Потомки Солнца. Том I. Мать и Колыбель

– Непременно, Гретхен,– весело отозвалась Акме, подумав о том, что попросит денег у брата.– Но, к несчастью, я прибыла в Кеос глубокой ночью и ещё не имела удовольствия видеть, как одеваются модницы в городе и при дворе. Подскажите.

Акме одели в бежево-золотистое атласное платье с довольно глубоким декольте, невысоким стоячим воротником и пышной юбкой. Корсет расшит золотыми нитями. Ей сделали несложную, но красивую причёску, украсили гребнем. Акме надела свою цепочку со Звездой Шамаша и спустилась в холл.

– Вот и Акме Рианор! – воскликнул Хельс, и она увидела, как из Зала Совета выходят государь, кронпринц Дарон, герцог Атийский, незнакомый мужчина средних лет, Лорен и красивая элегантная дама.

Быстро спустившись, Акме поприветствовала их глубоким реверансом.

– Доброе утро, – с улыбкой произнёс государь.– Хорошо ли вы отдохнули?

– Превосходно, Ваше Величество! Благодарю вас за оказанную нам честь…

– Представьте же нам эту очаровательную юную особу,– вежливо произнёс незнакомый ей мужчина, обращаясь к Хельсу. Он был высок, сутул. Отличался тонким гладко выбритым желтоватым лицом, острым подбородком, тёмными вздёрнутыми бровями, карими глазами и тонкими губами. Носил короткую причёску.

Девушке не понравился его откровенный взгляд и зазмеившаяся при этом улыбка.

– Акме Рин, младшая сестра Лорена Рина. Акме, Марко Зейн – один из королевских советников.

Она сделала реверанс, Марко Зейн поклонился, не сводя с неё глаз.

– Графиня Габриэла Барбатос.

Элегантная дама лет тридцати пяти была бы красивее, если бы её тонкое белое лицо не выражало тень превосходства над всем миром. Тёмные волосы убраны в сложную причёску, украшенную нитями драгоценных камней. В серых глазах светилась сталь и хорошо замаскированная ухмылка. Тёмно-синее пышное платье выгодно подчёркивало бледность кожи и белизну рук. Женщина бегло, с любопытством оглядела Акме с ног до головы, и в глазах её ярко сверкнуло что-то недоброе.

У входа в холл бесшумно остановился Гаральд. На нём был чёрный колет. За спиной висели ножны с мечом, под поясом и в сапогах притаились кинжалы да ножи, на поясе появился пистолет,– оружие редкое, но быстро распространявшееся и совершенствуемое. От Акме не укрылась реакция мадам Габриэлы, едва она заметила Гаральда: глаза её сузились, по губам зазмеилась коварная ухмылка.

Пока они поднимались по парадной лестнице на завтрак, Акме шёпотом спросила брата:

– Любопытно, кто такая эта Габриэла? Не простая же графиня.

– Фаворитка короля,– спокойно ответил тот.

– Фаворитка?! – выдохнула Акме и с презрением взглянула на красивую женщину, горделиво плывущую рядом с карнеоласским государем.– Но откуда тебе известно?

– Услышал разговор слуг,– пряча улыбку, сказал Лорен.– Разумеется, случайно.

– А ты не теряешься,– усмехнулась Акме.

– Если я потеряюсь, со мной потеряешься и ты. Кто же в таком случае найдёт нас?

Далее их провели по коридорам да галереям в просторную светлую комнату, где Трен Вальдеборг более всего любил трапезничать, в особенности узким кругом. Большой дубовый стол был накрыт без излишеств, но, едва Акме взглянула на него, как почувствовала, что сильно проголодалась, ибо накануне из-за волнения она почти ничего не съела.

– Чем вы, Лорен, занимались в Кибельмиде до приезда в Карнеолас? – спросила мадам Габриэла, будто намеренно не обращая внимания на его сестру.– Я слышала, вы целительствовали.

– Верно, мадам,– с почтением ответил тот.

– Так вы – целитель?

– Не только я, но и Акме.

