Женщины

– Я тебе верю, – ответила она. – Это Бог сделал. Я верю в такие вещи.

– Это наверняка что-то значит.

– Оно и значит.

Я вылез из машины. Мы вошли к Лидии.

– Снимай рубашку и ботинки, – сказала она, – и ложись на кровать. Сначала я хочу выдавить тебе угри.

16

Бывший японский борец, теперь занимавшийся недвижимостью, продал дом. Лидии приходилось съезжать. В доме жили она, Тонто, Лиза и пес Живчик. В Лос-Анджелесе большинство хозяев вывешивает один и тот же знак: ТОЛЬКО ВЗРОСЛЫМ. С двумя детьми и собакой найти квартиру очень сложно. Лидии могла помочь только ее привлекательность. Необходим был хозяин-мужчина.

Сначала я возил их всех по городу. Без толку. Потом стал держаться подальше и оставался в машине. Все равно не срабатывало. Пока мы ездили, Лидия орала из окна:

– В этом городе есть хоть кто-нибудь, кто сдаст квартиру женщине с двумя детьми и собакой?

Неожиданно случай подвернулся в моем же дворе. Я увидел, как люди съезжают, и сразу пошел и поговорил с миссис О'Киф.

– Послушайте, – сказал я, – моей подруге нужно где-то жить. У нее двое детишек и собака, но все они ведут себя хорошо. Вы позволите им заселиться?

– Я видела эту женщину, – ответила миссис О'Киф. – Ты разве не замечал, какие у нее глаза? Она сумасшедшая.

– Я знаю, что она сумасшедшая. Но мне она небезразлична. У нее и хорошие качества есть, честно.

– Она же для тебя слишком молода! Зачем тебе такая молоденькая?

Я засмеялся.

Мистер О'Киф подошел сзади к жене и взглянул на меня сквозь сетчатую летнюю дверь.

– Да он пиздой одержимый, только и всего. Очень все просто, он пиздострадалец.

– Ну так как? – спросил я.

– Ладно, – ответила миссис О'Киф. – Вези…

И вот Лидия взяла напрокат прицеп, и я ее перевез. Главным образом одежда, все вылепленные Лидией головы и большая стиральная машина.

– Мне не нравится миссис О'Киф, – сказала мне Лидия. – Муж у нее вроде ничего, а сама она мне не нравится.

– Она из правильных католичек. К тому же тебе надо где-то жить.

– Я не хочу, чтобы ты пил с этими людьми. Они стремятся тебя погубить.

– Я плачу им каких-то восемьдесят пять баксов аренды в месяц. Я им как сын. Я просто обязан с ними иногда хоть пива выпить.

– Как сын – хуйня! Ты им почти ровесник.

Прошло недели три. Заканчивалось субботнее утро. Предыдущую ночь я у Лидии не ночевал. Я вымылся в ванне и выпил пива, оделся. Выходных я не любил. Все вываливают на улицы. Все режутся в пинг-понг, или стригут свои газоны, или драят машины, или едут в супермаркет, или на пляж, или в парк. Везде толпы. У меня любимый день – понедельник. Все возвращаются на работу, и никто глаза не мозолит. Я решил съездить на бега, несмотря на толпу. Так и суббота убьется. Я съел яйцо вкрутую, выпил еще пива и, выходя на крыльцо, запер дверь. Лидия во дворе играла с Живчиком, псом.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – ответил я. – Я поехал на бега. Лидия подошла ко мне.

– Послушай, ты же знаешь, что у тебя от бегов бывает.

Она имела в виду, что с ипподрома я всегда возвращался усталым и не мог заниматься с ней любовью.

– Ты вчера вечером напился, – продолжала она. – Ты был ужасен. Ты напугал Лизу. Я вынуждена была тебя выгнать.

– Я еду на скачки.

– Ладно, валяй, поезжай на свои скачки. Но если ты уедешь, то, когда вернешься, меня здесь уже не будет.

Я сел в машину, стоявшую на передней лужайке. Отвернул стекла и завел мотор. Лидия стояла в проезде. Я помахал ей на прощанье и выехал на улицу. Стоял славный летний денек. Я поехал в Голливуд-парк. У меня новая система. С каждой новой системой я все ближе и ближе к богатству. Дело только во времени.

Я потерял 40 долларов и поехал домой. Заехал на лужайку и вышел из машины. Обходя крыльцо на пути к своей двери, я увидел миссис О' Киф, шедшую по проезду.

– Ее нет!

– Что?

– Твоей девушки. Она съехала. Я не ответил.

– Она наняла прицеп и загрузила свои пожитки. Она была в ярости. У нее эта большая стиральная машина, знаешь?

– Ну.

– Так вот, эта штука – тяжелая. Я б ее не подняла. А она не давала даже своему мальчишке помогать. Просто подняла сама и засунула в прицеп. Потом забрала детей, собаку и уехала. Аза неделю вперед еще уплочено.

– Хорошо, миссис О'Киф. Спасибо.

– Ты сегодня выпить-то зайдешь?

– Не знаю.

– Постарайся.

Я отпер дверь и вошел. Я одалживал ей кондиционер. Тот сидел теперь в кресле возле чулана. На нем лежала записка и голубые трусики. В записке дикие каракули: «Вот твой кондиционер, сволочь. Я уехала. Я уехала насовсем, сукин ты сын! Когда станет одиноко, можешь сдрочить в эти трусики. Лидия».

Я подошел к холодильнику и достал пива. Выпил, подошел к кондиционеру. Подобрал трусики и постоял, размышляя, получится или нет. Затем сказал:

– Блядь! – и швырнул их на пол.

Я подошел к телефону и набрал номер Ди Ди Бронсон. Та была дома.

– Алло? – сказала она.