Месть колдуньи

Вальтер ничуть не расстроился, что голос его от сырости осип настолько, что лекарь герцога де Рианора категорически запретил молодому человеку петь и играть на арфе. Он справедливо опасался, что рыцарь, отдавший свой плащ Абигайль, когда непогода слишком уж взяла незваных гостей за горло, совсем расхворается. Девушка никак не пострадала, а к де Аверну привязался кашель, да и нос начал слегка течь. Выпив лекарство, приготовленное специально для него, мужчина откланялся и, испросив позволения у своего короля и хозяина дома, отправился к себе в сопровождении верного Арно.

Абигайль тоже незаметно ускользнула к себе в сопровождении собственной служанки, сославшись на то, что от дурной погоды у нее чересчур сильно болит и кружится голова. Родители герцогини только понимающе переглянулись и не стали ей препятствовать.

Увидеть у своей двери Альвеву с кувшином подогретого красного вина со специями, которое великолепно усмиряло даже самую свирепую простуду, особенно, когда болезнь еще не слишком разбуянилось, для Вальтера и его спутника стало совсем уж неприятной неожиданностью. Впрочем, молодой человек вежливо просипел слова признательности и, открыв замок, повернул литую бронзовую ручку.

Служанка покрылась восковой бледностью, споткнулась и чуть не уронила свою довольно тяжелую ношу. Арно вовремя поддержал ее под локоток, чтобы она не оконфузилась. Он прекрасно понимал, что любой проступок именно Альвевы потом будут долго обсуждать у нее за спиной. Недалекая прислуга не понимала, что злить черную ведьму не просто глупо, а смертельно опасно.

– Похоже, вы сегодня изрядно перетрудились. Позвольте проводить вас до вашей комнаты, чтобы вы добрались без ненужных сейчас приключений, – Арно прекрасно понимал, что сейчас ему колдунья навредить не посмеет, а скоро они вернутся в столицу и будут вне досягаемости ушлой девицы.

Поняв, что рыцарь тоже оказался не лыком шит, вежливо поблагодарила старого слугу за любезность, но от помощи наотрез отказалась:

– Не стоит беспокоиться обо мне. У меня еще остались недоделанные поручения моей госпожи, – присев в вежливом реверансе перед Вальтером, она удалилась с гордо поднятой головой, ничуть не расстроившись из-за неожиданной неудачи, торопливо скрылась в полумраке длинного коридора.

Арно утянул хозяина в гостевые покои и проследил, чтобы сразу же отправился в постель. Вино из кувшина мужчина вылил в специальное отверстие в уборной, здраво рассудив, что оно может быть с большим подвохом. Кто знает, какие чары и проклятья наложила на него черная ведьма.

Рыцарь провалился в странный глубокий сон без сновидений. Было странно чувствовать чужое присутствие, хотя он знал, что кроме него и старого слуги в его гостевых покоях никого не было. Взгляд был изучающим и явно женским. Утром молодой человек списал все на жар и саднящее горло.

Лекарь герцога, сердито бурча что-то уж совсем нелицеприятное по поводу безголовости молодых придворных, заставил бедолагу выпить убойную дозу отвара из ивовой коры и чашку сонного зелья. Вальтер даже не поморщился, хотя оба снадобья были настолько горькими, что уже после первого глотка начинало сводить челюсти.

Уже уплывая в сон, он слышал, как его спаситель категорически запретил Альвеве здесь появляться:

– Нечего по замку заразу разносить, милочка! Арно прекрасно и сам со всем управится без всяких там не в меру наглых и нескромных рыжих девиц! Вон отсюда. Кстати, вас уже час, как по всему замку разыскивает герцогиня де Рианор! Вы уверены, что ей понравится, что вы пренебрегаете своими обязанностями, чтобы подкатывать к хворому гостю вашего хозяина? Если вас что-то не устраивает, дитя мое, то вы сможете подыскать себе менее хлопотное и полное правил место, например, любая таверна или постоялый двор подойдут гораздо больше!

