Огонь, что горит в нас

Я ушел в свою комнату и попытался стереть из памяти все воспоминания о своем отце, но они упорно возвращались обратно, так сильно всколыхнул их его визит. Вся моя ненависть, вся моя злость, вся моя боль. Это все хлынуло в мой мозг, наполнив мою голову громким гулом, который я никак не мог унять.

«Ты скопытишься к двадцати пяти годам».

В моей душе царила паника, вокруг глаза пульсировала боль, и я едва не позволил демонам завладеть мною. Они дразнили меня, причиняли мне боль, медленно отравляли мой разум. Я смотрел на прикроватную тумбочку, где ждала меня доза, и слышал, как она шепчет мое имя, просит меня накормить демонов, чтобы они убрались прочь.

В тот вечер я хотел выиграть. Я хотел быть сильным – но не был. Я никогда не был достаточно сильным и никогда не буду.

«Просто сдайся. Ты все равно скопытишься к двадцати пяти годам».

Я сделал глубокий вдох, мои руки дрожали. Еще один вдох, мое сердце разрывалось. Еще один вдох, и я сделал единственное, что мог сделать.

Я открыл ящик тумбочки, готовый впустить тьму в себя, готовый уйти прочь от света – но тут мой телефон звякнул.

Алисса: Что ты делаешь?

Алисса написала мне именно тогда, когда мне это было нужно, хотя я был обижен, что она ждала почти до полуночи, чтобы написать мне. С днем рождения меня поздравил только Келлан, и он же угостил меня обедом. Отец подарил мне только синяк под глазом, а мама – только разочарование.

Но я рассчитывал на Алиссу. Она была моим лучшим другом, и за весь день она не сказала мне ни слова.

Я: Лежу в кровати.

Алисса: Ясно.

Кружочки.

Алисса: Спускайся вниз.

Приняв сидячее положение, я перечитал ее сообщение. Потом поспешно надел теннисные туфли, темные очки, красную толстовку и высочил из квартиры. Алисса сидела в машине, припаркованной прямо у подъезда, и улыбалась мне. Я окинул взглядом улицу, где люди пили и курили.

«Боже, как же я ненавижу, когда ты приезжаешь сюда. Особенно по ночам».

Я забрался на пассажирское сиденье ее машины и сразу же заблокировал дверцы.

– Что ты творишь, Алисса?

– Почему на тебе темные очки? – спросила она.

– Просто так.

Она протянула руку и сняла их с меня.

– Ох, Логан… – прошептала она, осторожно касаясь моего подбитого глаза. Я фыркнул и отодвинулся.

– Ты думаешь, меня побили? Видела бы ты моего противника!

Она не засмеялась.

– Твой отец?..

– Да. Но все в порядке.

– Не в порядке. Я никогда в жизни никого так не ненавидела. С твоей мамой все хорошо?

– Совсем не хорошо, однако все нормально. – Я видел, как глаза Алиссы наполнились слезами, поэтому быстро произнес: – Все в порядке, честное слово. Давай просто поедем туда, куда собирались, чтобы я мог ненадолго забыть.

– Ладно.

– И, Алисса…

– Да, Логан?

Я стер ее слезы кончиками пальцев и позволил чуть-чуть продлить прикосновение к ее щеке.

– Улыбнись.

Она ответила мне широкой, белозубой и фальшивой улыбкой. Но мне этого было достаточно.

Отъехав от подъезда, она еще долгое время куда-то везла меня. По дороге мы не говорили, и я не совсем понимал, что именно она затеяла. Когда машина притормозила у обочины заброшенной дороги, мое непонимание возросло.

– Нет, серьезно, что мы делаем?

– Идем, – сказала она, выскакивая из машины и бегом направляясь вдоль дороги. Эта девушка когда-нибудь станет причиной моей смерти – и под словом «смерть» я подразумеваю «жизнь». Потому что, когда она появилась в моей жизни, я каким-то образом обрел способ освобождаться от своих оков.

Я последовал за ней, потому что мне было интересно, куда она направляется – и неважно, почему.

Она остановилась перед приставной лестницей, ведущей к гигантскому рекламному щиту.

– Та-дам! – воскликнула Алисса, пританцовывая от восторга.

– Хм-м?

– Это тебе подарок на день рождения, олух!

– Ты хочешь подарить мне на день рождения приставную лестницу?

Она закатила глаза и выразительно вздохнула.

– Давай за мной, – скомандовала она, начиная карабкаться по лестнице. Я послушался.

Мы забрались наверх по самой высокой приставной лестнице, какую я когда-либо видел. На щите, на который мы лезли, красовалась реклама: «2 доллара за 5 бургеров у «Голодного Гарри». Я видел, что Алисса побаивается высоты, поэтому изо всех сил старается не смотреть вниз. Щит был окружен перилами, не дававшими нам свалиться, но все равно для нее здесь, похоже, было высоко.

– Ты не боишься? – спросил я, осваивая новые для себя навыки.

– Ну… то есть… немножко боюсь. Мне кажется, трудно понять, боишься ты высоты или нет, пока не окажешься очень высоко… а, неважно. – Она медленно отошла к краю щита и достала корзинку для пикника и завернутые в бумагу подарки. – Вот, держи. Сначала открой подарки.

Я послушался и едва не свалился вниз, когда увидел подарки.

– Я не была уверена, какой именно фильм ты смотрел со своим дедушкой, поэтому взяла все DVD, какие смогла найти, – объяснила она. Я держал в руках двенадцать дисков с документальными фильмами об устройстве галактики, и тот фильм, который мне показал дедушка, был в этой стопке.