Зло в имени твоем

– И удавалось найти резидента? – спросила Мила.

– До свидания, – сухо сказал инструктор. – Когда вернетесь завтра утром, мы поговорим на эту тему. Отсчет времени начался с этой минуты.

Повернувшись, он вышел из комнаты. Оставшиеся женщины переглянулись.

– Что будем делать? – спросила Лена. – Пойдем в город искать резидента. Будем обходить все дома.

– Он оставил план города, – показала Гюля, – хочет, чтобы мы ориентировались.

– Кто-нибудь раньше здесь бывал? – спросила Таня. Она была блондинкой из Латвии и говорила с характерным прибалтийским акцентом.

– Ненужный вопрос, – поморщилась Марина, – они все наверняка проверили. Если бы кто-нибудь из нас бывал бы здесь даже проездом, нас никогда бы не привезли в этот городок.

– Как будем искать? – спросила Гюля. Она была метиской: мать русская, а отец узбек. Стройная, подвижная, она всегда была выносливее других, чем вызывала восхищение своих подруг. Может, в ней сказывались гены тысяч восточных женщин, ее предков, покорных и выносливых, молчаливых и стойких женщин степей, всегда прокладывавших тропу вслед за мужем. Или в ней говорила кровь тысяч мусульманских женщин, хозяек дома и хранительниц семейного очага, на плечи которых падала вся нагрузка по ведению домашнего хозяйства.

– Нужно придумать какой-нибудь способ, – предложила Лена, – нельзя же бегать по улицам города с криками: «Мы ищем резидента! Где резидент?»

Все рассмеялись.

– Прошло уже пять минут, – напомнила Таня, – может, мы пойдем искать?

– Как искать? – спросила Лена. – Если ты знаешь, расскажи и нам.

– Нужно было спросить его, как нам искать – вместе или по одной, – пожалела об ушедшем инструкторе Мила.

– На наше усмотрение, – поняла Лена. – А ты почему молчишь? – спросила она у Марины.

Та действительно молчала, напряженно размышляя. Она понимала, что задача чисто психологическая, и мучительно пыталась разрешить стоявшую перед ними загадку.

– Давайте, девочки, сядем и все продумаем внимательно, – предложила она.

– Время идет, – напомнила Мила.

– Ничего, у нас еще в запасе двадцать четыре часа, – отмахнулась Марина. – Прежде чем выходить на улицу, нужно все продумать самим.

– Пока ты будешь думать, наступит завтра, – недовольно сказала Мила, – нужно искать, а не сидеть в комнате. Они наверняка придумали для нас какой-нибудь розыгрыш. А если будем сидеть, то ничего никогда не узнаем.

– Марина права, – вмешалась Лена, – нужно продумать план.

– Какой план? – не поняла Гюля. – Мы действительно теряем время. Нужно уже идти. Решим все на улице. Здесь мы все равно ничего не придумаем.

– Верно, – поддержала ее Мила, – пойдем искать вместе. – Она поднялась первой.

– Может, это и есть их психологический трюк, – предположила она. – Сидят и секут, сколько времени мы здесь потеряем на ненужные разговоры. А потом психологи скажут, что мы не сразу стали действовать, страдаем отсутствием воли, нет быстрой реакции, адекватной обстоятельствам. И еще всякую муру. Им только попадись на удочку.

– Нужно подумать, – упрямо твердила Марина.

– Думай сама, – разозлилась Мила. – Мы обязаны действовать достаточно быстро.

– Делай как хочешь, – тихо разрешила Марина.

– Она права, – поддержала Милу Гюля.

– Вечно у тебя, Марина, какие-то закидоны, – недовольно заметила Мила.

Она была с Дальнего Востока, из небольшого рыбацкого поселка, и первые два года в столице работала на фабрике, чтобы попасть в институт. И наконец попала в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы. Впрочем, когда она поступала, он еще не был назван именем этого африканского героя. Но уже тогда это учебное заведение курировала специфическая организация, называемая КГБ. Мила не рассказывала никому, но еще до поступления в вуз она была завербована КГБ и работала негласным осведомителем. Именно поэтому она затем поступила в это престижное заведение и через пять лет была отобрана на специальные курсы. Мила была старше всех по возрасту и справедливо считала, что должна быть старшей в группе. Даже по стажу своей работы на КГБ. Но по каким-то неведомым ей мотивам старшей была назначена Марина.

– Ты хочешь уходить? – спросила Марина.

– Конечно. Сидеть здесь – самое последнее дело. Гюля, ты идешь со мной?

– Да, – поднялась вслед за ней Гюля.

– А ты? – спросила Мила у Тани.

Та пожала плечами, но ничего не сказала. У Лены Мила не стала спрашивать. Она вообще не любила этих «столичных штучек». И вышла.

Таня посидела недолго, полминуты, потом неуверенно сказала:

– Может, они действительно следят, когда мы выйдем, я лучше пойду с ними, – и выбежала из комнаты.

Наступило молчание. Лена смотрела на Марину.

– Что будем делать? – спросила она.

– Думать, – громко сказала Марина. – Напрасно они так спешат.

Она сложила кулаки под подбородок, как любил делать отец.

– Давай посмотрим, что мы имеем. Пароль. Мы должны сказать: «Я привез привет от вашего дяди», – а он должен ответить: «Спасибо, я давно жду от него вестей, беспокоился о здоровье племянника». Так. Теперь кличка резидента – Учитель. И наконец, сообщение, которое мы должны ему передать: «Пятнадцатого будут ждать у моста. Просили передать привет вашим людям». И все. Разгадка должна быть в этих сообщениях. Нужно не бегать по улицам, а вычислить резидента.

– Не зная никого в городе? – изумилась Лена. – Ты сама веришь в то, что говоришь?

– Давай карту, – решительно сказала Марина. – Посмотрим, где здесь находится мост. Рядом с каким зданием.

Они разложили подробную карту города.

– Вот здесь есть мост. И здесь. И здесь. Всего три моста. Что там рядом с первым?

– Районная библиотека. Здание исполкома.

– Второй?

– Ничего особенного. Просто жилые здания.

– Третий?

– Школа. – Лена подняла голову. – Ты гений, Мариночка! Конечно, школа. Учитель работает в школе.