Ведьма только зубами скрипнула с досады, но ослушаться не посмела. Генрих был дальним родственником хозяина дома, поэтому вредить ему было чревато неоправданно большими проблемами даже для нее.

– Как пожелаете, господин мой, – рыжеволосая бестия привычно натянула маску кроткой овечки. – Не надо так нервничать, боюсь, господин де Аверн будет не единственной жертвой свирепой простуды.

– Не болтай ерунды, Альвева! Молодому человеку надо было меньше хвост перед девицами распускать, и охота не имела бы для него столь неприятных последствий!

Впрочем, на этот раз вмешались некие силы, и никто, кроме многострадального Вальтера, не подхватил даже легкого насморка. Сам же сын герцога де Аверна тоже выздоровел на удивление быстро. Перед лекарским искусством Генриха де Тиорела, который совсем не зря получал щедрое жалование от более богатого и знатного родича.

Молодой де Аверн вскоре снова попал в загребущие лапки придворных дам, не отпускающих его из пиршественной залы хозяина замка до тех пор, пока он совсем не лишался голоса, а уставшие пальцы больше не могли перебирать струны ручной арфы.

Альвева с раздражением замечала, что между Абигайль и Вальтером уже проскочила та самая искра, которой у нее никогда не будет. Сердце черной ведьмы настолько очерствело от бесчисленных злодеяний и постоянного страха, что инквизиторы получат хоть малейшую зацепку и докажут, что это именно она и есть то самое чудовище, встреча с которым всегда оканчивалась для бедолаг фатально. Рыжеволосая искательница лучшей доли не останавливалась ни перед чем в надежде завоевать собственное место под равнодушным к людским бедам солнцем.

Объект ее тайной страсти делал все возможное и не очень, лишь бы их дорожки пересекались как можно реже и всегда в людном месте, желательно в присутствии короля и хозяина замка. Молодой человек прекрасно понимал, что попал в слишком лихой переплет, вырваться из которого будет сложнее, чем из обычной битвы или разбойничьей засады.

Увидеть Вальтера, прогуливающегося в саду, обнимая за плечи Абигайль. Парочка, не скрываясь, флиртовала. Молодой рассказывал спутнице какие-то курьезы из жизни королевского двора. Девушка заливисто смеялась, а в голубых, как февральское небо глазах под золотистой челкой было столько обожания, что Альвева скрипнула от злости и досады зубами и выпустила на соперницу хитрое проклятье.

Дочь герцога де Рианора вдруг побледнела, как полотно, и, потеряв сознание, стала оседать на землю. Вальтер подхватил бесчувственную спутницу на руки и торопливо заспешил к Генриху де Тиорелу, гадая, что же произошло.

Лекарь внимательно осмотрел неожиданно захворавшую дочь своего сюзерена и, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Вердикт оказался для Вальтера как удар обухом по голове:

– Вы слышали что-нибудь про Ландрийскую Черную Ведьму?

– Только досужие сплетни и испуганные шепотки по деревням, которых мы порядком наслушались, пока добирались до замка вашего господина.

– Вы в страшной опасности, молодой человек. Нет худшей доли, чем вызвать в сердце такой женщины жгучую ревнивую страсть, которую она почитает за любовь. Черная магия так иссушает сердце, что оно никогда не сможет испытать таких светлых чувств. Боюсь, что очень скоро вам придется выбирать: или отдать ей свои титул, богатства и деньги, или быть проклятым и принять все, что ниспошлет после этого судьба. Невеселое будущее, но, надеюсь, вы сделаете правильный выбор. Хотя, до полнолуния, до которого осталось еще полмесяца, колдунья вряд ли объявится. Подобные ей люди очень осторожны и предпочитают наносить удар именно тогда, когда находятся в полной силе, и никто не ждет подвоха.