Мадам Габриэла изумлённо взглянула на девушку, которая спокойно перехватила её взгляд.

– И Орнскую академию окончили? – с оттенком удивления спросил кронпринц Дарон.

– Окончили, Ваше Высочество,– ответила Акме.

– Браво! – по лицу Дарона скользнула тень улыбки; далее он начал прислушиваться к их разговорам с большим вниманием.– Стало быть, перед нами истинные целители.

Гаральд сел напротив Лирна Карна. И тотчас же обратил свет своих изумрудных глаз к Акме.

– Чем же увлекаетесь вы, Акме? – спросил советник короля, в то время как король что-то спрашивал у Лорена.– В чём находите вы развлечения?

– Если не брать в счёт целительство, которому бы я пожелала отдать всю свою жизнь, то мне приятны верховая езда, музыка и танцы, а ещё изучение истории…

– Танцы! – неприятно заулыбалась Габриэла.– Гаральд поведал, что вы владеете пленительными секретами орнских танцев.

По спине девушки пробежал холод, она кинула на Гаральда ослеплённый гневом взор и негодующе покраснела. Гаральд, в свою очередь, поглядел на фаворитку короля мрачно.

«Они сплетничали обо мне! – с горькой яростью подумала девушка.– О поцелуе он тоже рассказал?..». Осознав, что лицо перекосилось от гнева, Акме взяла себя в руки и тихо произнесла, тщательно выговаривая почти каждое слово:

– Едва ли, Ваше Высочество. Я научилась им вопреки воле дяди. Впредь я обещала ему, что нигде и никогда более не покажу своего мастерства.

Любезная и очаровательная улыбка сползла. Но, спохватившись, Габриэла с нажимом произнесла:

– Вы научились им вопреки воле дяди. Ваш дядя едва ли узнает об этом.

– Мадам, со всем уважением, я буду против,– твёрдо, стараясь сохранить тональность вежливости, заявил Лорен.– Как старший брат и опекун.

Наконец Габриэла замолчала. Но её противная усмешка отвратительными мурашками прокатилась по спине Акме.

Глава 8. Звезда Шамаша

Большой и ухоженный дворцовый парк постепенно начал превращаться в диковатый безмолвный лес. Яркий дневной свет с трудом проникал сквозь густо сплетённые кроны. Аккуратные парковые дорожки, посыпанные гравием, стали узкими лесными тропинками, ленты которых прятались в буреломах и лужах. Лорен держал Акме за руку и напряжённо поглядывал по сторонам.

– Какой странный лес! – выдохнула Акме.– Безмолвный. Он будто прислушивается и следит за нами.

– Посему сюда никто не ходит,– заметил Лирн Карн, отодвигая развесистые ветки ели, которые преграждали ему путь.– Боятся тех ощущений, которые возникают, едва они оказываются в этой тишине.

– Эта ведьма сделала его таким,– сказал государь.– Из-за неё в Архее столько слухов и об этом лесе, и обо всех государях Карнеоласа.– Мы пришли.

Здесь, казалось, деревья были выше. А широкий ручей журчал приглушённой музыкой. Меж стволами появились руины древнего храма, местами обросшего плющом.

Гул проник в её голову и, казалось, объял мозг, накрыв его плотным одеялом. Уши заложило давлением. Она украдкой закрыла нос, продула, сделала глоток. Так она всегда избавлялась от неприятного ощущения сдавленности, когда оказывалась в высокогорном Орне. Лорен рядом с ней сделал то же самое. Давление усиливалось и начало беспокоить.

Они остановились у группы сросшихся друг с другом деревьев. Их кроны и корни плотно переплетались между собой, а сквозь прорези между стволами пробивался сапфирово-серебристый свет. Бледно-синий столб стремился в небеса, вырываясь из центра образования и разгоняя неожиданный в это время дня полумрак.

Гаральд и солдаты остались снаружи, остальные вошли внутрь, где, переливаясь серебристым сиянием, мутными волнами плескалось небольшое сапфировое озеро.

Акме и Лорен нерешительно взглянули на короля, и тот с глубоким вздохом произнёс: