Гоблины

Небо мрачнело все больше.

С каждой минутой усиливался запах приближающегося дождя.

Краем глаза Малдер наблюдал за тем, как Скалли пытается восстановить путь, которым шел Греди Пирс, выйдя из бара: где-то здесь он перешел улицу; возможно, шел, пошатываясь – возможно, нет. Пустынная улица. Легкий моросящий дождь.

– Он никого не видел, – сказал Малдер, когда они подошли к тупику между двумя трехэтажными кирпичными зданиями, на первых этажах которых размещались магазинчики готового платья, а верхние этажи, похоже, занимали жильцы.

– Или просто не заметил, – предположила Скалли.

– В такое-то время? В этом городе? Субботней ночью. Возможно, место это и не из самых здоровых, но все же это и не могила. Он бы заметил. Тем более что шел дождь.

Скалли не спорила. Помолчав немного, она произнесла:

– Разве что только он его знал.

Малдер посмотрел на нее искоса:

– Женофобское заявление, Скалли. Почему ты сбрасываешь со счетов женщин? Я оскорблен.

– Малдер, я говорю в среднем роде. Пока что я беспристрастна. Пока.

Как только они достигли конечной цели своего путешествия, из-за угла показалась белая полицейская машина, из которой вывалился шеф Хоукс – в пиджаке и при галстуке, с растрепавшимися нэ ветру волосами. Пока он обходил вокруг свой автомобиль, несколько прохожих поздоровались с ним, и он ответил им тем же, к каждому обратившись по имени. Наконец, держа руки в карманах, он присоединился к Малдеру и Скалли.

Под мышкой у Хоукса Малдер заметил кобуру.

Шеф поежился:

– Вы это серьезно?

– Я понимаю, что прошло уже слишком много времени, – ответил Малдер. – Но все-таки это лучше, чем читать протоколы.

– Визуализация, – добавила Скалли. Хоукс понимающе кивнул:

– Итак?..

В ширину тупичок был немногим более шести футов и тянулся ярдов на двадцать, упираясь в облезший забор футов двенадцать высотой. Хотя там и не стояло ни мусорных бачков, ни специальных контейнеров, мусора, согнанного ветром под стены, было не много. В тупик не выходило ни одного окна. Не было поблизости и пожарных лестниц. Желтую ленту, которой было отмечено место убийства, давно убрали.

Они стояли на тротуаре, и немногочисленные прохожие вынуждены были обходить их.

Витрины по обе стороны улицы пестрели объявлениями «На продажу», и лишь одна витрина оказалась темной и пустой. Окна на верхних этажах были плотно зашторены или занавешены жалюзи.

«Кто-то здесь умер, – грустно подумал Малдер, – какой-то бедолага истек здесь кровью».

Настала пора пройти по кривой дорожке убийства.

– Греди нашли вон там, – махнул рукой Хоукс, – футах в двух отсюда. Он сидел, привалившись к стене. Даже при том, что шел дождь, можно было подумать, что бедняга искупался в собственной крови.

Малдер сделал шаг вперед и, присев на корточки, принялся осматривать это место. Никаких признаков совершенного здесь убийства не было, и все-таки чутье не обманывало его – место пахло кровью.

За спиной у него стояла Скалли.

– Где же он был убит?

Хоукс также сделал шаг и встал в ярде от них.

– Судя по кровавому следу – а я еще раз хочу напомнить, что шел дождь, – подрезали его вот здесь, после чего ему еще удалось сделать шаг – другой – возможно, он пытался выбраться на улицу и скончался там, где сейчас находится агент Малдер. – Хоукс отошел в сторону, уступая место Скалли. – Вся штука в том, что свет от уличных фонарей сюда почти не проникает. Бьюсь об заклад, Греди не многое успел разглядеть.

– Малдер!

Малдер медленно поднялся на ноги и внимательно посмотрел на Скалли, которая прижалась спиной к стене.

– Убийца должен был стоять примерно здесь. Хоукс нахмурился:

– Почему вы так думаете?

– Протокол вскрытия, – скупо проронила Скалли, переводя взгляд с асфальта на противоположную стену, а затем снова на мостовую. – Если ваш док Джунис не врет, убийца должен был стоять здесь. Можно вашу ручку?

Шеф Хоукс вопросительно посмотрел на Малде-ра и, ничего не понимая, протянул Скалли свой шарик. Она взяла ручку правой рукой, держа ее наподобие ножа, которым собираются что-то резать.

– Фотографии были не очень отчетливые, – продолжала Скалли, размышляя вслух. – Но взгляните… – Она жестом предложила Хоуксу подойти поближе, и, когда тот, вплотную приблизившись к ней, встал спиной к улице, Скалли прочертила воздух ручкой у самого его горла.

От неожиданности Хоукс едва не подпрыгнул. Вместо извинения Скалли лишь саркастически усмехнулась:

– На стене следов крови не было. Одним ударом – чрезвычайно мощным – были перерезаны яремная вена и сонная артерия. Конечно, фонтаном, так сказать, кровь не била, но, если бы Греди стоял по-другому, значительное количество ее неизбежно бы попало на стену. – Она вернула Хоуксу его ручку. – А на ней не было обнаружено ни пятнышка. Как не было крови и у него за спиной.

– Шел дождь, – напомнил шеф. – И прошло не менее часа, прежде чем его обнаружили. Скалли кивнула:

– И все же даже по истечении этого времени кровавый след на асфальте отчетливо виден.

Задрав голову, Скалли внимательно осмотрела нависавшие над мостовой карнизы крыш с водостоками. Только проливной ливень с сильным ветром мог превратить этот тупик в бурный поток. Она взглянула на Малдера:

– Он стоял лицом к стене.

Малдер понимал, что в этом-то и кроется вся чертовщина.

Если Скалли права, то Греди Пирс должен был быть по крайней мере слепым, чтобы не увидеть своего убийцу.

Если только последний не был невидимкой.

– Нет, – сказала Скалли, словно прочитав его мысли. – Существует другое объяснение.

Не говоря ни слова, Малдер подошел к изгороди и внимательно осмотрел ее. Древесина прогнила и пропиталась влагой. Не было никаких признаков того, что кто-то перелезал через изгородь или хотя бы пытался это сделать.

Следовательно, убийца ушел тем же путем, каким и пришел.

– Пирс должен был знать его, – предположила Скалли, дождавшись, когда Малдер вновь присоединится к ним.

– Судя по всему, иного разумного объяснения не существует, – согласился Хоукс и неожиданно для всех расхохотался, обхватив руками живот. – Если, конечно, не принимать во внимание Элли.