– Только если узнаете, кто это, до того, как попадете к ней в когти. Отцы-инквизиторы уже три года пытаются отловить эту гадину, точно охотничья свора, несясь по следам ее кровавых преступлений, но безуспешно. У нее чутье острее, чем у матерого волка, как бы еще оборотнем не оказалась.

– Если бы она им была, то все было бы гораздо проще: укус или царапина, и я бы стал монстром, подобным этой бестии. Отцам-инквизиторам пришлось бы уничтожить меня, чтобы спасти местных крестьян от жестокой расправы.

– Наверно, вы правы, Вальтер. Будьте осторожны, мне не хотелось бы, чтобы ваш отец получил печальные вести о судьбе любимого наследника, которым так гордится. Это разобьет сердце вашим родителям.

– Проблемы лучше решать по мере их поступления, не так ли? – дождавшись утвердительного кивка собеседника, спросил прямо. – Что с Абигайль?

– Какое-то проклятие. У меня есть амулеты, которые могут его снять, но на это понадобится недели три. Хвала Всевышнему, оно совсем слабенькое: колдунья, видимо, не желает сейчас покидать эти места, поэтому обошлась с бедняжкой на удивление мягко.

– Король через неделю собирается возвращаться в столицу. Мне нужно переговорить с герцогом де Рианором наедине, без посторонних глаз и ушей.

– Вы решили посвататься?

Судя по тому, что молодой человек несколько смутился под проницательным взглядом лекаря, то сразу же понял, что правильно угадал намерения молодого де Аверна.

– Будьте предельно осторожны. Кто знает, как отреагирует черная ведьма на подобный ваш шаг.

Вальтер поблагодарил лекаря за совет и торопливо направился разыскивать хозяина замка, но так и остался ни с чем. Откуда ему было знать, что Альвеве приспичило потешить себя своим любимым развлечением? Ей очень нравилось так заколдовать коридоры замка, что любой, кто осмелился высунуть нос за порог собственных комнаты или покоев, хитрые чары заставляли наматывать круги вокруг одного и того же места, каждый раз возвращаясь в исходную точку. Рыжая зараза обладала весьма специфическим чувством юмора и считала смешными чужие страдания, а лучше смерть.

Поняв, что сегодня явно не его день, рыцарь вернулся к Генриху и поделился своими подозрениями:

– Похоже, черная ведьма снова принялась за свои проказы, я три часа кружил по здешним коридорам, но всякий раз оказывался у ваших дверей, мой господин.

– Плохо дело. Лучше вам заночевать тут, а то в этих стенах случается всякое. Меня-то она не трогает, уж почему, и сам не знаю, а странные дела происходят непростительно часто, нередко с летальным исходом для тех несчастных, которые чем-то не угодили госпоже чародейке. Абигайль еще повезло, что она – любимица своего отца. Кто знает, на что еще будет готова пойти эта страшная женщина, почуяв, что вы решили ускользнуть из сетей, которые она так старательно сплела, чтобы поймать вас, Вальтер. Хотя, колдунья скорее сделает что-то с вашей возлюбленной, чем сейчас навредит вам. Правда, не думаю, что, даже взяв ее в жены, вы полностью отведете беду от вас обоих. Иссушенное адом сердце не способно любить. Когда забавляться с вами ей наскучит, избавится от вас без малейших колебаний и жалости. Попробуйте утром переговорить с герцогом, может быть, колдовство уже будет не столь сильно, как сейчас.

Поблагодарив Генриха за добрый совет и приют, молодой человек накрылся плащом и заснул в кресле. Впервые столкнувшись с подобной чертовщиной, де Аверн был несколько выбит из привычной колеи и не знал, как бы ему с наименьшими потерями выпутаться из сложного переплета, в который угодил, просто приняв приглашение своего короля на первую в этом году охоту.

