоит из саидин, но я, похоже, могу укрепить его, пользуясь саидар. Врата я открыл самостоятельно, но поток Силы – и их размер – увеличил с помощью того, что позаимствовал у женщин. О Свет! Это просто чудо! Почему мы не занялись этим несколько месяцев назад?

Перрин взглянул на Масури и Эдарру. Особого восторга ни та ни другая не испытывали. Судя по виду, Масури было нехорошо. От нее пахло страхом, а от Эдарры – любопытством и настороженностью. Грейди упоминал, что при создании подобного круга мужчинам необходимо брать на себя контроль над женщинами.

– Значит, в скором времени отправим разведчиков в Кайриэн. – Перрин нащупал в кармане кованую головоломку. – Грейди, договорись с айильцами насчет разведки, а как будут готовы, открывай переходные врата.

– Да, милорд. – Грейди потер обветренное лицо. – Пожалуй, вместо дальнейшего обхода мне стоит научиться этому новому приему. Но сперва хотелось бы кое-что с вами обсудить. Если найдется время.

– Я к твоим услугам, – ответил Перрин, отходя в сторонку.

Несколько Хранительниц Мудрости приблизились к Неалду со словами, что настал их черед попробовать вступить с ним в круг. Они явно не держали Неалда за старшего, и тот мигом повиновался. Однажды он сказал одной из Дев что-то фривольное; дело кончилось игрой в «поцелуй Девы», и с тех пор Неалд, общаясь с айильцами, вел себя крайне осмотрительно.

– Что такое, Грейди? – спросил Перрин, отойдя вместе с Аша’маном подальше.

– Похоже, мы с Неалдом вполне поправились и готовы открывать переходные врата, – ответил Грейди. – Я тут подумал, нельзя ли… – Он помолчал. – Нельзя ли на денек отправиться в Черную Башню? Повидаться с семьей?

«Точно, – подумал Перрин. – У него же там жена и сын». Аша’ман нечасто о них упоминал, да и в целом не был особо разговорчивым.

– Ну, Грейди, не знаю… – Перрин глянул на затянутое тучами небо. – Перед нами белоплащники, и я по-прежнему допускаю, что Шайдо обойдут нас кружным путем и устроят засаду. Не хотелось бы отпускать тебя, пока мы не добрались до безопасного места.

– Это недолгое дело, милорд, – настаивал Грейди.

Иной раз Перрин забывал, насколько молод этот Аша’ман. Черный мундир и потемневшее от солнца лицо добавляли ему возраста, хотя на деле Грейди был всего лет на шесть-семь старше Перрина.

– Как-нибудь выберем удобный день, – пообещал Перрин. – Уже скоро. Сперва надо узнать, что случилось с тех пор, как мы ушли. Не хотелось бы действовать опрометчиво.

Балвер научил его, что знание – сила.

Грейди кивнул с умиротворенным видом, хоть и не получил однозначного ответа. О Свет! Даже от Аша’манов иной раз пахло как от людей, которые всерьез считали Перрина своим лордом, – хотя, когда все только начиналось, они вели себя весьма отстраненно.

– Раньше ты не задавал таких вопросов, – сказал Перрин. – Что изменилось?

– Все, – тихо ответил Аша’ман, и Перрин уловил в его запахе легкую нотку надежды. – Все изменилось несколько недель назад. Но вы, конечно же, об этом не знаете. Никто не знает. Поначалу мы с Фагером тоже сомневались. И не знали, стоит ли кому-то рассказывать. Опасались, что нас сочтут сумасшедшими.

– О чем я не знаю?

– О порче, милорд. Она исчезла. Больше ее нет.

Перрин нахмурился. Слова безумца? Но от Грейди вовсе не пахло безумием.

– Это случилось в тот день, – продолжил Грейди, – когда мы увидели что-то на севере. Знаю, милорд, в это трудно поверить, но я говорю чистую правду.

– Похоже, дело рук Ранда, – сказал Перрин и отогнал вспыхнувшие перед глазами разноцветные круги. – Поверю тебе на слово, Грейди. Но как это связано с Черной Башней и твоей семьей? Хочешь узнать, что скажут другие Аша’маны?

– Они-то скажут то же самое, милорд, – ответил Грейди, – но суть в том, что я простой человек. Вот Сора склонна подумать да порассуждать, а я просто делаю, что должен, только и всего. Присоединиться к Черной Башне – это то, что нужно было сделать. Уже когда меня проверяли, я понимал, что будет дальше. Знал о своем даре. Видите ли, такой же дар был у моего отца, хоть мы и не говорили на эту тему. Красные нашли его в молодости, сразу после моего рождения. Присоединяясь к лорду Дракону, я знал, что со мной будет. Знал, что пройдет несколько лет, и меня не станет. Вот и решил провести эти годы в сражениях. Лорд Дракон сказал, что я солдат, а у солдата есть долг. Поэтому раньше я не отпрашивался. Ведь вы нуждались во мне.

– И что изменилось?

– Повторяю, милорд, порчи больше нет. То есть я не сойду с ума. А это значит… Скажем так: у меня всегда была причина сражаться, но теперь к ней добавилась причина жить.

Глядя в глаза Грейди, Перрин все понял. Вот каково это – знать, что рано или поздно ты потеряешь рассудок и будешь казнен. И скорее всего, своими друзьями, которые казнь назовут милосердием.

Перрин с самого начала чуял в Аша’манах это знание. Вот почему они сторонились остальных и ходили с такими мрачными лицами. Остальные сражались за жизнь, но Аша’маны… Они сражались, зная, что не выживут.

«Вот как себя чувствует Ранд», – подумал Перрин. В глазах опять завертелись цветовые пятна, а потом Перрин увидел друга: на крупном вороном коне тот ехал по грязным городским улицам, а рядом с ним была Найнив, и Ранд говорил с ней.

Перрин потряс головой, отгоняя этот образ, и пообещал:

– Как-нибудь отправим тебя домой, Грейди. Побудешь с женой, прежде чем наступит конец.

Грейди кивнул и бросил взгляд на небо. С севера донеслись глухие раскаты грома.

– Просто хочу поговорить с ней, понимаете? И взглянуть на малыша Гадрена. Наверное, я и не узнаю парнишку.

– Не сомневаюсь, Грейди, что твой Гадрен – симпатичный мальчуган.

– Симпатичный? Гадрен? – рассмеялся Грейди. Слышать его смех было странно и в то же время приятно. – Нет, милорд. Для своего возраста он, наверное, крупный парень, но вряд ли пригож, на вид чурбан чурбаном. И я все равно люблю его всей душой. – Все еще посмеиваясь, он покачал головой. – Мне пора к Неалду. Надо обучиться тому трюку с кругом. Спасибо вам, милорд.

Перрин с улыбкой смотрел вслед Аша’ману, и тут в лагерь влетела Дева, подбежала к Хранительницам и громко – так, чтобы слышал Перрин, – сообщила:

– К лагерю по дороге едет незнакомец. Под знаменем мира, но на нем одежда этих Детей Света.

Кивнув телохранителям, Перрин направился к окраине лагеря. По пути к нему присоединился Тэм. Они вышли к дороге, когда белоплащник – на белоснежном мерине и с белым флагом на длинном шесте, в кольчуге, белом плаще и табаре, с желтой эмблемой в виде многолучевого солнца на груди – подъезжал к первому сторожевому посту.

Сердце Перрина ухнуло в пятки. Он узнал этого человека. Перед ним был Дэйн Борнхальд.

– Я приехал говорить с преступником по имени Перрин Айбара, – громко объявил Борнхальд, остановив мерина.

– Я здесь, Борнхальд, – отозвался Перрин и вышел вперед.

– Так это действительно ты, – взглянул на него Борнхальд. – Свет привел тебя прямо к нам в руки.

– Если Свет не дал вам армии втрое, а то и вчетверо больше нынешней, – сказал Перрин, – очень сомневаюсь, что я у вас в руках.

– Мы захватили людей, присягнувших тебе на верность, Айбара.

– В таком случае отпустите их с миром, и мы пойдем своей дорогой.

– У нас с тобой есть незавершенное дело, приспешник Темного, – хмуро проговорил молодой белоплащник, развернув мерина боком к лагерю.

– И этому делу, Борнхальд, незачем принимать скверный оборот, – сказал Перрин. – Как вижу, мы еще можем разойтись.

– Дети Света скорее погибнут, чем откажутся вершить справедливость, – сплюнул Дэйн. – Но об этом тебе расскажет лорд капитан-командор. Он желает сам говорить с тобой. Мне же приказано явиться сюда и сообщить, что он ждет на дороге, совсем рядом, и хочет, чтобы ты явился к нему.

– Не слишком ли очевидная ловушка? – спросил Перрин.

– Можешь выполнить его просьбу или остаться здесь, – пожал плечами Борнхальд. – Милорд капитан-командор – человек чести. Он пообещал, что ты вернешься целым и невредимым, хотя лично я не стал бы давать такой клятвы приспешнику Темного. Коли опасаешься, можешь взять с собой Айз Седай. Если они у тебя есть.