Созвездие Сердец

Как радоваться тому лишь, что этот урод – не ты?

Мудрый рад красоте. Мудрых красоты питают!

Дурак рад чужой нищете.

Олуи

– Живёт в Кирпии один тип из нашей деревни, – начал Юм за обедом в таверне, – настоящий городской чудак! Он был самый умненький и самый чокнутый в нашем Хоффше. Выучился в кирпийском колледже какой-то там новейшей механике! И теперь изобретает всё подряд – на здешний модный манер. Но в том, что касается странных легенд и сумасбродных идей, ему не было и нет равных! Уж он-то наверняка что-то слышал о талисмане и дело посоветует!

– А доверять-то ему можно? – Голодный Оре зубами оторвал кусок от бараньей ноги.

– Да он будет прыгать от счастья, когда нас увидит! Он нас даже братьями называет только потому, что мы из Хоффша! Хотя мы вовсе не братья и даже не шатались вместе!

– Это верно! – довольно согласился Дюм. – И ещё он самый бескорыстный простак из всех, что я видал! Тебе нечего бояться, Оре, кроме его чудной головы.

– После вас мне уже ничто не страшно!

Паб

Вечером Оре и Дюм ожидали того чудака в одном из шумных кирпийских пабов.

Юм встретил его у входа и наспех что-то объяснял. Волосы Юма вновь были длинными и волнистыми. (Обожаю свои сны!)

Чудак подлетел к Оре.

– Олуи! Очень приятно, господин О! Ох, как я рад вас всех видеть! Тётушка много писала мне о вас, братцы! Конечно, я знаю, о чём вы! Мне в ту же сторону – я вас провожу!

Оре слегка обалдел. Ему протянул руку миниатюрный худощавый парень в тёмных очках с толстыми круглыми линзами и с топорщившимися из-под кожаной кепки жёсткими чёрными волосами. На нём хорошо сидел маленький кожаный плащ, сшитый из разноцветных лоскутов и весь увешанный деревянными и металлическими штуковинами – видимо, изобретениями этого чудака. Чудак Олуи крепко стоял в высоких чёрных сапогах с дюжиной ремешков и толстенной подошвой. Олуи походил скорее на театральную куклу, нежели на живого человека.

Он достал потрёпанную кожаную карту и разложил на барной стойке.

– Э, а ничего, что здесь полно глаз? – сердился Оре. – Может, ты ещё раздашь всем программки с нашим путешествием?

– Ерунда! Это ведь не самая привлекающая внимание вещь на мне! – гордо ответил Олуи.

– Это уж точно! – Юм с восторгом глядел на выбившегося в чудаки земляка.

Чёрная кожаная мантия до самого пола наглухо спрятала Оре. Глаза его едва сверкали свечными огнями из-под длинного чёрного капюшона. Но и в этих тусклых огоньках ясно горел недоверчивый интерес к Олуи.

– А это ещё что? – Оре ткнул пальцем в бок Олуи.

– Что, что именно?

– Сбоку! Что в этой привязанной ампуле?

– О! В этой ампуле моё амплуа!

– Похоже на виски!

– Так и есть!

– Розовые очки? Это ещё зачем?

– А это на чёрный день!

Олуи перевёл дух.

– Так! Слушайте! – Он ткнул пальцем в совершенно бессмысленные каракули на карте. – Речные русалки! Они не могут выбраться в море! Хотя они такие же жадные и голодные до сердец моряков и пиратов, как и их морские сестрички! Поэтому, друзья, речные русалки отращивают длиннющие волосы вдоль всей реки вниз по течению: через водопады и пруды распускают свои снопы, заросшие водорослями. Тянут их через всё дно, пока волосы наконец не дорастают до бухты и не впадают в открытое море!

– Очень познавательно! – перебил Оре. – Один вопрос: ты в своём уме?

– Терпение! Сначала речные русалки отращивают шевелюру длиной всего в пару аршинов и тут же плетут из неё сеть! После этого они отпускают сеть расти и плыть в сторону моря. Тогда сама река год за годом забрасывает в пучину заранее сплетённые из волос сети! Волосы к тому времени зарастают водорослями и всяким мусором и становятся такими цепкими и вязкими, что в них попадается даже крупная рыба! Там же эта рыба гниёт, образуя всё новые слои болота в волосистых сетях. Рыбаки их ещё называют свомп-стримами, или болотным течением. Та ещё мерзость – вляпаться в него, переходя через ручей! Болотная колбаса вдоль реки – государство в государстве! Так вот. Зловонные сети впадают в море и продолжают гнить! Спустя годы болото внутри сети становится таким большим и зыбким, что в нём вязнут, как мухи в паутине, здоровые моряки и пираты, неосторожно заплывшие в топь! И, как и бедные рыбёшки, остаются в русалочьих паутинах навсегда!

– Ну и какой русалкам с этого толк? Вернее, что с того вообще?! Что за чепуху ты несёшь?! – Бахнул кулаком по карте Оре.

– Вот именно! – поддержал его Олуи. – Сердца моряков, пока ещё бьются, так мягко волнуют русалочьи волосы, что те, выжидая в пруду, сладко качаются в такт, точно питаются и высасывают жизнь и последние трепещущие удары! Прямо через волосы! Потому русалки очень любят буйные сердца! Ах, чертовки! Вот бы мне одну… Так вот! Вам нужно украсть – найти и вытащить – из сети одно такое сердце! Оно принесёт удачу! Это и будет ваш талисман!

Оре повернулся к Дюму.

– Ты у вас в Хоффше самый нормальный, да?

Олуи втиснулся между ними и прошептал на весь бар:

– Это и будет ваш секретный талисма-а-а-а-ан!!

– Ну и что нам делать с этим гнилым куском мяса?!

– Этого я знать не могу. Никто не знает! Но украденное у русалки сердце к чему-нибудь да приведёт.

– Олуи дело говорит, – вмешался Дюм, почуяв накал страстей. – Чудеса его никогда не обходили стороной, так что в своём деле он профи! К тому же у кого-то есть иная идея, где нам добывать талисман?

Оре недовольно молчал, Юм радостно покачал головой.

– Тогда собираемся в путь! – Олуи скомкал карту. – Дорогу к русалочьим ручьям я и так помню!

– Прямо сейчас? – Даже Юм был удивлён такой спешкой.

– Ты прав, я поторопился. – Олуи привстал на цыпочки и крикнул в дальний конец барной стойки: – Эй, Дроуи! Где наш чёртов ром?

– Ты, ублюдок, ни черта и не заказывал с тех пор, как ошиваешься здесь, – уже полгода! – сердито отозвалось где-то вдалеке.

– Тогда нас и впрямь ничего не держит! – вскочил Олуи.

– Притормози, друг! – Дюм удержал Олуи за плечо. – Нам бы поесть чего погорячее перед дорогой да выспаться на нормальных койках: мы уже несколько недель шатаемся по лесам и по русалкам точно не заскучали.

– А вот я жуть как соскучился по тётушкиным пирожкам! – согласился с братом Юм.

– К тому же наш господин О не прочь погулять по Кирпию, – крыл козырями Дюм. – Он ведь родом из королевского Алаама, сам понимаешь: ему бы хоть провинциальным спектаклем оживиться после пеших странствий по диким чащам!