Альвева никогда не могла проникнуть только в несколько мест в замке: спальню хозяев дома, их детей и апартаменты, которые занимал Генрих. Дело тут было всего лишь в том, что под ними находились часовенки или древние церквушки, которые не давали ведьме сильнее влиять на жизнь своего господина. Как она ни пыталась найти хоть маленькую лазейку, всякий раз оставалась с носом. Только поэтому и была вынуждена отступиться, удовольствовавшись тем, что есть.

Рыжеволосая служанка беспокойно ворочалась с боку на бок и шептала проклятия. Стоило ей закрыть глаза, как перед мысленным взором тут же появлялся молодой рыцарь, не скрываясь, заигрывающий с молодой дочерью хозяина здешних земель.

– И что он нашел в этой безмозглой бледной моли? – сердито шипела рыжеволосая интриганка. – Я гораздо красивее, умнее и ярче ее! Как можно сравнивать бледную поганку и языки пламени, играющие в камине?

Так и не получив ответа от равнодушного полумрака собственной спальни, ведьма снова завозилась, пытаясь поудобнее устроиться на видавшем виды тюфяке, набитом затхлой соломой, который был ей вместо кровати.

– Надо было найти себе кого-нибудь на сегодняшнюю ночь, спала бы сейчас в мягкой постели под бархатным или шелковым балдахином. Почему мужчины так слепы, что не замечают, что их любят, а, высунув язык, носятся за другими юбками. Убери у Абигайль титул и богатства ее семьи, и на нее никто и не взглянет. На меня же и без всего этого обращают достаточно внимания, чтобы обеспечить себе райскую жизнь на земле, а не после смерти! Кому нужна ваша добродетель, святые отцы?! Я предпочитаю получать все и сразу, а грехи слаще патоки и упоительнее грез первой любви. Впрочем, последняя никого еще счастливой надолго не делала. Рано или поздно страсть улетает, как демон при виде святого креста или вампир от осинового кола, а от остывшей золы уже не дождешься ни тепла, ни нежных слов!

Ведьма и не заметила, как наступил рассвет, и ей надо было снова разыгрывать из себя покорную и на все согласную уже заранее недалекую девицу, которая безумно боится, что ей откажут от места. Только вот под овечьей шкуркой пряталось очень зубастое и хитрое чудовище в человеческом обличье, которому не было совсем никакого дела до чужих дел и страданий. Служанка сразу почуяла, что Вальтер намеренно избегает даже малейшей возможности столкнуться с ней даже на людях. Сразу поняв, что лекарь снова сунул свой не в меру длинный нос, куда совсем не просят, лишь сердито зашипела и погрозила давнему врагу крепеньким кулачком.

Мало кто знал, что Генрих был не только травником, но и талантливым ведьмаком. Только вот унаследованный от матери дар он использовал во благо окружающим, а не вред, как требовал неписаный кодекс Черного Братства. Мужчина был осторожен и не давал многочисленным недоброжелателям навредить себе или своей семье. Его чутью мог бы позавидовать и матерый волк.

Повар сразу же приставил Альвеву, помешивать сытную кашу с мясом, которая должна была придать всем сил для успешной охоты. Решив, что будет лучше, если Вальтер побудет до вечера в неведении о кознях, которые она готовит, колдунья решила ничего пока что не предпринимать, подождав более удобного момента.

И снова, словно злой рок преследовал свиту короля Вильгельма I: следов на земле загонщики дичи нашли нимало, а вот саму ее даже издали увидеть не доводилось. К тому же и охотничья свора вела себя престранно: шарахалась от каждой тени или куста и периодически горестно выла, задрав морды к равнодушным к происходящим странностям небесам.

Лишь на закате искусанные комарами и безумно уставшие, так и не добыв заветных трофеев, спутники английского правителя смогли поужинать и отдохнуть, погревшись в тепле пиршественной залы у камина. Вальтер лениво перебирал струны арфы, ломая голову, как бы переговорить с хозяином замка по поводу Абигайль наедине. В его случае наличие лишних ушей могло привести к фатальным последствиям не только для него.

Тут к молодому рыцарю подошел сам герцог и едва слышно сказал: